Город Дождя
Шрифт:
Выверни наизнанку
карманы своей души:
Посыплются хлам и бумага,
цветные карандаши,
Детские разукрашки
наивных прошедших лет,
бабочки и букашки,
пепел от сигарет...
Что тебе нужно - ещё?
Что тебе нужно - ещё?
Что тебе нужно - ещё?
Что тебе нужно?
Может, найдёшь там пряник,
Забытой любви цветок,
Засушенных трав букетик,
Весенних дождей глоток,
Забытые безделушки
в быту распятой души -
сломанные игрушки,
детские карандаши.
Что тебе нужно - ещё?
Что тебе нужно - ещё?
Что тебе нужно - ещё?
Что тебе нужно?
Иоганн недоуменно посмотрел на странного торговца. А тот - на Иоганна, при этом заглядывая в его листик с растерянно-тупой физиономией... Потом он начал зачем-то юлить, извиняться, говорить, что он здесь ни при чем. Что, мол, вран - это мутаген ворона и попугая. Умное существо. И эта птица, а не торговец, разыграла эту шутку. И это означало, что птица отметила, выбрала именно его...
Иоганн ему поверил. Слишком уж странно, необычно было всё это. И птица тоже была необычной. Тем более, ему не нужно было предсказание судьбы. Он просто находился под гипнозом врана, который таким образом общался с ним.
– Полисы, полисы... Идут сюда. Тюрь-рь-ма! Тюрь-рь-ма!
– злобно сверкая на хозяина глазами, внезапно прокаркал вран.
– Он... Ещё и разговаривает?
– удивился Иоганн.
– Что делать? Он их чувствует заранее..., - испуганно пролепетал хозяин.
– Полицейских... И у меня уже были с ними проблемы, связанные с мутагенными зверьками. Это - точно, тюрьма... Я не успею скрыться, добежать до метро... Я - стар.
– Пр-родай! Ср-рочно - пр-родай!
– хрипло взорвался вран.
– А это - нужный тебе человек? Не подстава? И он... тебя выдержит?
– спросил торговец.
– Пр-родай! Мы р-разберемся. Отвечаю: пр-родай!
– не моргнув, сказал вран.
– Ну, молодой человек, дайте, сколько сможете... Пощадите бедного старого человека... Я вас не спрашиваю: хотите ли вы его купить. Он сам выбирает хозяина. И бесплатно пойдет, если кого выбрал. Но, пощадите меня... Он - источник пропитания, вот уже месяц... Хотя, он и не мой, попал ко мне случайно... Сам прилетел, можно сказать...
– Вр-ремя уходит! Полисы! Скор-рей!
– сказал вран и перелетел на плечо к Иоганну. И тот сунул разблокированную пласткарту самой большой ценности - из тех, что у него были с собой, - в дрожащие руки торговца.
– Возьмите... И - спасибо, - сказал он.
– Не благодари... Ты не знаешь, что это за птичка, - смутившись, ответил торговец.
– Благодарю, - и он быстро сцапал пласткарту, радостно улыбаясь.
– В метр-ро! В метр-ро!
– прокричал вран своему новому хозяину. И действительно, надо было срочно смываться. Если сюда вскоре нагрянут "полисы", то за сделку грозит немалый штраф. Как покупателю незаконного товара. А ещё, они и за торговца мутагенами могут принять. Или специально представить так дело. И тогда - точно, тюрьма...
Иоганн, прижав к плечу врана, что называется, дунул. Давно он так славно не бегал. Только, когда жил у друга, Шнобеля, и они так же убегали однажды, когда торговали у Пирамиды нелицензионными попс-кайфами... По молодости.
Вран не обманул. Вдали послышался свист нагайки, звон битого стекла, звук мордобоя и вой собакокрыс. Все разбегались, как тараканы ночью на кухне, когда включают свет.
Но они с враном были уже далеко. У метро, и почти в безопасности. И вот уже ехали наверх, в тьюб-эскалаторе. Вран тут же нахохлился, и как-то уменьшился в размерах. Подобрал кожистые передние лапки и стал похож на обыкновенного
большого синего попугая ару.– Не бойся, со мной не пр-ропадешь. Зови меня Тенгу. Это я смываюсь от полисов. Тебе ничего не гр-розит. По сравнению с тем, что гр-розит мне... И так, будем др-рузьями, - сказал ему вран и вдруг...подмигнул.
Глава 2. Дела редакционные.
Второй раз за утро Иоганн ехал на метро. И, разумеется, перемещался, что называется, куда глаза глядят. На работу, похоже, он явно сегодня опаздывал, но вновь и сразу светиться у Пирамиды было рисково. Нужно было выждать, пока там рассосётся облава с мордобоем.
"Если шефуля сегодня будет не в духе, скосит с меня за опоздание премиальные, - с кислым видом, подумал Иоганн.
Он вылез на Театральной. И решил добираться потом обратно, на работу, на бусе. Но вначале зайти в какую-нибудь забегаловку... Семь бед - один ответ.
"Интересно, чем питается Тенгу? Надо сейчас, при случае, у него спросить", - подумал он.
На Театральной красовался весьма уродливый театр. Выстроенный в форме танка. Некогда, говорят, его переделали в танк из предыдущего здания, в форме комбайна или трактора, в честь какой-то победы. Наверное, слегка подремонтировали и добавили дуло. Это дуло теперь под углом в 45 градусов устремлялось прямо на здание мэрии города и сто двадцати пяти этажную гостиницу рядом с ним. И в этом "дуле" был небольшой кинотеатр, где крутили объемные фильмы.
А напротив "танка" находилось молодежное тусовочное кафе в форме большой сковороды с длинной ручкой - самое дешевое кафе в Ростове. "Дойти до ручки" - означало питаться ежедневно в этом кафе. На "ручке" были стоячие стойки, прямо на свежем воздухе, и там всегда наливали пиво. В этом кафе ошивались "хайрастые", то есть, длинноволосые и бородатые, парни, а также девушки в потертых джинсах и ковбойках. Они косили под хиппи двадцатого века. Внутри, в здании круглой формы, тоже за стойками, можно было ещё и поесть.
А сразу за этой "сковородой" красовался длинный и уродливый шпиль непонятного назначения, под которым собирались бездомные коты и собаки, нередко совершающие набеги на вход в кафе и нагло требующие подачки от выходящих.
Иоганн направился к "сковороде" и открыл дверь. Тенгу, который изображал простого попугая, покосился на него лукаво-нагловатым глазом. Явно намереваясь что-то сказать. Но в этот миг какая-то тусовочная "герла", пролетая низко на флаерах и снижаясь перед кафе, слегка ударила его своими распущенными волосами.
– Ч-черт!
– хрипло выругался вран.
Люди за стойками с интересом обернулись к выходу. Где, ещё в дверном проёме, стоял Иоганн.
Он прокашлялся и принял пижонски-развязный вид. Стараясь говорить хрипло, сказал:
– Девчонка на флайерах чуть не сбила.
Интерес народа увял.
– А мне сперва показалось, что попугай выругался, - донесся до Иоганна чей-то голос.
Он прошел к прилавку и заказал снипперс, броккеры, пампасы и жестянку с пивом. Потом отошёл к дальней, пустынной, стойке. Разложил всё это на столе и стал флегматично жевать, запивая сухпаёк пивом. Вдруг Тенгу спустился с его плеча на стойку и стал всё это, кроме пива, спокойно и мирно склевывать, как площадной голубь.