Горбун лорда Кромвеля

– Мы собирались оставить вам записку. Рассказать о том, что Синглтона убила Элис.

– Послушай меня. Где брат Эдвиг? Его взяли?

Марк покачал головой.

– Нет. Я шел за вами до двери трапезной и слышал, как вам сообщили о прибытии посыльного. Потом проводил вас в сторожку и последовал за вами, когда вы направились в лазарет. По дороге меня отвлек приор Мортимус. Он сообщил, что брата Эдвига в казначейском доме не нашли, равно как и в его покоях. По всей вероятности, он сбежал. Вот почему я так поздно пришел, Элис.

– Он не должен сбежать, – уверенно произнес я. – Он незаконно продавал монастырские земли. Я уверен, что он это делал за спиной аббата. И где-то спрятал тысячи фунтов стерлингов. Эта лодка подготовлена им, чтобы совершить побег. Разумеется, пока она не прибыла, он должен был тянуть время. Он убил Саймона Уэлплея, потому что боялся, что тот расскажет мне об Орфан Стоунгарден и я его арестую.

Марк опустил нож. На лице у него отразилось крайнее изумление, и он весь обратился во внимание.

– Значит, ее убил брат Эдвиг?

– Да! Потом он пытался убить и меня в храме. При таких заснеженных дорогах могло пройти несколько дней, а то и недель, прежде чем прибыл бы кто-нибудь из Лондона, чтобы заменить меня. К тому времени он успел бы сбежать. Вы собираетесь от плыть в одной лодке с убийцей?

– Вы уверены в этом? – спросил Марк.

– Да. Я шел по ложному следу, который привел меня к брату Габриелю. Но то, что я только что сказал, истинная правда. То, что ты мне сейчас рассказал о лодке, стало последним штрихом в этой истории. Эдвиг – страшный убийца и вор. Ты не можешь позволить ему сбежать.

На какой-то миг он заколебался.

– Вы уверены, что брат Эдвиг убил девушку? – спросила Элис.

– Да, полностью. Это должен был быть один из старших монахов, которые посещали Саймона Уэлплея. Приор Мортимус и Эдвиг были неоднократно замечены в склонности к прелюбодеянию. Мортимус приставал и к вам, Элис, а брат Эдвиг – нет. Он боялся, что потеряет над собой власть. Как это произошло с ним в случае с Орфан.

Марк задумался.

– Элис, мы не можем позволить ему уйти.

Она в отчаянии посмотрела на меня.

– Они повесят меня. Или, что еще вероятней, сожгут на костре. Меня обвинят в колдовстве, раз я подбросила им петуха.

– Послушай, – начал Марк, – когда мы доберемся до лодки, мы потребуем, чтобы она сразу же отплыла. Тогда он со своим награбленным золотом далеко не уйдет. Никто не захочет ждать убийцу.

– Верно, – охотно поддержала его Элис – Мы можем так поступить.

– И он по-прежнему будет на свободе, – заметил я.

– Больше ничем не могу вам помочь, сэр, – глубоко вздохнув, произнес Марк. – Здесь все дело за вами. Его должны поймать вы.

– Нам пора, – с нетерпением напомнила ему Элис, – скоро начнется отлив.

– Еще есть время. На монастырских часах только восемь. Еще полчаса до полного прилива. У нас до статочно времени, чтобы перебраться через болото.

– Через болото? – не веря своим ушам, переспросил я.

– Да, – подтвердила Элис. – По той тропе, по которой я водила вас. Лодка ждет нас в дельте реки.

– Но этого нельзя делать! – ужаснулся я. – Разве вы не видите, какая стоит погода? Снег почти что растаял. Болото превратилось в непроходимую грязь. Я плыл по каналу сегодня днем и видел, как оно выглядело. А сейчас там и того хуже. Талый снег потоком стекает в Даунс. С каждым часом все больше сгущается туман. Вам ни за что не перебраться через болото. Поверьте мне.

