Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)

– - Узнав о смерти Андрея Терентьевича, я не смог да и не захотел быть клоковской марионеткой. Все было подготовлено согласно его приказу, но в последний момент я решился и все переиграл. И этому есть свидетели.

– - Александр Николаевич!
– - взволнованно вскочил Голубков.
– - Без промедления сообщите это нашим на борт!

Стенин с изумлением повернулся к нему.

Нифонтов нажал кнопку на столе.

– - Срочно соедините с Центральным пунктом дальней связи ВВС! Оперативный дежурный? Передайте на борт сорок восемь -- двести двадцать семь:

"На борту макет". Как поняли?

– - Понял вас, -- подтвердил дежурный.
– - "На борту макет".

– - Огромное вам спасибо, Роберт Николаевич! Подчеркиваю: огромное! Вы сделали то, что сегодня мало кто сделал бы. Сколько он вам предлагал?

– - Три миллиона долларов.

– - И где эта бумажка?

– - Как ни странно, осталась у меня. И написана она собственной рукой Клокова. Записка спрятана, я смогу ее вам передать.

– - Ступайте и отдыхайте, -- сказал Нифонтов.
– - И будьте спокойны -- мы сделаем все, чтобы ни до вас, ни до ваших близких не дотянулись его щупальца.

Стенин вышел.

Нифонтов с минуту сидел, сжав виски пальцами, и вдруг поднял голову.

– - А, ч-черт!.. Но если там нет настоящего двигателя, то... нет и доказательств! Только косвенные улики и личные показания. Мало этого, понимаете, мало!

– - Не согласен, -- возразил Макарычев.

– - И я не согласен. За эти двое суток получен огромный фактический материал, -- сказал Голубков.

– - Хорошо, Константин Дмитриевич, -- согласился Нифонтов.
– - В течение сорока минут подготовьте мне все -- предельно кратко, сжато и доходчиво. Теперь мне есть с чем прийти к Президенту.

– - А если...
– - спросил Голубков.
– - Если опять...

– - Если опять, то я немедленно подаю в отставку. И пошло оно все!

* * *

Окруженный маленькими перехватчиками, огромный "Руслан" покорно шел к земле.

Под ним проплывали горы, пустынные плато, редкие островки темной зелени, необозримые песчаные равнины с огоньками над бесчисленным множеством нефтяных вышек и огромных металлических емкостей нефтехранилищ.

На земле уже наступали сумерки. Самолет радиоэлектронной борьбы обогнал "Руслан" и отвалил в сторону. Меньше чем через минуту восстановилась работа локаторов, ожили радиостанции. Было девятнадцать пятьдесят три по московскому. В наушниках летчиков раздалась английская речь с заметным арабским акцентом: "Народ и правительство благословенного Рашиджистана рады принять добрых гостей на нашей гостеприимной земле. Да будет славен Аллах, великий и всемогущий!"

– - Парашютную подготовку имеете?
– - спросил Буянов.

– - Трое, кроме одного, -- крикнул Пастух.

– - Ладно, -- хрипло отозвался Буянов.
– - Пусть попробует. Первый раз никогда не забудешь!

Быть может, жить ему оставалось всего несколько минут... А он шугал.

– - Прощай, Буян!
– - крикнул Пастух.
– - Приказ принят.

– - Командир, Москва на связи!
– - что есть мочи завопил бортрадист Валентин.
– - Прохождение хилое, но разобрать можно. Через спутник. Сорок восемь -- двести двадцать семь на связи! Слышу, слышу вас! Повторите!.. Как?.. На борту?.. Что на борту?.. Пакет? Какой пакет?.. Повторите, Москва!.. Пакет?.. Ах, макет! Груз -- макет! Понял, понял! Москва, Москва!.. Все, пропала связь...

– - Ясно!
– - закричал Пастух.
– - У нас там в грузовом -- "кукла"! Не движок, а макет! Усек, Буянов? Не надо в гору, садись, куда ведут! Рашид-Шах утрется!

