Горизонты

— Двое страшил позади нас! — прокричала я.

— О, а можно мне… — предложила кобыла, стоящая за находящимся слева от ящика пультом управления.

— Нет! — в один голос прокричали четверо из нас.

— Крепи уже и так были с дефектами, и, как бы то ни было, обрушилось всего лишь девяносто процентов участка тоннеля, — пробормотала кобыла. — Вы ведёте себя так, будто это было что-то значимое.

— Я эти займусь! — прокричала Крампетс. Толстая броня Стальных Рейнджеров поглотила шквал красных энергомагических лучей, когда она, сменив дробовик на кое-что чуть более солидное, привалилась к заднему борту дрезины.

— Товсь! — прокричала она, и между нами возникло мерцающее поле. Окатив Крампетс струёй пламени, покрывшей копотью броню, ракета с рёвом унеслась вглубь тоннеля к паре киборгов. А на другом её боку запыхтел автоматический гранатомёт, наполняя тоннель позади нас осколками и пламенем. Однако это были осквернённые Ультра-Стражи, и даже когда из них вырывало огромные куски, они не падали, они просто остались позади, что, на мой взгляд, было вполне приемлемо.

— Переключатель! — прокричала Виспер. — Он справа!

— Нам нужно налево, — произнесла кобылка, и я опустила взгляд на Пифию, которая спокойно сидела под Псалм справа от центра дрезины и изучала карты тоннелей, приклеенные вокруг неё к полу изолентой.

— Попади в кнопку! — прокричала я Лансеру. Зебра поднялся на дыбы. Готовясь к выстрелу, он без особого труда стоял на грохочущем, раскачивающемся полу, пока мы приближались к переключателю. Три зелёных лампы, чей цвет из-за пульсирующего красного аварийного освещения изменялся до, будто моча, желтого, равномерно светились на правой стене, и три тёмных лампы находились на левой. А за тремя парами ламп из стены торчал маленький ящичек, на котором располагалась кнопка размером с копыто. Передвигайся мы с разумной скоростью, то могли бы просто остановиться, потянуться, ударить по ней, и подождать пока не переключатся пути.

Лансер попал в кнопку с девяноста метров.

Нам требовалось время, когда лампы по обе стороны, загоревшись желтым светом, замигали, и автоматическая система начала переключать пути. Мы промчались мимо первой пары ламп, пол впереди двигался. Второй. Тоннель лязгал и трещал. Третей — и мимо нас пронеслись дымящиеся останки кнопки стрелочного перевода.

А затем, буквально за миг до того, как мы достигли съезда, лампы на правой стене потухли, а на левой равномерно засветились. Накренившись, дрезина промчалась по переводной кривой мимо стрелочного перевода, и половина из нас прыгнула влево, чтобы удержать нас на путях.

— Вот видишь? Разве ты не рада, что взяла меня с собой? — радостно произнесла Пифия.

— Я тебя не брала! Ты сама тайком пролезла! Я ведь специально сказала «и никаких кобылок или жеребчиков»! — Мне было обидно, что пришлось прибегнуть к подобному, чтобы отказать Скотч Тейп, но я не могла взять её сюда. Не после того, что пообещала. Я подняла крыло. — Ты должна быть вот такого роста, чтобы останавливать апокалипсис.

— Да, да, да. Как будто я намерена упускать место в первом ряду, когда ты будешь убивать не-мёртвое звёздное чудовище. — Склонившись над картой, она поставила крестик красным карандашом, и добавила: — Мы уже преодолели почти половину пути!

— Просто радуйся, что у меня имеется свой собственный лунный камень, — огрызнулась в ответ Виспер, прикасаясь к серьге в своём ухе, — иначе ты бы уже превратилась в кучу вязкой кровавой слизи.

— Да, да, да, — произнесла Пифия, пренебрежительно махнув ногой и, переведя взгляд с карты тоннелей на свою звёздную карту, помахала над ней кристаллом. — Ох, берегите головы!

