Горький обман

Ремо — воплощение джентльмена в костюме с обугленным сердцем монстра. Существо, которое не испытывает никаких угрызений совести, если вдруг решит убить вас, причинить вам вред или допросить.

Ремо отпихивает меня за спину, а затем бьет кулаком по фигуре в капюшоне.

Лицо незваного гостя перекашивается в сторону, но он быстро приходит в себя и пытается ударить Ремо. Ремо блокирует его. Следующий удар незваного гостя приходится прямо на рану Ремо, и он отшатывается назад.

Я снова кричу. Со всех концов дома к нам спешат шаги.

Фигура стреляет Ремо в руку, но Ремо не падает. Он хватает нож с кухонной стойки и режет им незваного гостя, рассекая ему руку.

— Аврора! — слышу я неистовый крик Камари, когда она и остальные теснятся у входа в кухню.

Незваный гость пинает Ремо в бок, и тот, споткнувшись, падает на колени.

Нет.

Что он делает?

Почему Ремо не сопротивляется?

Злоумышленник мгновенно бросается на меня. Я делаю несколько быстрых шагов назад и вырываюсь из его хватки. Ремо поднимается из сгорбленного положения, выхватывает пистолет из задней части брюк и стреляет незваному гостю прямо в голову со спины, прицел точный и четкий.

Фигура падает на пол, я спотыкаюсь, но оставляю тело на месте. Я бросаюсь к Ремо. Он падает на пол, энергия покидает его, и он издает болезненный гортанный звук. Кровь растекается под ним.

— Ремо! — кричу я, падая на колени рядом с его головой.

Мои руки порхают в воздухе над ним. Что с ним случилось, что он так быстро потерял сознание? Я вдруг замечаю у него под боком шприц. Опустошенный.

Что он ввел ему?

Что он сделал с Ремо?

— Ремо, пожалуйста, открой глаза, — кричу я.

Я не могу этого сделать.

Только не снова.

Я не могу потерять Ремо.

Я была готова принять его, готова дать ему шанс.

Не так судьба должна была украсть у меня все это.

Нет.

Нет.

Пожалуйста, нет.

Я смутно слышу голоса. Кто-то берет меня за плечи и успокаивает, когда вдалеке раздается вой сирен, но я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме бессознательного тела Ремо и крови, вытекающей из его раны. Я наклоняюсь вперед и прижимаю руку к ране на его животе, но другая рана находится на его руке, и я не могу дотянуться до обеих.

— Он теряет кровь. Камари, он теряет кровь, — судорожно говорю я ей, не зная, есть ли она вообще здесь или нет.

— Нет, Ремо, ты не оставишь меня так, хорошо? Я не смогу жить без тебя. Пожалуйста, — всхлипываю я, не сводя глаз с его закрытых глаз и пропитанной кровью рубашки.

Кто-то тянет меня назад. Меня пытаются увести от Ремо. Я пытаюсь бороться, но у меня ничего не получается. Они слишком сильны. Ремо кладут на что-то, и его уводят. Люди ходят вокруг, но мой взгляд не отрывается от Ремо.

Куда они его везут?

— В больницу. Мне нужно пойти с Ремо.

Сжав руки, я оставляю их всех позади, выбегаю на улицу к машине скорой помощи, в которую закатывают Ремо, и забираюсь следом за всеми, не обращая внимания на их протесты.

Они разрывают на нем рубашку и накладывают повязку на рану. Все происходящее кажется мне размытым.

— Пожалуйста, Ремо, не оставляй меня так, — плачу я, мое лицо мокро от слез. — Я хотела сделать с тобой гораздо больше. Прости, что не доверяла тебе, что не позволила объясниться. Давай целоваться под дождем, давай печь вместе, давай ходить на ужины, давай делать все, что ты обещал, пожалуйста, только… очнись.

— Пожалуйста… — шепчу я, чувствуя на себе взгляды медиков.

Машина скорой помощи делает резкий поворот, отбрасывая меня к борту.

Я задыхаюсь от неожиданности, но когда понимаю, что двое санитаров, которые только что разорвали рубашку Ремо, на самом деле больше ничего не делают, наконец поднимаю глаза. Один из них без сознания, а другой смотрит на меня с маской на нижней половине лица.

Черные волосы.

Темно-океанские голубые глаза.

Нет.

Нет.

Я судорожно пытаюсь осмотреть машину скорой помощи, но Ремо без сознания, и я не могу рисковать тем, что он пострадает еще больше. Я внутренне кричу. Он здесь. Сидит так близко ко мне. Скольких людей он заставил работать с ним ради этого?

По моему телу пробегают мурашки, а мозг начинает пульсировать от боли.

Один напал на меня, другой лежит без сознания, а третий везет нас куда-то в сторону, которая определенно не является больницей.

От одного ощущения его отвратительного взгляда, пробегающего по мне, меня бросает в дрожь, потому что передо мной — мой самый настоящий кошмар. Это тот самый человек, который преследовал меня три года, прежде чем смог похитить и напасть на меня.

Я качаю головой, глядя на дверь слева от меня, на Ремо передо мной, на оборудование вокруг машины скорой помощи.

Нет.

Подумай, Аврора.

Ты должна спасти вас обоих.

Как я могу это сделать, когда мои руки неконтролируемо дрожат, а глаза моего преследователя устремлены на меня? По тому, как приподнялась его щека, я понимаю, что это его победа. Этого не может быть.

Камари не знает, и Рауль тоже. Они думают, что мы едем в больницу, но это не так.

Дыхание вырывается короткими толчками, и я чувствую головокружение, несмотря на то что пытаюсь моргнуть глазами и избавиться от черных точек, застилающих зрение.

Подумай.

Ремо должен быть в безопасности.

Он здесь.

Он снова это сделал.

Мой преследователь смеется, когда я протягиваю руку вперед и кладу разорванную рубашку Ремо на рану на его животе. Мои руки трясутся, когда я отчаянно пытаюсь спасти мужа.

Как я могла сомневаться, что он не убережет меня, когда Ремо хотел дать мне только это?

Благодаря ему я чувствовала себя в безопасности, а когда он на самом деле избавлялся от опасностей, в том числе и от моего отца, я сомневалась в его способности это сделать.

Венеция только что обрела брата, свою семью, спустя столько лет, а я обрела смысл любви благодаря Ремо. Я не могу его потерять.

— Прекрати пытаться спасти его!

Преследователь отталкивает мои руки от того места, где я зажимала рану Ремо. Я вскрикиваю от грубой силы и отшатываюсь назад, пытаясь прижаться к борту машины скорой помощи.