– - А вы?
– - крикнул Буянов.

– - Нам все равно прыгать. Так и так -- крышка! Скажете им: террористы, мол, увидели перехват, ну и попрыгали со страху.

Буянов протянул Пастуху тот листок с координатами. Пастух и Док одновременно извлекли кассеты из видеокамер и сунули в карманы.

Под ними неслась синеющая вечерняя земля. Холмистые пространства, горы, редкие огоньки селений, алые точки на вершинах многих и многих нефтяных вышек.

– - Ну прощайте!
– - крикнул Буянов.
– - Ни пуха! Бортинженер открыл дверь в грузовой отсек. Они торопливо спустились вниз по знакомой лестнице, прошли к хвосту мимо протянувшихся чуть не во всю длину самолета зачехленных блоков ракеты. У открытого напольного люка, за которым оглушительно грохотали двигатели и рвался бешеный ветер, уже стояли с тяжелыми парашютными ранцами на спине Трубач и Боцман -- оба бледные, сосредоточенные, в десантных шлемах и защитных очках.

– - Что, Митрич, -- Пастух хлопнул по плечу Боцмана, -- очко играет? Держись, морская пехота, надо ж когда-нибудь осваивать шестой океан!

– - Боюсь, Серега, -- судорожно мотнул головой Боцман.
– - Может, как-нибудь... это... обойдется?

– - Обойдется. Система сама все сделает. При приземлении сожмись, как зародыш, подожми ноги... Ни фига, падать умеешь!

Имевшие каждый больше сорока прыжков, Пастух и Док торопливо натянули парашюты, закрепили подвесные системы, защелкнули пряжки и карабины. Бортинженер раздал типовые армейские контейнеры с сухим аварийным пайком, по две фляжки с пресной водой, короткие десантные "Калашниковы", карты района и две рации.

Пастух рассчитал по номерам:

– - Ухов первый, Перегудов второй, Хохлов третий, я за разводящего.

На "Руслане" была оборудована система десантирования личного состава. Бортинженер защелкнул карабины вытяжных фалов.

– - Пошли!

Трубач махнул рукой и шагнул в свистящую ветром синюю бездну. Скорость была под четыреста километров. Его унесло, как пылинку.

Вторым прыгнул и исчез Перегудов. Хохлов, как всегда бывает с прыгающими впервые, невольно застыл над люком, с ужасом глядя в затягивающую синеву.

– - Не могу, бля!

– - Кто последний, я за вами!
– - крикнул Пастух и ногой вышиб его в люк. Крик Боцмана мгновенно унесло ветром.

– - Давай, технарь!
– - крикнул Пастух и, не мешкая, сиганул вслед за ним.

Лицо Боцмана обожгло ледяной струей, на миг он будто потерял сознание, тело закрутило воздушным потоком...

Страшный рывок привел его в себя. Вытяжной парашютик сорвал чехол, купол хлопнул и раскрылся.

Судорожно ухватившись за стропы, Дмитрий ничего не соображал -- где верх, где низ... Но вот сориентировался, глянул в небо, на землю... Других парашютов не было видно, маленький силуэт "Руслана" в вышине был уже далеко. Свистел ветер, его уносило куда-то...

Наконец в стороне, на фоне темной земли, он различил крохотный купол парашютика, еще дальше -- второй... Их разносило в разные стороны, покачивая на тугих воздушных волнах. Хохлов закрыл глаза...

"Будь что будет, -- подумал он.
– - Только бы не разбиться о землю".

Уносило все дальше. Синие холмы внизу приближались, размытый горизонт уходил вверх. Он не знал, сколько еще продлится это скольжение. То один, то другой поток воздуха подхватывал, закручивал, швырял из стороны в сторону. Сильное, тренированное тело рефлекторно приспосабливалось к изменению положения. Боцман почувствовал, что может менять скорость спуска и угол сноса. Казалось, земля приближается все быстрей. Еще быстрей...