– Я знаю все тропинки, как свои пять пальцев, – возразила она, – я смогу отыскать дорогу.

Несмотря на свои уверения, твердости в голосе у нее явно поубавилось.

– Марк, ради Бога, поверь мне. Вы идете навстречу верной гибели!

Он глубоко вздохнул.

– Она знает дорогу. А разве здесь нас не ждет смерть?

Я тоже сделал глубокий вдох.

– Пусть она сбежит. Пусть она сейчас же уйдет. Дай ей такую возможность. Я не обмолвлюсь ни единым словом о твоей причастности к этому делу. Клянусь! Уверяю тебя, после того как эта заваруха закончится, я стану вашим сообщником. Буду готов рисковать собственной жизнью ради вас двоих. Но только не ходите на болото!

Элис в отчаянии посмотрела на Марка:

– Марк, не бросай меня. Я смогу провести нас обоих.

– Говорю же вам, не сможете! Вы не видели, как болото выглядит сейчас.

Марк смотрел то на меня, то на Элис, по выражению его лица было ясно, что его терзают сомнения. Я вдруг увидел, насколько он еще молод: он не мог вот так сразу решить свою судьбу и судьбу своей возлюбленной. Наконец его лицо обрело твердость, и у меня упало сердце.

– Теперь мы должны связать вас, сэр. Я постараюсь, чтобы вам не было больно. Элис, где твоя ночная сорочка?

Она вытащила из-под подушки какую-то тряпку, и Марк с помощью ножа разрезал ее на длинные полоски.

– Ложитесь на живот, сэр.

– Марк, ради всего святого…

Он схватил меня за плечи и повернул к себе спиной. Быстро связал сначала руки за спиной, потом ноги.

– Марк, не ходи туда…

Это были последние слова, которые я ему сказал, потому что в следующий миг он затолкал мне в рот кляп, причем так глубоко, что я чуть не задохнулся.

Элис открыла дверцу небольшого буфета, и они засунули меня внутрь. На мгновение Марк остановился и бросив на меня сочувственный взгляд, сказал:

– Погоди немного. У него больная спина.

Элис в нетерпении наблюдала за тем, как он взял с кровати подушку и подсунул ее мне под лопатки так, чтобы мне было легче лежать скрюченным в шкафу.

– Мне очень жаль, – прошептал он.

С этими словами он отвернулся и закрыл дверцу шкафа, оставив меня в полной темноте. Мгновение спустя я услышал, как они осторожно закрыли за собой дверь.

Я чувствовал рвотные позывы, но знал, что, если это случится, я наверняка подавлюсь тряпкой. Поэтому откинулся на подушку и глубоко вдохнул через нос. Элис сказала, что брат Гай хватится ее не раньше семи часов утра. Значит, мне предстояло ждать своего спасителя долгих одиннадцать часов.

ГЛАВА 32

Дважды за эту долгую холодную ночь я слышал далекие крики. По всей очевидности, кто-то искал либо Эдвига, либо меня с Марком. Не знаю, каким чудом мне удалось уснуть, однако я точно помню, что во сне мне привиделся Джером. Сотрясаясь от маниакального смеха, он склонился над моим связанным телом. От этого кошмара я тотчас проснулся и обнаружил, что по-прежнему лежу в кромешной тьме буфета и что в мои кисти больно впились самодельные веревки.

Я провел еще несколько часов без сна, прежде чем услышал чьи-то шаги в комнате. Собрав все свои силы, я ударил ногой в дверцу шкафа, и та, к моей радости, сразу распахнулась. Сморщившись от яркого света, ибо день уже был в разгаре, я уставился на брата Гая, который в свою очередь глядел на меня с неподдельным удивлением. Губы его невольно открылись, обнажив полный рот зубов, чем мог похвастаться далеко не каждый человек в его возрасте. Как ни странно, именно эта мысль, не имеющая никакого отношения к делу, пришла мне на ум в тот первый миг, когда я его увидел.