Горечь королевского долга
Шрифт:
– Ваше величество, простите за мою дерзость, но вам пора в ваши покои, - наконец решился Учиха, посмотрев в ярко-изумрудные глаза Сакуры.
Девушка, всхлипнув, опустила свои и прикрыла длинные ресницы, не зная, что ответить. И тут же, даже если она этого не хотела, язык сам стал говорить ту фразу, что задержалась у неё в голове:
– Я хочу остаться в ваших…
Саске опешил от такого, округлив глаза, но вновь не стал ей отвечать. Она… хочет остаться с ним? Но почему? Учиха не понимал этого, а может, просто не хотел понимать и разбираться в мыслях Сакуры. Однако принцесса, чуть улыбнувшись и густо покраснев, вновь совсем близко подошла к нему, привстав на носочки и с нежностью поцеловав
Поддавшись порыву, который не отпускал его и не давал вырваться из своих сетей рыцарю, подобно крупной и сильной рыбе, трепыхающейся в сетях старого рыбака, Саске прикрыл глаза, вновь принимаясь целовать принцессу, прикоснувшись к прохладному тонкому предплечью, по которому тут же побежали галопом мурашки. Ей приятно или просто холодно? Понадеявшись на второй вариант, рыцарь осторожно, оторвавшись от её губ, подтолкнул девушку в покои, прикрыв дверцу, ведущую на балкон. Сейчас… главное, чтобы никто сюда не зашёл. Им никто не нужен, нет. Никто не нужен, они всё испортят. Всё испортят те люди, которые могут прийти сюда…
Вновь поцеловав девушку, но уже стоя вместе с ней возле своей кровати, Учиха, не выдержав, подхватил её на руки и тут же осторожно, почти мягко, словно она самое ценное сокровище на свете, положил принцессу на поверхность кровати. Кто мог знать, что она готова полностью отдаться в его сильные руки, расслабившись и прикрыв глаза, запрокинув голову на подушку и раскрасневшись. Едва она ощутила прикосновение губ к своей изящной шее, как тут же выдохнула, причём так громко, что Саске это услышал.
Оторвавшись от неё и подумав, что сделал что-то не так, он чуть улыбнулся, заметив, что бледно-алые губы Сакуры приоткрылись, а длинные густые ресницы мгновенно стали дрожать то ли от нетерпения, то ли от его неожиданных действий. Он искренне понимал, что нужно быть сдержанным, особенно с ней, но… так тяжело держать себя в руках.
Вздохнув, он вновь склонился к шее девушки, теперь уже осторожно прикусив нежную кожу, вновь услышав хриплый полувыдох-полустон.
Что ему делать сейчас?
Когда его длинные пальцы осторожно и неловко, будто спрашивая разрешения у принцессы, сжали аккуратную небольшую грудь, Сакура вдруг дёрнулась, не ожидая от него подобных действий и приоткрыв глаза. Руки мгновенно потянулись к его красивому бледному лицу, осторожно погладив тыльной стороной ладони по гладкой щеке. Девушка чуть улыбнулась, всё так же краснея. В его чёрных глазах будто спрашивалось разрешение или фраза «мне продолжать?» Девушка хотела ему ответить взаимностью… безумно хотела. Однако что случится, если Мадара решит проведать перед сном своего племянника? Но так ли это волнует сейчас как Сакуру, так и Саске?
Улыбнувшись, Сакура снова потянулась к его красивым приоткрытым губам. Сладкий запах… боже, какой же сладкий запах от них исходил. Не выдержав, она поцеловала его, затем чуть-чуть, еле ощутимо прикусила, услышав приглушённое шипение со стороны Саске. Тот, не выдерживая, уже стал целовать девушку в шею. Нет, не так, как раньше. Здесь почти не было нежности, но всё же доля аккуратности и осторожности в этом присутствовала. Ведь… так или иначе, никаких следов на следующий день не должно остаться. Сакура уже хотела его предупредить об этом, приоткрыв глаза, но рыцарь только покачал головой, принимаясь осторожно снимать лямки лёгкого вечернего платья с девушки. Оно было полупрозрачным, однако не позволяло рассмотреть всю фигурку принцессы, скрывая её от любопытных глаз, даже если кому-то так хотелось это сделать.
