Город драконов

Я посмотрела на домоправительницу, на морщины, покрывающие ее доброе лицо, и ухватилась за последнюю фразу:

— В попытке дать им лучшую жизнь?

Миссис Макстон кивнула и добавила:

— Деточка, вы должны понимать, люди из низов не защищены ничем — матери не защищены от насилия, дочери, соответственно, так же. Мне приходилось встречать девушек, со слезами оставляющих детей в больницах, по причине того, что они не желали дочерям повторения их незавидной судьбы. Они считали, что в больнице всегда есть шанс, что крошечную девочку удочерит какая-нибудь бездетная пара и у малышки будет что-то лучшее, нежели полуголодное бесправное существование.

Выслушав ее, я вновь потянулась к списку теперь просматривая названия тех мест, куда были проданы или отданы дети.

Я смотрела несколько секунд, а затем, накинув халат, поспешила к выходу из спальни и закричала, открыв дверь и выбежав в коридор:

— Мистер Илнер! Мистер Илнер, вы мне очень срочно нужны!

Сбегая по лестнице вниз, я практически не смотрела никуда более, кроме списка, и едва кучер, придя из кухни, откликнулся, спросила, читая:

— Мистер Илнер, в Вестернадане есть заведение «Сладкая роза»?

— Н-н-нет, — несколько неуверенно ответил кучер.

Помолчал и добавил:

— Но есть в столице.

Вот оно!

— Это бордель? — спросила, делая пометку в списке «вне Города Драконов».

— Э-э-э… увеселительное заведение, кабаре, театр теней, — протянул мистер Илнер.

— Хорошо, — продолжила я, переходя к следующему в списке: — «Хризантема Востока»?

— С-с-столица. — Неуверенность в голосе мистера Илнера явственно требовала моего внимания, но я была слишком увлечена. И, сев на ступени прямо посреди лестницы, продолжила: — Прачечная «Горная свежесть»?

— Это Донж, столичный пригород, мисс Ваерти, — раздался голос, от которого я вздрогнула.

Подняв голову, увидела стоящих в прихожей лорда Арнела с лордом Давернетти. Оба с меня перевели выразительный взгляд на мистера Уоллана. Дворецкий, не дрогнув, видимо, повторил уже сказанную заведомую ложь:

— Мисс Ваерти плохо себя чувствует, ей предписаны постельный режим и покой!

Мистер Уоллан был уверен в каждом своем слове с непоколебимостью гранита. Я посмотрела на него, на драконов, на мистера Илнера.

— Мне так плохо, — заявила слегка осипшим от столь показательного вранья голосом. — Мистер Илнер, жду вас в кабинете.

И, подхватив список, поднялась и взбежала наверх по ступеням.

* * *

В кабинете профессора я забралась в кресло с ногами, разместив список перед собой и ожидая кучера, естественно, но почему-то даже не удивилась, когда вместо мистера Илнера в кабинет ворвался сначала лорд Арнел, а уже следом лорд Давернетти.

— Знаете, меня бесконечно поражает то, с какой демонстративной наглостью вы попираете все требования и правила морали и этики, — сообщила обоим.

И поняла, что меня тошнит. Опять. Причем я даже знала из-за кого! Лорд Арнел, видимо, наконец, вспомнив, какое влияние на меня оказывает его контактная ментальная магия, мрачно выдохнул и злобно осведомился:

— Помочь?

При мысли о повторном поцелуе рвотный позыв удалось сдержать с огромным трудом. Я подскочила, подошла к окну, распахнула его и постояла некоторое время, вдыхая кристально чистый ледяной воздух гор и пытаясь придумать, как бы в принципе избавиться от тошноты при виде Арнела, не опускаясь до таких методов, как повторный поцелуй.

Поднявшийся вслед за драконами мистер Уоллан уже на повышенных тонах напомнил:

— Мисс Ваерти не принимает!

Но лорды решили упорствовать, и в ответ дворецкому понеслось:

— Indrag.

— Potest! — мгновенно возразила я и развернулась.

Мистер Уоллан после моего вмешательства пошатнулся, но устоял. Лорды мрачно посмотрели для начала на меня, недвусмысленно намекавшую всем своим видом, что прием гостей сейчас последнее, чего бы я желала, — на мне были ночная сорочка, халат, домашние тапочки, и ветер трепал мои распущенные волосы.

Лорд Арнел под моим суровым взглядом несколько смутился, взмахом руки закрыл распахнутое мной окно и произнес неожиданно вежливо:

— Возможно, нам стоит подождать, пока вы приведете себя в порядок?

— О да, — с энтузиазмом согласилась я, — желательно дня три-четыре.

— Пятнадцать минут, — не согласился с моим предложением лорд Давернетти.

— Пятнадцать дней, — внесла свое предложение я.

Лорд старший следователь мрачно прищурился, но промолчал. Лорд Арнел хотел было что-то сказать, но при виде него меня накрыло вторым приступом дурноты, распахнутого окна со свежим воздухом более не было, так что я была вынуждена прикрыть рот ладонью и выразительно указать лордам на дверь. И пусть не вежливо, но…

— Как вам будет угодно, — холодно произнес лорд Арнел и вывел брата за дверь.

Я даже было обрадовалась, что они ушли. Но вместе с тем беспокоила мысль о состоянии лорда Арнела, и, пожалуй, его трансформация нуждалась как минимум в исследовании, как максимум в изучении, а потому я направилась к двери, собираясь попросить его навестить меня через несколько дней, но еще до того, как успела дойти, дверь распахнулась!

Два шага, и облаченный в черное дракон схватил меня с такой силой, что это вызывало не столько тошноту, сколько страх, а потому я не успела сказать ничего до того мгновения, как сухие теплые губы прижались к моим.

Всплеск тепла где-то в груди, стремительно похолодевшие ладони, слабость, охватившая еще стремительнее… и холодный вопрос:

— Полегчало?

В черных глазах Арнела плескалась откровенная насмешка.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга: я — с нарастающей яростью, он — явно готовясь ее встретить, а затем…

— Нет, — исключительно из желания уязвить противника отрезала я.

Дракон издевательски изогнул бровь и медленно, очень медленно склонился к моим губам.

— Vetitum! — прошипела заклинание запрета.

Оно было эффективным и действовало даже на профессора Стентона. Но Арнел лишь усмехнулся, укоризненно покачав головой, и повторно прикоснулся к моим губам.

Сильные руки на моей талии, властный поцелуй и толика ментальной магии, которая самым невероятным образом вдруг воскресила все, что у меня когда-либо было с мужчинами. Абсолютно все!

— Да, любовницей Стентону вы явно не были, — отстранившись, уверенно заявил дракон.

И после данного заявления, развернувшись, покинул мой кабинет, оставив меня в состоянии уже даже не ярости — бешенства.