Город беглецов

– Джон, черт возьми, дай Торпу шанс! Мы сможем обойтись и без этих дьявольских машин. Слышишь...!?

В ответ за дверью что-то заскрежетало, послышался треск и удаляющиеся тяжелые шаги. Навалившись всем телом на дверь и яростно дергая за ручку, Торстон ни на миллиметр не смог ее приоткрыть. Поняв, что найтборг каким-то образом умудрился запереть лабораторию и находящихся в ней людей, техник обессилено сполз по двери на пол. В ответ на его вопрошающий взгляд профессор Торп потеряно пробормотал:

– Джон Рэмедж сошел с ума...

На спутник пришел долгожданный сигнал. Код доступа прошел проверку и, откликаясь на просьбу с Земли, бортовой компьютер Матери повернул пусковую обойму, установив последнее Семя в казенную часть стартового автомата. На очередном витке спутник скорректировал свою орбиту, и в заданной точке, являвшейся началом оптимальной траектории спуска, произвел запуск механозародыша. Последнее дитя покинуло материнское лоно. Спутник осиротел, превратившись в еще один кусочек бесполезного хлама, какового немало вращалось вокруг планеты. А слабая искорка в атмосфере отметила место, где предвестник пробуждения торил себе дорожку в плотных слоях атмосферы.

ЧАСТЬ 10. ЭДЕМ НА ЗЕМЛЕ.

Погода в пустоши испортилась. Плотная дымка, поднятая усилившимся ветром, повисла над землей, скрывая уже через десяток метров все, что лежало на поверхности. Ломающийся силуэт, едва разграничивающий светлый верх и затемненный низ, лишь намекал на существование чего-то, находящегося посреди этого океана пыли. Это были стены Биджулистана. Или, вернее, весь тот хлам, который с натяжкой можно было назвать городскими стенами.

Среди камней, там, где скала, к которой прилепилась муравьиная куча города, понижалась, превращаясь в отдельные торчащие из щебня островки потрескавшегося известняка, притаился обнаженный по пояс человек. На нем были кожаные штаны с бахромой по внешней стороне бедер и легкие плетеные мокасины. Загорелый торс охватывала пара перехлестнутых ремней с креплением для пики на спине. По коже торса и лица вилась буро-белая раскраска, а голову украшал жесткий ирокез. Наблюдатель припал глазами к огромному биноклю, вид которого не вязался с дикарской внешностью его владельца. Наддак-разведчик опирался грудью на холку лежащего на земле ящера, морда которого периодически подергивалась, а пасть отфыркивала набивающийся внутрь мелкий песок. Когда ящер начинал слишком сильно возиться, мешая наблюдению, человек похлопывал рептилию по щиткам морды ладонью, успокаивая ее.

Изнуренные созерцанием унылой неподвижности, глаза человека вдруг уловили едва заметное изменение городского силуэта. Фрагмент нечеткой границы сдвинулся, и наметанный глаз наблюдателя выделил вращающуюся над уровнем всей этой свалки башенку артиллерийской установки найтборгов. Четыре таких машины располагались по периметру города, служа одновременно и сторожевыми башнями, сканирующими чувствительными сенсорами прилегающую к городу местность, и опорными огневыми пунктами обороны, готовыми сжечь всякого, кто неосторожно приблизится к стене. Меньших по размеру найтборгов не было видно, но наддак знал, что они где-то там - застыли неподвижно и, не обращая внимания на песок и ветер, по первому сигналу тревоги готовы образовать вокруг города защитный периметр.

Наблюдатель был одним из многих, воспользовавшихся непогодой и подобравшихся, насколько это было возможно близко, к захваченному городу. Наверное, впервые за долгое время объединенные войска противостоящих найтборгам сил вознамерились сами предпринять атаку на опорный пункт машин. После сражения у Иридиевых Клыков разведчики выяснили, что найтборги по какой-то причине стягивают к Биджулистану все свои подразделения. На данный момент части сил, до недавнего времени атаковавших форпосты людей в других местах, находились в пути, а защищал город уже потрепанный при Иридиевых Клыках отряд машин. Объединенное командование полагало, что удар по Биджулистану, нанесенный именно сейчас, позволит лишить передовые силы найтборгов ремонтной базы и энергоснабжения.

Силуэт города в очередной раз сломался, и это уже не было привычным движением патрульного механизма. За навалами из мусора и остовов старых автомобилей двигалось что-то большое. Наблюдатель стал настраивать объективы бинокля, пытаясь усилить мощь прибора, складывающуюся с и без того острым зрением самого наддака. Тем временем движущийся силуэт миновал границу мусорной стены и оказался на открытой местности.

