Город древних

Разобравшись с очередным своим виртуальным приобретением, я возвращаюсь на землю. Вернее, в подвал.

Забираю найденный артефакт себе, немного верчу его в руках, стараясь максимально разобраться в принципах его работы, а затем собираюсь убрать его в один из потайных карманов.

И тут мне в голову приходит одна неплохая мысль.

«Хотя защиту было бы неплохо заполучить, – вспомнив о „Поглощении сущностей”, подумал я. – Но даже сейчас артефакт более полезен в своём естественном качестве, чтобы, например, вручить его принцессе. Кажется, её защита на ближайшие пару дней выйдет на первый план, и хотелось бы сохранить эту девушку в целости и сохранности. Да и мне она симпатична, не хотел бы я, чтобы из-за моей жадности или жажды знаний с ней что-то случилось».

Оценив ситуацию таким образом, я наконец убираю найденный браслетик в рюкзак.

«На время отдам его девушке», – окончательно убедившись в своей правоте, решаю я.

А потом, почему-то развернувшись к праху исчадия, этого древнего и непонятного существа, лежащего сейчас передо мной, склоняю голову в уважительном поклоне и мысленно обращаюсь к своему поверженному противнику.

«Покойся с миром».

И, уже не останавливаясь, разворачиваюсь и осторожно направляюсь обратно. Слишком опасным и непредсказуемым оказалось это место.

Хотя я понимаю, что непосредственной опасности пока нет. Даже больше: я знаю это точно. Мне досконально известно, что подобных существ в подземельях этого древнего города несколько, но они не скоро узнают о смерти своего собрата. А главное, об этом не скоро узнают как нежить, так и демоны. А это значит, у нас есть небольшая фора, и ею следует воспользоваться.

Путь к границе города перекрыт. Но кто сказал, что нам нужно двигаться именно туда? Я чувствовал: наше спасение находится где-то в центре этого города. А поэтому нам нужно уходить отсюда и продвигаться в глубь города.

А ещё я знал, что времени для нашего спасения осталось очень мало. Ведь потом мы в этом городе будем как в мышеловке и наша жизнь будет измеряться лишь часами. Вернее, это относилось к моим знакомым, в своей смерти я не был почему-то так уверен. Но и их терять мне не хотелось. Значит, нужно действовать, пока у меня был шанс спасти их.

Пока я был в состоянии нечто, то узнал и способ, каким можно выбраться из города. И воспользоваться им можно было, пока ещё действовал местный источник магии, а его сила должна была иссякнуть буквально в течение ближайших суток-двух. То есть времени у нас не так и много.

Вот почему нежити так важна Эрея. Мёртвые хозяева города постараются заполучить ее, невзирая ни на какие потери.

Правда, они не знают, что тех, кто подходит им, здесь как минимум двое, но об этом им лучше и дальше не знать. Так что придётся беречь ещё и Лениавеса.

Эрея всё ещё не могла понять, что же происходит вокруг неё. Что за события и обстоятельства закружили её в своём стремительном хороводе? Но больше всего её поразило другое. Многое можно было объяснить хоть каким-то стечением обстоятельств или случайностью. Но эта непонятная и неожиданная встреча, произошедшая на краю гибели… Она не вписывалась ни в какие рамки. Её буквально вытащили с жертвенного алтаря. Ей изменили линию судьбы. А закон судьбы гласит: «То, что должно произойти, произойдёт». Но его нарушили.

Её гибель была предсказана оракулом ещё до её рождения. Это было печальной тайной их семьи. Отец, как мог, старался уберечь её от этого. Однако это мало чем помогало, она с содроганием ждала своего восемнадцатилетия. Воспитание и твёрдость характера не позволяли показывать ей свой страх. Но он подспудно жил в ней с того времени, как почти год назад отец ей всё-таки рассказал правду обо всём. Он поведал истинные причины этого тройственного союза, да и вообще той необычной и слишком уж навязчивой опеки, которую порой оказывали ей все члены их семьи – мать, отец, старшие брат и сестра. Ведь именно поэтому и был заключён столь странный союз. Им нужен был доступ в самое защищённое и укреплённое место на континенте. В Академию империи Ларгот. Эта твердыня была наиболее защищённым местом, о котором они знали. Там, по мнению отца, до неё будет сложно добраться тем, кто мог уготовить их дочери такую незавидную участь – вечную смерть на жертвенном алтаре. Её отец не был бы князем, если бы не старался сделать всё, что от него зависело, для спасения дочери. Именно по этой причине он немыслимыми уловками в этом году умудрился отправить её в академию под видом обычной студентки обычной учебной миссии. И Эрея теперь начала понимать все предпосылки данного шага и от этого ещё больше ценила и была благодарна им за ту любовь и заботу, что окружали её всё это время.

Но от судьбы не уйдёшь. Именно этот шаг и привёл её к тому концу, от которого её старались уберечь и который когда-то давно ей предрекли.

Она должна была попасть на алтарь к нежити. Худшая участь, которая могла быть уготована живому существу. Тем более той, в чьих жилах течёт чистейшая энергия жизни.

Именно поэтому она впала в тот странный, необычный, опустошающий душу ступор. Она смирилась со своей судьбой. Она приготовилась к смерти. Единственно, о чём она не догадывалась, – что алтарём была сама беседка, где она укрылась. Она не хотела отдавать свою жизнь и душу этим умертвиям и поэтому готовилась проститься со всем светом здесь и сейчас.

Но тут произошло небывалое.

Появились её странные и непонятные спасители. Настолько странные, что она даже не могла поверить в реальность их существования. Эта парочка никак не могла появиться именно в этом месте и именно в этот час. Таких совпадений не бывает.

Но всё так и произошло. Они пришли, и они спасли её.

Этот странный корнол, с которым она ощущала непонятную родственную связь и который был много старше и мудрее, чем старался выглядеть. Но её эта иллюзорность не ввела в заблуждение. Она понимала, что перед ней некто более могущественный, чем, возможно, её отец или даже дед. Но она так и не могла определиться в своём отношении к нему. Кто он, этот оборотень?

Или не менее удивительная и необычная встреча с её собственным, давно пропавшим наречённым женихом, фактически являющимся её мужем. Ведь восемнадцать лет ей исполнилось полгода назад. Да и у Теи недавно был день рождения. Поэтому этот непонятный хуман был их мужем, который для всего мира пропал, а по сути, погиб десять лет назад. Кто он такой? Откуда здесь взялся? Как смог выжить тогда? Где пропадал всё это время? