Горизонты Дикости

Паника первых минут боя сменилась ужасом, когда он осторожно спустился ниже по склону. Трупы цепочкой лежали на тропе, каждого из бойцов они добили отдельно, контрольным выстрелом. Дмитрий не понимая, что ему делать дальше, осторожно пошёл за убийцами, по кровавому следу от трупа бородача. Дрожь расходилась по всему телу, волосы шевелились на голове, но он, как завороженный, твердил себе слова тренера по армейской «рукопашке»: " Враг должен умереть! Враг должен умереть! Враг должен умереть!«

Около двух часов осторожной погони привели его к горному обрыву. Практически отвесный провал, на дне которого тёк мелкий горный ручей. Куча битого камня, как будто случайно, скрывала спуск вниз. Дмитрий осторожно подполз к чахлым кустикам травы, выглядывая из-за них. Пятерка бойцов, в чёрной хорошо подогнанной форме, спустившись вниз, замедлила шаг. В середине группы двое под руки тащили третьего боевика, видимо того бородача, один шёл впереди и ещё один замыкал группу. Человек, идущий сзади, произнес короткую фразу и мертвеца медленно начали опускать на землю. Грудь сжало новым приступом Страха, руки, в свою очередь, сжали цевье автомата. Остановивший группу боец резко вскинул оружие в направлении Дмитрия. Мозг отключился, Дикарев, что-то крича на одной ноте, нажал на спусковой крючок, поднимаясь во весь рост. Нацеленная на него винтовка не могла промахнуться, он понимал, что не успевает. Пули плотной очередью прошили тела солдат, Дмитрий видел, что сумел зацепить всех, ждал боль, удар, вспышку света, да плевать, что именно он увидит в последний раз. Дмитрий ждал смерть! Несколько секунд автоматной очереди! Крик на одной ноте оставивший в ушах звон. Секундная тишина и понимание, что он почему-то жив. Двое врагов откинув руки назад, неподвижно лежали рядом с телом бородача. Заметивший его неприятель протяжно выл, зажимая рану на животе. Последнему выстрелом вырвало кусок мяса из плеча, он катался по земле, зажимая вывернутую конечность. Ничего не понимая, Дмитрий продолжал нажимать на курок, быстро прыгая по камням вниз.

Страх, который копил Дикарев, пока преследовал убийц своих боевых товарищей, он превратил в Ярость! Не теряя времени на перезарядку, Дмитрий, пробегая мимо подранка с простреленным животом, ударил его стволом автомата в лицо, пробивая кожу и кости. Руки дернуло от рывка, и оружие вывернулось из влажных пальцев. Последний противник повернул голову и затуманенные болью глаза встретились с кованым ботинком Дмитрия. Голова дернулась от мощного удара, переворачивая за собой все тело, которое мелко трясясь, начало издавать булькающие звуки.

Тот день остался с Дикаревым навсегда, проходя мимолетными воспоминаниями днем и оставаясь надолго в мозгу после пробуждения от ночных кошмаров. Противник должен был успеть выстрелить! Несколько секунд он стоял и смотрел на него через прицел! Почему? Дмитрий понимал, что произошло что-то важное, изменившее его личность.

Сейчас произошло что-то подобное. Масло отшатнулся от него, поднимая руки в знак примирения.

— кий! Я... Мы, без претензий! — он, ища поддержку, посмотрел на Святого, — просто Мясо в этом секторе... Постой...

— Он атаковал меня! Он хочет меня сожрать! Масло убей его...

— У него же еще катетеров нет! Святой, он на процедуре еще не был! Дикий стой!

Лицо Масла действительно выражало крайнею степень удивления и непонимания. Он подбежал к проповеднику, держа руки с открытыми ладонями на уровне груди. Дмитрий понимая, что его могут в любой момент забрать на эту таинственную процедуру, не стал раздувать конфликтную ситуацию. Его удивило, что его способность назвали атакой. По большому счету она ей и являлась, специально применять её он не мог, но уже привык, что многие люди его боятся, а когда он в гневе даже впадают в ступор.

— Что за Мясо? Почему он меня так назвал? — Дмитрий, следя глазами за обоими арестантами, был готов силой заставить любого из них отвечать на его вопросы.

— Мясо... — осторожно начал Масло, искоса посматривая на Дмитрия, — Это люди... Они, как бы тебе лучше сказать...

— Они шизеют! — сказал Святой, подозрительно выглядывая из-за спины Масла, — покажи руки! Мясо шизеет, я знаю! Я сам видел!

— Масло, о чем он говорит? Тебе не кажется, что вы немного больше меня похожи на психов? — не собираясь ему что-то доказывать, Дмитрий посмотрел в глаза арестанта.

— Процедура покажет кто ты на самом деле, это решит твою судьбу. Если ты не мерзкое Мясо, а я верю нюху Святого, то у тебя есть шанс получить сразу первый навык.

— Я опять тебя не понимаю. Что значит навык?

— Умение, я скоро получу достаточно опыта, чтобы его активировать. Святой чует, это очень ценное умение, — поднял указательный палец вверх Масло.

— Отец наделил всех нас разумом, подарил частичку себя каждому из нас, но мерзкое Мясо потеряло разум, превращаясь в животное неразумное! А всякий зверь лютый, мешающий людям жить мирно, подлежит истреблению страшному. Проси в молитвах искренних, чтоб на процедуре дал Отец тебе метку божью. Богоугодные чада его получат номер с Т буквой, — Святой полностью выдвинулся из-за спины, видимо ожидая какой-то реакции от Дмитрия на свою сумбурную речь.

— Ладно, Святой, пожрать надо! — достав какой-то предмет, Масло раскрыл обертку и, отломив небольшой кусочек, похожий на серый пластилин, протянул его Дмитрию.

— Что это? Взяв угощение в руки, он наблюдал, как проповедник жадно поедает непонятную массу.

— Ешь, ты не будешь голодать, попробуй! — Масло, аккуратно кусая, смотрел на него.

— Благодарю, конечно, но я, пожалуй, баланду лучше похлебаю, — положив на столик непонятный подарок, Дмитрий пододвинул к себе тарелку с кашей и начал, лениво ковыряясь в этой бурде, выбирать съедобные на его взгляд, комочки.

Лязг замка непроизвольно заставил повернуть головы к двери всех обитателей камеры.

— Осуждённый Дикарев, на выход!

Поднявшись с кровати, Дмитрий, не раздумывая, шагнул к двери. Коридор встретил арестанта ярким светом люминесцентных ламп, под лучами которых его поджидала команда сопровождения. Сдержать довольную ухмылку Дмитрий даже не пытался. Петренко с перекошенным от отёка лицом сверлил его ненавидящим взглядом из-за фиксирующего поломанный нос пластыря. Чуть сбоку от него, сложив руки за спиной, стоял Кузнецов с двумя конвойными, держащими наготове дубинки в руках.

— Че ухмыляешься, урод? К стене лицом встал, руки за спину, — Петренко явно не собирался скрывать своих чувств.

— И я рад тебя видеть, недоносок, — сказал Дмитрий, глядя в щёлки глаз конвоира.

— Не дергайся Петренко, наручники на него наденьте! — Кузнецов придержал руку сослуживца, видя, как тот отстегивает свою дубинку.

Заковав руки Дмитрия, конвой занял места по бокам от него и, гулко топая берцами по полу, они неспешным шагом двинулась по коридору, останавливаясь только у локальных решёток для открытия дверей.

Спустившись на несколько полётов вниз, конвоиры остановились у больших металлических ворот, рядом с которыми, в небольшом помещении дежурил охранник, с заспанным лицом.

Кузнецов подошёл к окошку, коротко переговорил с охранником и ворота открылись, пропуская их внутрь.

— Ну Фто, Мясо, мы поФти пришли! Готов сдохнуть? — с явным злорадством в голосе произнёс Петренко.

— Не переживай за меня, недоносок, я ещё вас всех переживу, — не поворачивая головы ответил ему Дикарев.