Гора Мертвецов
Шрифт:
Оставив в покое компьютер, Вероника оглядела стол. Прошлась вдоль книжных полок справа. Прочитала несколько названий на корешках.
Советское старьё. Имена, которые уже в девяностых никому ни о чём не говорили. Вряд ли он это читал. Скорее просто – домашняя библиотека, которую когда-то собирали из того, что было, а потом берегли, как реликвию. И выбросить жалко, и девать некуда.
Дверца шкафа скрипнула при попытке открыть, и Вероника, поморщившись, отказалась от этой идеи. Посветила в имеющуюся щель фонариком смартфона. Увидела кое-как распиханные
Оставалась кровать. Вероника опустилась на колени, заглянула туда и наморщила нос. Вот уже где настоящее кладбище носков… Как можно было до такой степени засраться? А это что – тарелка?! Точно, грязная тарелка. Наверное, что-то ел среди ночи в постели и поленился унести в кухню. Н-да…
Ладно. По ходу, ловить тут действительно нечего. Надо выбираться, выходить на улицу, дожидаться Сашу и совместно обрабатывать полученные данные.
Вероника начала подниматься, но совершенно забыла про стоящее рядом компьютерное кресло. И со всей силы врезалась в него затылком. Кресло подпрыгнуло.
Чёрт!
Вероника застыла, выпучив глаза.
– Это что? – послышалось из кухни. – Вы слышали? Это же у него в комнате!
– Я ничего не слышал, – быстро отозвался Саша. – А можете ещё сказать…
– Подождите, я посмотрю!
И шаги.
Это полный звиздец. Хуже ничего даже придумать нельзя. А может, это – сон? Ну пожалуйста, пусть это – всего лишь сон!
Но Вероника быстро победила приступ малодушия. Есть проблема, её нужно решать, причём – срочно.
И она скользнула под кровать. Улеглась на кучу носков и затаила дыхание.
«Пашка, блин… Мог бы ты вообразить, что когда-нибудь я буду в твоей комнате прятаться под твоей кроватью от твоей мамы? Нет, вообразить-то ты, скорее всего, и не такое мог. Но обстоятельства наверняка представлял совершенно другие».
Щёлкнул замок, скрипнула по косяку тугая дверь. И послышалось:
– Ах!
Вероника обмерла. Что она оставила, где спалилась?!
– Что такое? – Это Саша.
– Компьютер!
– А что с ним?
– Экран горит! А он же ещё вчера чёрный был, я смотрела!
– Так это ерунда. Просто компьютер в ждущем режиме, а мышка чувствительная. В датчике глюкануло что-то – он и проснулся. Хотите, выключу?
– Нет! Не надо ничего здесь трогать! Я сама ни к чему не прикасаюсь, всё оставила, как было при нём! Не убираюсь даже!
– Всё-всё, не трогаю.
– А грохотало-то что?
– Я ничего не слышал. Вам показалось. Такое бывает. Я вас очень хорошо понимаю, это тяжело…
– Молодой человек, я не сумасшедшая!
– Я этого и не говорю. Нина Фёдоровна, давайте вернёмся в кухню. Закончим быстренько – и я вас оставлю, не буду больше досаждать. Хорошо? Пойдёмте…
Не так уж важно было, какие слова Саша говорил. Интонациями он владел на божественном уровне. И Нина Фёдоровна сдалась. Закрыла дверь.
Вероника выдохнула.
Только сейчас обнаружила, что всё это время включённый в телефоне фонарик работал, но, по счастью, она зажала его ладонью. Вот же балда!
Убрала руку,
и бледный луч осветил самый дальний угол подкроватного пространства. Там, за тарелкой и грудой скомканных салфеток, о предназначении которых Вероника предпочла не задумываться, лежало что-то, показавшееся конфетой.Протянув руку, Вероника взяла странный свёрток хрустящего целлофана. Правда, что ли, конфета? Но форма какая-то неправильная. Надкусанная конфета? От Пашки можно ожидать всего, конечно…
Ладно. Раз ничего больше не нашла – заберёт хотя бы это.
Вероника вылезла на свет божий, встала и подошла к двери. О чём-то бубнили в кухне Саша и Нина Фёдоровна.
«Пошуми чем-нибудь», – набрала она сообщение.
– Нина Фёдоровна, можно вас попросить стакан холодной воды?
– Так вы же чай пьёте.
– Да у меня от чая сушня… Эм… Обезвоживание начинается. Язык как наждачка, такая вот ерунда с детства.
Нина Фёдоровна встала, скрипнув табуретом. Зашумела вода.
Вероника повернула ручку, открыла дверь и прошмыгнула в прихожую. Но когда потянула дверь за собой, вода перестала течь.
Захлопнуть не получится… Да и ладно. Подумает, что сама не закрыла. Главное – свалить отсюда куда подальше.
Вероника осторожно выглянула из-за косяка. Нина Фёдоровна забрала у Саши стакан и отошла к раковине сполоснуть его.
Одним решительным броском Вероника достигла входной двери, выскочила на площадку и притворила за собой дверь. Не успела перевести дух.
– Ой, а вы кто?!
Вероника обернулась и уставилась на спускающуюся сверху соседку со смутно знакомым лицом. И озадаченное лицо той вдруг словно осветилось.
– Верочка, это ты, что ли? Ой, какая же ты выросла! Сто лет тебя не видела. Мама-то как?
Вероника понятия не имела, кто эта женщина, не знала, почему вдруг оказалась «Верочкой», и не знала, что ей сказать, чтобы женщина просто отвязалась. Тут, как будто этого было мало, из-за двери послышался голос Нины Фёдоровны:
– Ох, боже мой. Это что же – дверь, что ли, не закрыли?
И – шаги.
Если до сих пор Вероника чувствовала себя, как олень, застигнутый на ночной дороге светом фар, то сейчас неожиданно успокоилась. Глядя на застывшую посреди лестничного пролёта женщину, громко и чётко сказала:
– Здравствуйте! Я представитель компании «Диджитал-телеком», мы предлагаем высокоскоростной интернет, плюс телевидение и телефонию всего за двести рублей в месяц! Подскажите, пожалуйста, услугами какого провайдера вы пользуетесь?
Смутно знакомая женщина подвисла. Зато Нина Фёдоровна в прихожей отреагировала именно так, как надеялась Вероника.
– Да как же вы надоели-то, господи прости!
И толчком захлопнула дверь.
Вот теперь Вероника сделала долгий и облегчённый выдох, чувствуя, как начинают дрожать коленки.
– Мама – хорошо, – сказала вполголоса. – Передаёт вам огромный привет!
И побежала вниз по ступенькам.
011. Наши дни. Москва