— Это ещё заче… Иииии! — завизжала Виспер, когда из вентиляционного отверстия вырвался серебристый сгусток, который, кружась подобно чернилам в воде, метнулся к пегаскам. Даск толкнула Виспер, откидывая её к дрезине и оставаясь единственным блюдом.

— Жги! Жги! Да жги же ты уже блядина! — прокричала Виспер. Мехаспрайты, казалось, приклеились к броне Даск, и их рты задвигались, когда они начали грызть глянцево-чёрную броню. И я не сомневалась, что когда они её прогрызут, то продолжат есть. Эхо выяснил это на собственном печальном опыте.

А затем свод тоннеля наполнился огнём, когда огнемёт стоящей в передней части дрезины Эйрис взревел, выдыхая против ветра пламя, поглотившее Даск ровно настолько, чтобы мехаспрайты полопались будто попкорн. А когда оно погасло, то осталась лишь слегка дымящаяся пегаска.

— Ты в порядке? — задрав голову, прокричала пони в новом комплекте красной силовой брони, от которой отскочило несколько почерневших кусочков мехаспрайтов. — Не пережарилась?

— Неа. Всего лишь загубила полировку, — ответила Даск, а затем рявкнула: — Ты что, только что пошутила на тему приготовления меня? Да что с тобой такое?

— Эй, поработай с огнём всю свою жизнь, и мы посмотрим, сколько ты будешь выдавать связанных с ним плохих шуток, — произнесла она, повернувшись, чтобы сжечь мехаспрайтов, только что появившихся из другого вентиляционного отверстия, которое мы миновали, и превратила облако в град шипящей шрапнели. — Какая же мерзкая у этих Поджигателей огнесмесь. Какой кретин смешивает топливо с окислителем?

— А какой кретин им пользуется? — улыбнувшись, спросила я.

— Туше, — небрежно ответила пони в броне. Мне действительно очень хотелось иметь больше времени, чтобы узнать её. Я просто хотела, чтобы со мной был огнемётчик, но я ничего не знала о пони, которая им являлась. Искрящиеся огненные цветки распустились ещё пару раз, поглотив последние остатки роя, и Эйрис спросила: — Почему разведка не докладывала ни о чём подобном?

— А потому, что на тот момент Пожиратель не старался по-настоящему, — объяснила Пифия. — А вот сейчас, да. Его душа извращает и превращает эти опасности в реальность, — продолжила кобылка, ведя копытом по карте красных тоннелей. — К счастью, планировка особо не изменилась. Мы уже почти достигли срединного транзитного кольца. После чего мы попадём на внутреннее… — Она умолкла. — Булыжник!

— Внутренний булыжник? — нахмурилась я, после чего посмотрела вглубь тоннеля, где вниз падал огромный кусок свода. — Поднимаем!

Рога единорогов вспыхнули, и плита, покачиваясь, зависла в воздухе. В это же самое время Эйрис взобралась на предохранительную решётку и уперлась грудью в передний поручень.

— Приготовьтесь! — проревела она, а затем плита оказалась перед нами. Задние копыта Эйрис врезались в плиту буквально за миг до того, как в неё впечатались мы, и она устремилась вглубь лежащего впереди коридора, по-прежнему вися над полом в нашем магическом поле. Широкие металлические колёса дрезины с неприятным стуком проскочили загрязнённый участок путей, но с рельсов мы не сошли.

— Ты в порядке? — спросила я, продолжая вместе с Псалм удерживать в воздухе плиту. С наших лбов потёк пот, когда напряжение начало утомлять. Тем не менее, впереди был поворот, и не случится ничего плохого, если этот гадски огромный булыжник впечатается в морду какой-нибудь таящейся за ним мерзости.

— Земнопони лучше всех, — ответила она, и принялась переминаться с одной задней ноги на другую и двигать ими из стороны в сторону. — Однако, я более чем уверена, что Эпплджек никогда не планировала делать подобного.