Гончаров и империя негодяев (Часть 1)

– Можешь идти в трусах.
– Равнодушно разрешил полковник.
– Слезай с кровати.

– А куда мы пойдем?
– Сползая вниз Глушков в одночасье покрылся потом. Кажется он впервые понял насколько серьезны наши намерения.
– Я никуда не хочу! Оставьте вы меня.
– Тонко и пронзительно завизжал он.

– Сука.
– Слегка стукнув его ногой по печени полковник заржал.
– Ты у нас не только пойдешь, ты на брюхе поползешь.

– Иваныч.
– Вмешался Ухов.
– Мне надо резко дернуть руку вниз и на себя, тогда я смогу как следует обработать этого козла. Сделай милость.

– Да ну тебя, - отмахнулся я, - подожди до больницы, а то я дерну да не туда, да не за то место и ты вообше останешся калекой.

А между тем Глушков подтакиваемый полковником обреченно скуля побрел к двери, дрожащими руками на ходу завязывая халат.

Вид подвала, а особенно наличие чернай сумки буквально вверги Глушкова в глубокий шок. Затравленно озираясь он забился в дальний угол и там затих, пугаясь и вздрагивая от каждого нашего движения.

– Ну вот, Александр Иванович, - Добродушно улыбнувшись начал тесть. Вот и пришло время поговорить нам по душам. Ведь вы этого страстно хотели.

– Ничего я не хотел.
– Неразумным щенком заскулил Глушков.
– Оставьте меня в покое, я вас прошу. Обещаю вам, что никто ничего не узнает.

– А кого ты имеешь ввиду? Я так понимаю, свою братву?

– Нет у меня никакой братвы, я говорю вообще. Никто т ничего не узнает.

– А вот нам бы хотелось обратного. Мы хотим, чтобы все знали кто вы есть такой Алесандр Иванович Глушков. Какой мерзавец может пролезть в городскую Думу.

– Что вам от меня надо?
– Втираясь в стену и стараясь стать незаметным загундел он.
– Я же не сделал вам ничего плохого.

– Конечно, если не считать того, что нас били и пытали до полусмерти, а на сегодня было запланировано наше убийство.

– И вы поверили?
– Через силу засмеялся, закряхтел он.
– Да я ведь просто пошутил, а вы поверили. Да за всю свою жизнь я и мухи не обидел. Я пошутил.

– Вот и мы сечас с тобой пошутим точно так же как ты пошутил с нами. Приветливо улыбнулся полковник.
– Костя включай утюг. Как говорил господин Глушков, "Мы не видим смысла менять наш проверенный и отработанный репертуар."

– Нет!
– Заверещал кандидат.
– Только не это!

– Тогда что же вы предпочитаете? Может быть вас устроит дыба? Заботливо спросил полковник.
– Или вам по душе спортивная рапира?

– Не надо, я вас умоляю, я не терплю боли.
– Давайте будем цивилизованными людьми.
– Скажите, что вы от меня хотите?

– Правды, правды и только правды.
– Вклчая диктофон торжественно объявил я.
– Вы ведь и сами её от нас добивались, а теперь пришел наш черед. Говорите.

– Что? Что я должен вам говорить?
– С надрывом вскрикнул Глушков.

– Расскажите за что и как вы убили Нину Реутову и Андрея Бородулина.

– Это какое - то недоразумение! Я никого не убивал. Вы глубоко заблуждаетись.

– А вы наверное просто забывчивы.
– С сожалением отметил я и вытащил рапиру.Мне не остается ничего иного, как немного освежить вашу память.

– Не надо, я вас прошу, уверяю вас это какая - то ошибка.

– А ошибки, как известно, надо исправлять.
– Улыбнулся я и выдернув его из угла за шиворот с чувством протянул вдоль хребта.

Он завыл как слон в абортарии и упав на колени обнял мои ноги.

– Не бейте меня, пожалуйста, поверьте я никого не убивал.

– Ясное дело, сам ты не убивал никого, ты для этого нанял киллера или снарядил своих мальчишечек. Колись, Глушков, пока я добрый.

– Да поймите же вы, господа, - Не вставая с колен и обливаясь слезами он пополз к полковнику.
– Не убивали мы никого. Это же бред! Ну зачем мне их убивать?

– Чтобы стать лидером в предвыборной гонке.
– Доступно объяснил ему Ефимов.

– Да зачем оно мне нужно этот депутатство?
– Апеллируя к Максу в голос зарыдал он.
– Я без депутатства неплохо живу.

– Но хотел жить ещё лучше. Ты будешь сознаваться или нет?
– Теряя терпенье Макс оттолкнул его ногой.
– Слуга народа! Как посмотришь так блевать тянет. Я то думал что ты покрепче, а у тебя не только позвоночника, у тебя и ребер - то нет. Вонючий слизняк. И бить - то тебя противно, словно в дерьмо ногой попадаешь.

– Это потому что я боюсь боли. Но я не убивал, клянусь вам.

– Твои клятвы, что собачья брехня.
– Прижав его голову к полу я дважды хлестанул его по оттопыренному заду.
– Будешь говорить или нет?
– Стараясь перекрыть его вопли в бешенстве заорал я.

– Я все вам расскажу, только не бейте.

– Хорошо, больше не буду.
– Сразу же успокоился я.
– Рассказывай как ты докатился до такой жизни, что стал убийцей.

– Я не убивал.
– Размазывая сопли запел он старую песню и мне пришлось ещё раз приложить к его заднице клинок, но на этот раз я вложил в удар всю душу.

От боли он скорчился и широко открыл рот, не в силах даже вздохнуть, а тем более закричать. Подоспевший тесть брезгливо вылил на него остатки нашей питьевой воды и пытаясь восстановить дыханье похлопал его по спине.

– Ну зачем вы меня бьете? Я ведь уже начал вам все рассказывать. Плаксиво упрекнул он нас.
– Я же говорил вам, что не терплю боли.

– Миль пардон, месье Глушков.
– Усмехнувшись извинился я.
– Ошибочка вышла. Продолжайте начатый рассказ, мы все вас внимательно слушаем.

– Мужики, поверьте мне, я не убивал Нину Реутову. Я сам узнал об этом только в среду. Какое несчастье! Я искренне соболезную Игорю Михайловичу Битову.

– Понятно.
– Задумчиво посмотрел на нас полковник. С ним все ясно. И можно вопросов ему больше не забавать. Это бесполезная трата времени, а его у наc в обрез. Уже четыре часа двадцать минут.

– Что же делать?
– Растерянно спросил я.
– Мне кажется, что его надо дожимать.

– Нет, мы сделаем по другому. Иди к Милке и помоги ей спеленать его любовницу. Потом открывайте гараж и выгоняйте джип. Мы вскоре подойдем.