И вот платье медленно соскользнуло с её хрупкого тела, обведя его шёлком нежного пастельного цвета, и уже дошло прямо до плоского
аккуратного животика, как Сакура вдруг с силой прижалась к молодому рыцарю, крепко обхватив его руками за шею. И почему она так? Что с ней случилось? Он не стал спрашивать – комок сильного возбуждения в горле просто не давал говорить.Принцесса, тяжело дыша, посмотрела прямо в чёрные омуты из-под длинных ресниц, снова чуть улыбнувшись. Наверное, ей действительно не хотелось уходить… однако на её глаза вдруг навернулись слёзы. Саске снова не стал спрашивать, почему она хотела плакать. Не нужно ничего говорить, просто она не хотела, чтобы её судьбой распоряжались лишь материально, формально, да ещё и чтобы это делали родители…
– Успокойся, - шептал Учиха прямо на её аккуратное ушко, - не нужно, не расстраивайся…
Сакура вновь всхлипнула. Она никогда не сможет объяснить ему той ситуации, в которую попала.
– Я хочу, чтобы ты всегда был со мной, - всхлипнула девушка, вновь посмотрев в его глаза.
Почему она так просила его об этом? Ведь он всегда будет рядом… и если получится, они сбегут из этого замка вдвоём, он ни за что не оставит её здесь, тем более на растерзание своего дяди. Что бы с ней сделал Мадара в первую брачную ночь? Страшно представить…
– Прошу тебя, - чуть ли не взмолилась девушка хрипящим шёпотом.
– Обещай, что ты никогда меня не оставишь…
– Обещаю, - улыбнулся Саске, прикрыв глаза и принявшись целовать внутреннюю сторону её тонкого запястья, покрывая её нежными поцелуями.
Сакура улыбнулась и выдохнула от приятных ощущений, скапливающихся уже где-то в низу живота. Приятно, когда её нежной кожи касался именно он… приятно, когда именно его мягкие губы целовали её… боже, до чего же это приятно. Так приятно и упоительно, что хотелось кричать, но нет, не стоит… она его не спугнёт, просто сюда сбежится ползамка.
Вновь аккуратное запястье исследовали его губы, а потом уже и кончик языка, вырисовывая, будто раскалённым горячим металлом, какие-то узоры и иероглифы, понятные лишь одному рыцарю. Тут же руки девушки, когда Саске освободил их и отпустил, принялись стаскивать с него чёрную простую кофту. Осторожно, прямо через голову… и вот уже оголилась красивая широкая спина, гладкая, без единого изъяна. Руки Сакуры принялись гладить её, действуя не по велению хозяйки, а по собственной инициативе. Добрались до лопаток, осторожно сжали бледную кожу, заставив Саске зашипеть от приятного ощущения, и только потом спустились чуть ниже прямо по ровной линии позвоночника. Как будто бы по каждому позвонку, спускаясь с одного и поднимаясь на следующий.
Всё это не давало покоя Учихе. Щекочущие, но такие приятные движения тонких пальцев заставляли его приоткрывать губы и снова, снова целовать принцессу. Губы порядочно опухли и раскраснелись от той процедуры, что с ними проделывали. Девушка, тяжело дыша, вдруг осторожно и медленно подалась к рыцарю, аккуратно прикусив ровными зубами чувствительную мочку уха, услышав тихий выдох и зарывшись пальцами в угольно-чёрные волосы до самых корней. По его спине побежали мурашки от дразнящих ощущений, и Учиха, если бы не его стеснительность при принцессе, уже давно бы тихо застонал, закрыв глаза. Однако то упоительное чувство, которое снова и снова поглощало его, когда он находился с принцессой настолько близко и тесно, не давало дышать. Так близко и тесно, что два горячих податливых тела соприкоснулись. Аккуратная грудь принцессы с напрягшимися сосками и сильная, мужественная грудь рыцаря, по которой вновь вниз, прямо к кубикам пресса, практически слившимся с плоским животом девушки, устремились мурашки. Два тихих выдоха, практически слившихся воедино… как хорошо, что их никто не мог услышать… главное, чтобы никто сюда не зашёл.