Ящер, чуя напряжение своего хозяина, замер без движения и даже перестал сучить прижатой лапой и побулькивать чем-то непереваренным в своем желудке. Наддак узнал в высоченном колосе осадную пушку. В отличие от тех, что были установлены по периметру города неподвижно, подогнув свои механические ноги под массивное тело, эта платформа размеренно вышагивала прочь от города. Следом за ней замаячили меньшие силуэты, похожие на человеческие, и наддак принялся спешно пересчитывать штурмовых найтборгов сопровождения. Некоторые, уцепившись за борт артиллерийской платформы, ехали на ней, как на каком-то транспорте, но основная часть группы легко перемещалась рядом. У наддака закралось подозрение, что и по ту сторону мобильной пушки ее сопровождают штурмовики, но группа уже стала растворяться в облаках пыли, а следовать за ней для получения более точных сведений, приближаясь к городу, было опасно - машины могли засечь человека.

Наддак слегка ударил пяткой бок рептилии, и та, приподняв морщинистую шею, подогнула под себя лапу, напряглась и, таща за собой наездника, встала, опираясь на хвост. Человек поудобней устроился в седле и, пригнувшись к холке ящера, сжал коленями чешуйчатые бока, одновременно натягивая узду в сторону и заставляя животное развернуться на месте. Необычный скакун сорвался на бег, запетлял, и, перепрыгивая барханы и торчащие из них камни, стал стремительно уносить своего хозяина вне досягаемости сканеров машин по направлению к находящемуся в полукилометре опорному лагерю разведчиков.

В мареве пыли появились приземистые палатки полевого лагеря. Не останавливая ящера, наездник ловко соскочил с него и пробежал мимо кутающихся в балахоны дозорных к центральной палатке. Ящер же, предоставленный сам себе, подогнул под себя ноги, свил кольцом хвост и, изогнув шею, спрятал свою морду под мягкое брюхо.

Наддак распахнул клапан палатки и, нагнувшись, скользнул внутрь. В тесном пространстве столь примитивного строения обнаружилась и вовсе не вяжущаяся с наддаками вещь - покрытая облупившейся краской радиостанция. Второй наддак, сидевший возле нее с наушниками на голове, сразу же, как только заприметил вошедшего, без лишних слов, вращая грубыми пальцами ручку частотной настройки, принялся вызывать базу:

– Пустынная крыса вызывает Клоповник, прием...

Сквозь наушники пробились шумы помех и статики, затем послышался глухой голос отвечающего, периодически затухающий в гуще помех:

– Клоповник слушает... Что у вас, Пустынная крыса...

Связист кивнул наблюдателю, и тот передал информацию:

– Один слон и около дюжины пешек. Направляются на юго-восток по направлению к Каменному Лабиринту.

На другом конце нематериальной ниточки связи в развернутом посреди пустоши мобильном штабе люди придвинулись к столу, который почти полностью накрывала топографическая карта местности, уже вся порядком исчерканная пометками и надписями. Найджел Эндрюс ткнул пальцем в окраину Биджулистана и заскользил ногтем по карте, роняя на бумагу вездесущие песчинки. На лице разведчика отразилась тень тревоги. В том направлении, куда направлялся отряд найтборгов, располагалась Нора. Не факт, что машины выдвинулись именно туда, но все же...

Несколько мобильных развед-отрядов были немедленно высланы по маршруту предполагаемого движения машин. Чем дальше удавалось проследить движение найтборгов, тем больший вес приобретали опасения Эндрюса. Боясь опоздать, он связался с полковником Альваресом:

– Связи с Норой до сих пор нет?

– Нет...
– волна помех съела часть слов Альвареса.
– ...с тех пор как ушел "Хозяин Небес", мы неоднократно пытались наладить радиообмен, но, похоже, плохая погода мешает этому или у них что-то не готово.

– Нужно выслать к ним отряд, сэр. Теперь уже не имеет смысла скрывать местоположение Норы.

– Хорошо, я отправлю ловчих Эстевеса и зверей Таана. Крайв обеспечит экспедицию спайдерами. Отряду придется сделать крюк, минуя скалы по ровной местности, но скорость песчаных кораблей позволит им наверстать упущенное и выйти к Норе раньше машин.

– Надеюсь на это, сэр...

Оснастка спайдера скрипела, а боковой порывистый ветер норовил перевернуть сухопутное судно, но каждый раз, когда одно из колес уже отрывалось от земли, спайдер делал рывок вперед, упрямо следуя за поставленным под углом парусом, наполненным упругим кулаком ветра. Четыре спайдера пересекали пустошь, недавно миновав стороной Каменный Лабиринт. Найтборги же, хоть и двигались медленней, окунулись в хитросплетение природного лабиринта, похоже, придерживаясь самой прямой дороги к Норе. В этом уже не оставалось никаких сомнений. Стальным бестиям все было нипочем. Их металлическая шкура была совершенно невосприимчива к пиле насыщенного песком ветра, который драл одежду и открытую кожу людей, трепал парусину и изжевывал дерево корабельных каркасов.