Горизонты Дикости

— Никуда не пойду больше! Я лучше сдохну, чем буду терпеть над собой эти издевательства!!!

— Успокойся, Солдат, ну кто нас будет спрашивать, нравится нам это или нет?

— Ватсон, меня четыре раза уже в эту бочку сажали, ну я понимаю — разок что-то сделали, можно ещё потерпеть, но уже четыре! Каждый день вызывают, я сплю, и весь день сижу в этой бочке. Параметры, характеристики, у меня уже крыша от этого едет! Почему их один раз вызывали, а меня уже четыре?

— Ну, я тоже всего на сутки позже тебя сюда попал и уже два раза был на процедуре.

— Ватсон, он прав, ты был два раза, я один и Муха один, но мы пришли сюда раньше вас и нас вызывали только для установки нормоимпрантов... — послышался знакомый голос «Кавказца»

— Нейроимплантов, — поправил его тот, кого назвали Ватсоном.

— Да, но я не об этом. Еще перед процедурой, когда на чердаке в общей 127-ой был, интересовался подробно у одного уважаемого человека, что здесь и как. Так вот, он утверждает, что им проводили одну процедуру для вживления этих нормоимпрантов и после отлёжки поднимали назад.

— Всё верно. По моей теории все дело в букве генома.

— По твоей теооории, — растягивая слова, передразнил его другой голос, — достал ты уже всех со своими теориями, они у меня знаешь где уже сидят...

— Заглохни, Муха! Продолжай, Ватсон.

— Я думаю, что все дело в первой букве, точнее не в ней самой, а в том, что её присваивают не просто для порядкового обозначения, даже не так... По моему мнению — всё это завязано на отличительных качествах организма каждого из нас.

— Ты считаешь, что нас часто не вызывают потому, что мы с Мухой — другие? Обычные, а вы — необычные?

— Не знаю, что Вы имеете ввиду под словом обычные, но вот если Вы интересовались всем этим, то скажите, что Вы знаете про «Т» номера?

— Знаю, что они вроде как разные бывают, — подумав секунду, он добавил, — ничего толком я не знаю.

— В этом-то и дело, я тоже особенно ничего не слышал о них, единственное что знаю точно, они гораздо реже встречаются чем «О» или «М», или... — Ватсон задумчиво замолчал.

— Или что? — предложил ему продолжить свою мысль пожилой мужчина.

— Или таких как я и Солдат не возвращают назад в общие камеры, или держат где-то отдельно.

— Я так и знал, что это какое-то дерьмо, надо валить, надо что-то делать, я не собираюсь здесь подыхать, надо прорываться... — возмущённо подвёл итог Солдат.

Выше среднего роста мужчина, явно не пренебрегающий развитием своего тела, по-видимому не зря получил прозвище Солдат. Он вскочил со стула и начал ходить по палате кругами, держась руками за голову.

— А что ты знаешь про Мясо? — не выдержал Дмитрий, задав вопрос со своего места.

Все повернули головы в его сторону и даже, ходивший кругами, Солдат застыл на секунду, так и не завершив очередной шаг.

— Не говори ему ничего, Ватсон! С него вообще нужно спросить за...

— Замолкни, Муха! — сказал «Старый» и Муха послушно захлопнул рот на полуслове. — Проснулся! Знакомитесь, это Дикий, это Ватсон, это Солдат, — указал он на каждого из присутствующих поочерёдно, длинным волосатым пальцем, — ну с Мухой ты уже познакомился. На тумбочке пакет с бурдой — поешь, таблетки тоже обязательно выпей, полегче станет.

— Так, что по поводу Мяса? — Дмитрий попытался принять вертикальное положение, но получилось только сесть на кровать, спустив ноги на пол. В глазах всё потемнело на несколько секунд и виски сдавило болью.

— Ну, а что по Мясу? Много мяса. А к чему собственно вопрос? — Ватсон с интересом смотрел на новоприбывшего.

— Да к тому, что я — Мясо и тоже, как тот бугай, не собираюсь здесь подыхать. Слышь, Солдат, если появится возможность свалить отсюда, то можешь на меня рассчитывать, я не подведу.

— Отлично, я присмотрюсь к тебе, надеюсь на тебя можно положиться, — оскалив зубы как хищный зверь, ответил Солдат, — служил?

— Да, Чечня 94-96.

— Ок, пообщаемся об этом при случае.

— Тебя же только сегодня подняли, ты разве уже был на процедуре? — спросил Ватсон, обращаясь к Дмитрию.

— Меня сегодня обкололи чем-то и в газовой камере какой-то херью травили, — ответил на вопрос Дикарев.

— Это не считается, тебя пока только заразили, мы называем процедурой вживление нейроимплантов и последующие операции, они могут быть у всех разные. Так почему ты решил, что тебе присвоили «М» номер?

— Потому, что охрана сразу же, как я этапом пришёл, меня так называла.

— Ну, тогда не переживай, это всего лишь психологическое давление с их стороны, — внёс свое предположение, самый осведомлённый, на взгляд Дмитрия, арестант.

— Возможно, но всё же, хотелось бы услышать твою версию о Мясе.

Ватсон задумчиво почесал висок рукой, залез на кровать, подсунув ноги под себя, и уселся так, чтобы все были в поле его зрения, и не приходилось крутить головой.

— У меня не очень много достоверных данных, но с Мясом тоже не всё однозначно. С одной стороны, обычно Мясо — это либо старики, не в обиду будет Вам, Анзор, сказано...

— Я же тебе уже говорил, не стоит здесь извиняться только из вежливости, да и не старый я, продолжай, — миролюбиво ответил «Кавказец». Наконец-то Дмитрий узнал имя пожилого арестанта.

— ... либо наоборот молодняк, хотя точной статистики ни у кого нет. Возможно, что тут производится какая-то специальная подборка контингента. Как присваивается номер и от чего он зависит тоже не ясно, могу предположить только одно, что выздоровление после заражения у них проходит гораздо дольше, или болеют они чем-то другим. Первое время у них вены надуты как бы это лучше сказать... Носом кровь часто идёт, в первые дни может сама потечь, но потом, вроде все как у всех. Вообще «М» номеров очень много, Обручей кстати тоже немало, но с ними есть определённая загадка, дело в том, что их бывает очень много в процентном соотношении в камерах и одних приводят, других уводят, прям постоянный поток. На первый взгляд, кажется, что «М» номера тоже редкость, но есть люди, которые всё же пытаются вести подсчёт. Так вот, я думаю, что это не потому, что их становится реально меньше, а потому, что их просто целыми отрядами куда-то увозят. Обручи практически не имеют симптомов болезни после заражения, это тоже какая-то уникальная особенность. Ты давно в это Сизо попал?

— Нет, третий день я здесь, — ответил Дмитрий.

— Хм, странно... — задумчиво произнёс Ватсон.

— Что именно странно? — спросил старик.

— Странно, Анзор, что его так быстро сюда отправили, я семь месяцев здесь...

— Странно то, что фраерок ещё пирожки вольные высрать не успел, а уже руку на порядочного арестанта поднял, — счёл уместным вставить Муха.

— Придурок, ещё раз рот откроешь — зубы свои выплёвывать будешь, — ответил Дмитрий, хотя сил осуществить свою угрозу у него не было.