Гори все синим пламенем

— Доверяй, да проверяй, — я ухмыльнулась, но все же повернула в указанном месте.

— Проверены уже, — ответил Беккер. — Да и ты, как я убедился, не из робкого десятка.

Вскоре на правой стороне улицы я увидела эффектную вывеску из крупных золоченых букв, отражающих солнечные лучи и сияющих издалека. Я прочитала вслух:

— «Дон Диего». Нам сюда?

— Угу, — промычал Беккер.

Стекла окон ресторана были тонированы чуть ли не до черноты, поэтому трудно было угадать, что ожидает за ними. Я остановилась и, размышляя, еще несколько минут наблюдала за бегающими за стеклами разноцветными огоньками:

— Что-то не встречают… — задумчиво произнес Беккер.

— Хотите, причину назову? — ухмыльнувшись, предложила я.

— Ну? — не понимая, что я имею в виду, спросил Валерий Павлович.

— Здесь всех встречают так, как вас?

— Нет, конечно. Я едва ли не единственный.

— Вы на чьей сейчас машине?

— А-а-а! — воскликнул Беккер и хлопнул себя по лбу здоровой рукой. — Тогда нечего сидеть, давай выбираться.

— Сидите, — остановила я его, — я вам дверь сейчас открою.

Я быстро выбралась из машины, огляделась и, обойдя ее спереди, открыла дверь Валерию Павловичу и подала ему руку. Он отмахнулся и, сцепив зубы, вышел сам.

— Не торопитесь, — рекомендовала я, — вы еще слишком слабы.

Беккер сделал вид, что не слышит, однако, когда я закрыла машину и мы двинулись вперед, он уже не так торопился, как поначалу.

Я показалась в дверях первой и, спиной прикрывая Беккера, стала оценивать окружающую обстановку. Внутри из посетителей были всего две пары, которые на мое появление никак не отреагировали. Молоденький парень как смотрел очарованно и влюбленно на свою Джульетту, так и продолжал смотреть, а сидящий за соседним столиком седоволосый господин ни на минуту не оторвал взгляда от своей тарелки. ровно так же, как и его молчаливая спутница.

Я кивнула Беккеру, и мы сделали несколько шагов в глубь зала; И только тогда его заметили.

— Валерий Павлович! — радостно и в то же время удивленно воскликнул, семеня навстречу нам, длинный и худой мужчина лет сорока. — Не ждали, не ждали. Так необычно! — Встречающий явно чувствовал себя неловко, во всяком случае его взгляд напоминал взгляд нашкодившего ребенка.

Мне выражение его лица не слишком понравилось, хотя внутренне я понимала, что такое поведение может быть вызвано действительно неожиданным приездом важного человека. Наверное, Беккер обычно предупреждал о своем визите, делал заказ заранее или избирал какой-нибудь другой способ.

Тем не менее в целях соблюдения безопасности я внутренне еще более насторожилась.

— Суфлер, — обратился Беккер к длинному, — мы с девушкой уединимся.

— Как пожелаете, — слегка склонив голову, ответил встречавший, имевший такое странное прозвище.

Вслед за этими словами он засеменил впереди нас, и вскоре мы с Валерием Павловичем восседали за столом в маленькой, похожей на вагонное купе комнатке, обитой богато выглядевшей темно-бордовой тканью. По обеим сторонам от стола на стенах висели миниатюрные бра, горевшие мягким приглушенным светом. В общем, это райское местечко определенно было рассчитано на людей, ищущих интимной обстановки.

— Ка-ак? — несколько горделиво поинтересовался Беккер, намекая как раз на то, о чем я буквально секунду назад подумала.

Мне тут же захотелось отбить у него всякое стремление к любому другому сближению, кроме рабочего, поэтому я поспешила заметить:

— Да ничего… И где только ваши семнадцать лет, да? Жаль, жаль… С молодостью уходят шансы на многое…

Беккер хмыкнул и зло обратился к Суфлеру, который все еще продолжал стоять возле нас:

— Даме меню подай, а мне мясного чего-нибудь.

— Та-ак, мясное нынче отменяется, — протянула я, постукивая пальцами по столу.

Суфлер посмотрел удивленно — сначала на Валерия Павловича, потом на меня.

— Что стоите? — затараторила я. — Видите, господин Беккер особу молодую завел, хочет соответствовать всем требованиям привлекательного внешнего облика. Помолодеть хочет, от брюшка избавиться, а для этого прежде всего в питании разгрузку необходимо устроить. Подайте ему чего-нибудь легкого, бульон там какой-нибудь…

В общем, что-то диетическое.

Валерий Павлович только хлопал глазами, но, когда я провела рукой по его больному плечу, вынужден был застонать, вспомнив о подлинной причине временной смены образа жизни. Впрочем, Суфлером, судя по его стыдливо опущенной голове, реакция Беккера на мой жест была расценена как томное эротическое воздыхание, не более.

Повертев пару минут меню, я вернула его Суфлеру, выбрав одно из излюбленных своих блюд. Когда я его назвала, Беккер облизнулся, завидуя мне. Суфлер сделал себе несколько пометок в маленьком блокнотике с отрывными листочками и собрался было удалиться, однако я, резко повысив голос, сказала:

— Будь начеку, пока мы здесь. Если кто чужой и подозрительный даже на той стороне улицы появится — галопом сюда, предупредишь! Головой отвечаешь за наше спокойствие. Смотри-и, не то из-под земли достану, — пригрозила я.

— А что слу… — испуганно прошептал Суфлер.

— Без комментариев, — отрезала я и сделала ему ручкой.

Довольный этой картиной укрощения, Валерий Павлович утвердительно кивнул головой, глядя на перепуганного мужика, который в следующий же миг спешно удалился.

— А ты бойкая! — через пару минут протянул Беккер.

— Стараюсь добросовестно выполнять свою работу, только и всего, — ответила я, пожав плечами.

— Ну-ну, не скромничай, — заметил Валерий Павлович, погладив меня по плечу, и заколыхался от смеха.

В этот момент в дверь нашего уединенного кабинета несколько раз робко стукнули. Беккер открыл было рот, чтобы произнести громкое приглашающее: «Да», однако я резко наложила ладонь на его губы, предупредив столь необдуманную выходку. Валерий Павлович сначала вопрошающе захлопал глазами, а потом, видимо, вспомнив, в каком положении находится, вздохнул с пониманием.

— Под стол! — скомандовала я ему.

— Что-о? — возмутился было он.

— Быстро! — выпалила я и, схватив клиента за шкирку, практически стряхнула с места.

Жест подействовал, и Беккер послушно опустился на четвереньки, прячась за длинными кистями скатерти. Я же осторожно достала пистолет из сумочки, потом, стараясь не греметь стулом, поднялась из-за стола и на цыпочках направилась к выходу. Буквально в метре от двери я остановилась и, прижавшись к стене, громко произнесла:

— Войдите.