Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)

– - Вон того... главного угонщика он приложил, точно тебе говорю, -сказал командир, кивнув на Сергея.
– - Сам видел.

– - А с тем-то что?
– - брезгливо ткнул пальцем Гусев в сторону трупа.
– Будто гранату глотанул...

– - Струя воздуха в рот попала, -- крикнул летчик.
– - Из пробоины... Вмиг разорвало... Сам себе дырку на тот свет спроворил, гад.

В это время очнулся и взялся за толстые рукояти штурвала второй пилот.

– - Скворцов!
– - повернулся к нему командир.
– - Очнулся, что ли, стрелок? Пригляди за курсом... Я отлучусь на пару минут.

Он поднялся из кресла и вышел в проход за кабиной, где Гусев стоял над Пастуховым.

– - Ладно, парни, вы тут разбирайтесь, кто откуда, а у меня еще кое к кому разговор...

Подполковник, покачиваясь, подошел к бортрадисту.

– - Ну, Горелов, докладывай... Ты зачем, мразь, нам всю связь отрубил? Мы слепые и глухие летели. Говори!

– - Не имею права говорить, -- помотал тот головой и отвел глаза в сторону.

– - Ничего, -- сказал Гусев, -- зато я имею право! У меня нынче прав этих навалом! Давай, командир, открывай любой люк. Высота у нас какая?

– - Четыре шестьсот.

– - Это сколько ему примерно до земли лететь?

– - Да с минуту...

– - Как раз хватит, чтобы все вспомнить... А ну вставай!

– - Вас все равно всех кончат, -- произнес белый как снег бортрадист.
– Вы трупы. Все до одного. Даже пепла от вас не останется.

– - Это наши проблемы, -- мрачно усмехнулся майор Гусев.

– - Если бы вы только знали...
– - ощерился бортрадист, -- какие люди, какие силы стоят...

– - По-моему, он нас пугает, -- удивился командир "Руслана".
– - Вот ведь чудак! Ты что, Горелов, и правда не понимаешь, чем дело пахнет, или притворяешься?

– - А ну погодите, -- вдруг быстро поднял голову Пастух.
– - Погодите, мужики. А ну глянь на меня, иуда!
– - И, с ненавистью вперив в майора-бортрадиста ледяные глаза. Пастух медленно проговорил: -- "Подари мне лунный камень, все пути преодолей..." Так?

Бортрадист смолк с приоткрытым ртом. Потом, очнувшись, рванул на себе ворот форменной рубашки.

– - Раз так, черт с вами, скажу! Все скажу...

– - Нет, погоди!
– - крикнул Гусев.
– - Погоди!

Он выхватил из кармана и поднес к губам бортрадиста черную "зажигалку".

– - Лешка!
– - увидев ее, заорал Пастух.
– - Ты не мудила! Это они там все полные мудаки! Начальники наши дебильные. А ну сунь руку мне в карман! Обыщи, обыщи!

Через мгновенье в руке майора Гусева оказалась точно такая же "зажигалка", как и его собственная. Он ошарашено уставился на Пастухова.

– - И точно, мудаки... Значит, ты из...

– - Молчи!
– - оборвал Пастух.

– - Да мы ведь... мы ведь только чудом не изрешетили друг друга!

– - Тьфу ты!
– - плюнул командир "Руслана".
– - Теперь это называется "межведомственная неразбериха". А еще говорят, что где начинается авиация, там кончается порядок...

– - Суки, ну и суки, -- бормотал Гусев, торопливо размыкая наручники на руках и ногах Пастуха.
– - Головотяпы советские!

Пастух поднялся, и они крепко обнялись. Их облапил и командир.

– - Где мы сейчас?
– - спохватился Гусев.

– - Прошли Сызрань, на траверзе Пенза, -- невозмутимо ответил летчик.
– Четвертый час круги мотаю...

– - Слушай, Гусев, -- вдруг спросил Пастух.
– - Ты когда-нибудь калькой задницу вытирал?

– - Интересный вопрос, -- заржал майор.

– - Думаю, в скором времени такой эксперимент будет проведен, -серьезно сказал Сергей.
– - Причем очень умными людьми. И главное -- как всегда у нас -- впервые в мире.

Улыбаясь расквашенными губами, потирая запястья, к ним подошел Боцман. Пожал руку Гусеву.

– - Вот и познакомились... Серега нам рассказывал о тебе. Ну, так что, будем брать интервью?
– - он кивнул в сторону бортрадиста.

– - А то как же?
– - сказал командир.
– - Только как в том старом анекдоте -- пусть сначала подмоется...

"Руслан", борт 48-220, плыл по ночному небу. Черно было за калеными лобовыми стеклами кабины, черно за иллюминаторами. Лишь изредка где-то внизу проплывали тончайшие строчки огней... До утра было еще далеко.

Пулевую пробоину удалось заделать мгновенно твердеющей специальной мастикой и восстановить внутреннее давление в самолете.

Люди, выведенные из игры Пастухом, Боцманом и группой майора Гусева, очухались и с ужасом ворочали глазами из стороны в сторону. Их усадили в кресла для обстоятельной беседы.

– - Значит, так, -- начал Гусев.
– - Кто вы, мы знаем. Иначе нас не было бы здесь и ваша прогулка завершилась бы к вашему удовольствию. Но судьба-индейка решила показать вам дулю. Люди вы военные. Так что разговор с вами будет недолгий. И без трибуналов. Захват воздушного судна, три трупа -полный абзац, без вариантов. Я могу запросто сделать из вас дуршлаг. Пораскиньте серым веществом -- надо ли?

– - Мы бы сказали...
– - прохрипел Боб, которого они считали главарем.
– Но за нами... Лучше кончайте.

– - За вами -- семьи, так?
– - подался к нему Пастух.
– - Игры в заложников?

И, не владея собой, он схватил его за горло и тряханул так, что зубы у того лязгнули.

– - Ты ведь Боб, так? Бывший майор спецназа! Тот ошалело вытаращил глаза.

– - Гадина!
– - прошипел Пастух.
– - Ты ведь девчонку "джипом" задавил! Ты нас угрохать шел! Вот и встретились.

– - Ладно, Пастух! Тут миндальничать нечего!
– - перебил Гусев.
– - Слушай сюда, ты!
– - обратился он к Бобу.
– - У вас -- один шанс! Раскрыть хлебальники! Чтоб нам успеть обезвредить тех, кто отдаст приказ отыграться за вас на ваших бабах и матерях! Назовешь бугров -- может, и тебя не расстреляют. Как оказавшего содействие в раскрытии...

Главарь подумал и помотал головой: нет.

– - Ладно, ты сам решил!
– - кивнул Гусев, и лицо его в каске с поднятым забралом стало по-настоящему страшным.
– - Бортрадист оказался поумней, выложил все, нам просто нужно было, чтоб сошлись показания... Гришин!
– обернулся он к одному из своих, и тот подскочил, встав навытяжку.

– - Берите этого, -- Гусев кивнул в сторону главаря.
– - Вниз! К тем двум жмурам у ящиков в носу. Кончишь этого из автомата одного из тех. Случилась небольшая внутренняя разборка... Бывает! Да, и смотрите! Опять обшивку трамвая не продырявьте!