Горец

Кощей

Кеннесо почувствовал приближение налетчиков в момент, когда открывал дверь в свою квартиру. Как у всех Избранных, слух у него был невероятно остер, и столь же невероятно быстро у него в мозгу происходила обработка сигналов органов чувств. Поэтому, еще прежде чем атака началась, он уже начал упреждающую контратаку.

Учитывая в каких районах Чикаго отирался Кеннесо, он был вполне привычен к бандитам. На самом деле ему это даже нравилось. Высокий уровень уличной преступности поддерживал его бойцовские рефлексы на уровне. За последние несколько лет он убил троих бандитов, а покалечил намного больше.

Тот факт, что противников было двое, нисколько его не смутил. Особенно когда он увидел, развернувшись чтобы нанести первый вырубающий удар, что оба они были намного меньше его ростом.

Чтобы развеять его заблуждение хватило нескольких секунд. Скольких именно он так и не узнал. Все было слишком сбивающим с толку. И болезненным.

Его целью был старший и менее крепко сложенный из двоих. Кеннесо едва не расхохотался, увидев насколько стар тот был. Чтобы его вырубить, должно было хватить одного пинка, после чего можно будет заняться более крепким недочеловеком.

Но удар цели не достиг. Каким-то образом его щиколотка была перехвачена, вывернута — он потерял равновесие…

… в глазах у него помутилось — ему показалось, что это был удар локтем в висок, но он был слишком ошеломлен, чтобы быть уверенным…

… дикая боль пронзила другую ногу…

… его колени подогнулись…

А затем он попал в лапы монстра, проведшего сзади захват приемом, который Кеннесо едва смог распознать потому, что тот был древним — практически нелепым. Но его подбородок вдавило в грудную клетку, его руки беспомощно повисли в воздухе, а затем его вздернули на ноги и потащили в полуоткрытую дверь его квартиры.

По дороге монстр шарахнул его лицом о косяк двери. Дикая сила этого существа была поразительна. Нос и челюсть Кеннесо были сломаны. Его зубы и капли крови сыпались на ковер, пока его вытаскивали в центр гостиной.

К настоящему моменту он был только наполовину в сознании. Кто угодно, кроме Избранного, потерял бы сознание полностью. Но Кеннесо это не утешало. Он чувствовал свирепствующую животную ярость, которая удерживала его и мимоходом размозжила ему лицо.

Его ноги снова выбили из-под него. Опытный боец-рукопашник Кеннесо ожидал этого. Чего он неожидал, так это того, что монстр, вместо того, чтобы швырнуть его на пол и упасть на него сверху, сделает прямо противоположное. Кеннесо был опрокинут прямо на эту тварь, все еще удерживающую его сзади удушающим захватом.

Приземлился он на тело, которое показалось твердым как камень. Мгновением позже через его бедра перекинулись две ноги и зафиксировали его собственные ноги в захвате “ножницы”. Ноги были куда короче, чем у него, но толстыми и мускулистыми. Кеннесо смутно удивился, что они по-видимому принадлежали человеку. Его бы не шокировало увидеть, что они покрыты звериной шерстью. Как у медведя гризли.

* * *

Прошло какое-то время. Сколько именно Кеннесо не знал. Но в конце концов он смог сфокусировать глаза на склонившемся над ним лице. Происхождение большинства генов, ответственных за облик этого лица, явно относилось к восточной Азии. Лицо принадлежало старику, тому самому, которого он пытался вырубить ударом ноги.

Старик заговорил. Голос его был мягок и тих.

— Я был биологом, Кеннесо, до того как занялся моим искусством. То, что ты видишь здесь, является иллюстрацией ошибочности платоновских методов в приложении к эволюционным принципам.

Слова прозвучали полной тарабарщиной. Недоумение Кеннесо видимо было заметно, поскольку лицо старика изобразило легкую усмешку.

— Это иногда называют “популяционным принципом”, Кеннесо. Жаль, что тебе не довелось научится применению этих методов. Вместо этого ты совершил классическую ошибку, подразделяя людей на абстрактные типы вместо того, чтобы учитывать конкретные вариации.

Тарабарщина. Еще одна усмешка.

— Ты “сверхчеловек”, Кеннесо, только если сравнивать среднего представителя Священной Стаи со средним представителем остального человечества. К сожалению, ты в руках двух людей, которые, каждый по-своему, довольно далеко отклонились от нормы. Отчасти благодаря нашей собственной наследственности, отчасти благодаря тренировкам и образу жизни.

Миндалевидные глаза слегка переместились, взглянув чуть в сторону от головы Кеннесо.

— Не знаю, насколько хорошо это пройдет. Уверен, что у него абсолютно феноменальная устойчивость к боли.

Наконец-то Кеннесо услышал монстра.

— Не важно, — произнес хриплый голос. — Уверен, что он один из тех, кто похищал её, а значит где-нибудь в квартире найдутся следы, говорящие куда они отправились дальше.

Восточное лицо нахмурилось.

— Тогда зачем…

Несмотря на ошеломление, короткий разговор прояснил Кеннесо личности напавших на него людей. Он сумел выдавить несколько слов.

— Сошел с ума, Зил…вицкий? Что…нибудь произойдет с… мной, и они убь…ют её.

Захват стал жестче и Кеннесо не сдержал тихого стона.

— Я так не думаю. Учитывая расхлябанность ваших людей, они просто предположат, что ты где-то шляешься. Как я мог узнать о твоем участии?

Несмотря на нестерпимую боль, некая часть мозга Кеннесо всё ещё функционировала объективно. Поэтому он понял невероятную силу, лежащую за этими словами. Очень немногие, если вообще кто-либо, из самих Избранных были бы способны удерживать так Кеннесо. Тем более были бы способны при этом разговаривать практически нормальным тоном.

— Ты уже сказал то единственное, что мне на самом деле от тебя было нужно, — продолжил хриплый голос из-за спины. — Я недостаточно хладнокровен, чтобы убить человека, в вине которого не уверен.

Кеннесо потребовалась секунда, чтобы осознать смысл этих слов. Он попытался выдавить из себя еще одно предупреждение, но хриплый голос его перебил.

— Этот захват, Кощей, называется полным нельсоном. В спортивной борьбе он запрещен. И вот почему.

За оставшееся ему короткое время Кеннесо понял кое-что из того, что пытался ему объяснить маленький азиат. Вариации. Он не представлял, что кто-либо из недочеловеков может оказаться достаточно силен, чтобы…

Но мысли уплывали. Давление на его шею, вжимающее сломанный подбородок в грудину, унесло все, кроме боли и страха. А затем треснул позвоночный столб и Кеннесо вообще больше ничего не думал.

Виктор

Вечер Виктор провёл с женой Ушера, которая устроила ему экскурсию по верхним уровням Петли. Он хотел было вернуться к работе немедленно, горя желанием воспрепятствовать — хоть как-то — Дюркхейму. Но Кевин погасил этот порыв с обычным для него сарказмом.

— И что же именно ты собираешься предпринять, малыш? — спросил он. — Держись в стороне, черт тебя подери! Начну я, со своего конца. Ты же не делаешь ничего — ничего, пойми — либо пока не услышишь обратное от меня, либо пока к тебе не обратится Дюркхейм, смотря что произойдет раньше.