Горец
Шрифт:
Алешин сказал:
– Полностью подтверждаю слова капитана Дементьева и готов расписаться под ними.
Григорьев поддержал капитана:
– И я подтверждаю слова Дементьева. Как он сказал, так и было.
Алешин добавил:
– И не забывайте, Алексей Викторович, нас было трое, а бандитов шестеро, и мы не могли знать, что у них нет с собой оружия. Поэтому действовали быстро, дабы не дать им возможности применить стволы и ножи. А нож, как известно, здесь каждый при себе носит. Обычай такой.
Вербин присел за стол:
– Устал я! Завязываем
Дементьев спросил:
– Что будем делать дальше? Долго ждать приказа? И когда, наконец, станет ясно, кого увольняют, а кого оставляют?
– Нас, здесь присутствующих, отправляют в запас, с пенсией. Размер ее мне неизвестен, но в округе говорили, сумма приличная, по сравнению с прожиточным минимумом. А пока в часть приказ не пришел и чтобы вы здесь напоследок еще кого не изуродовали по случаю, предлагаю после церемонии прощания с погибшими 8 июня убыть в отпуск.
Андрей поинтересовался:
– Чтобы потом за документами возвращаться сюда?
– Нет! Все документы будут отправлены в военкоматы по месту временного учета. Короче, вам сообщат об увольнении. Возвращаться не придется. Отслужили вы свое, ребята, навоевались вволю, долг Родине сполна отдали, отдыхайте теперь на «гражданке».
Алешин спросил:
– Спецназ вообще убирают из гарнизона или…
Вербин, прервав подчиненного, ответил:
– Или, Вадим! В гарнизоне по соседству с полком планируется дислокация десантно-штурмового батальона отдельной бригады спецназа ГРУ. У батальона и сил больше, и возможностей, и профессионалов хватает. К тому же техника. Он прикроет район и южное направление.
Дементьев произнес:
– Но почему нас-то увольняют?
– Этот вопрос не ко мне. Наверху, как говорится, виднее. И не нас одних расформировывают. Грядет масштабная военная реформа. Много офицеров попадет под ее гильотину. Но… наше дело выполнять приказ. Приказывали воевать – воевали, приказывают взять шинель и пойти домой – уйдем.
Прапорщик Григорьев сказал:
– А по-моему, у государства просто не хватает средств содержать армию! На содержание чиновников, которых расплодилось, как тараканов, хватает, а на армию – нет!
Вербин встал:
– Так, все, мужики. С четверга вы в отпуске!
Алешин усмехнулся:
– Вы же только предложили убыть в отпуск, а сейчас, получается, приказываете?
– Ты хочешь здесь ждать приказа?
– Конечно! Я хату здесь, пока на родине квартиру не выделят, не оставлю. До последнего вздоха буду держать оборону.
Спросил Дементьев:
– А если бумага поступит завтра?
– Я попрошу доведение приказа до субботы!
– Отвальную будем делать? Положено!
– Будем. Поминки вместо отвальной! Завтра же вечером, в офицерском клубе. На ресторан «Джербет» не рассчитывайте. И вообще, до обеда из гарнизона в поселок выезд запрещаю! Вопросы? Нет вопросов! Свободны.
Дементьев, выходя из кабинета, обернулся:
– Надо бы проверить, действительно ли Мирза по-мирному уладил дела с семьей изнасилованной девушки.
– Проверю! Через особистов
полка. Тебе отчет в письменной виде представить или устного доклада будет достаточно?– Достаточно устного доклада!
– Завтра ты его получишь!
– Договорились!
Дементьев вышел из штаба. У курилки его ждали Алешин с Григорьевым. Командир диверсионно-штурмовой группы спросил:
– И что дальше?
Григорьев сказал:
– Предлагаю поправить здоровье!
– Нам же запрещен выезд из гарнизона?
– Да я один слетаю в «Джербет». Заодно узнаю, как дела у Раджана. А? Как смотрите на данное предложение, товарищи офицеры?
Алешин пожал плечами:
– Да можно в принципе, хотя я лично не болею.
– Так и я не болею. Просто настроение дерьмовое, да тошнота нет-нет подкатит к горлу.
Дементьев отрицательно покачал головой:
– Вы как хотите, а я пас! Вчерашнего и утреннего по горло хватило. Спать хочу. Пойду высплюсь.
Прапорщик сказал:
– Эгоист ты, Андрюх! Мы с Вадимом тоже не спали, точнее, легли в одно и то же с тобой время. Однако компанию не разбиваем!
– Нет, мужики, не хочу! Да и будет еще время нажраться.
– Так я же не нажраться предлагаю, а слегка улучшить самочувствие.
– И все равно нет!
– Ну, как знаешь! Вадим, ты тоже пас?
– Я выпью!
– Вот это другое дело.
Дементьев попрощался с сослуживцами:
– Удачного вам дня!
И направился в офицерское общежитие.
На развод его не вызвали, и он выспался. Проснувшись около четырех часов, решил вновь набрать городской номер матери, какое-то тревожное предчувствие завладело офицером. Но телефон, как и прежде, ответил длинными гудками. Дементьев оделся в форму, прошел в часть. В казарму размещения отряда специального назначения. Встретил его командир третьей штурмовой группы старший лейтенант Орлов. Капитан спросил у него:
– Ну, как дела в подразделении?
Орлов пожал плечами:
– Да как обычно. Ребята удручены, многие чемоданы пакуют. Нам здесь и делать нечего. Твоим в морг форму новую отвезли. Гробы вроде тоже сварили. Завтра с утра должны подвезти ребят.
– Понятно! Алешина с Григорьевым не видел?
– Были! Часа два назад. Поддатые, но не пьяные.
– Чего приходили?
– А черт их знает! Зашли, покрутились в казарме и ушли.
– Куда, не знаешь?
– Нет! Машину Диман в парк поставил. Может, к Алешину завернули? Не будут же они по городку болтаться?!
– Кто знает! Ладно. Во сколько машина пойдет за ребятами?
– Планировали на 8.00, но если хочешь, то можешь уточнить время у дежурного по парку.
– Да нет! В парк не пойду!
Орлов спросил:
– Ты едешь в отпуск?
– А чего тут делать?
– Верно, я вот тоже думаю свалить. Сдам дежурство, помяну мужиков и в четверг, как документы получу, на автобусе махну в Ростов.
Дементьев вышел из казармы, прошел по аллее, ведущей в штаб. На скамейке под разлапистым деревом присел на скамейку. Закурил сигарету.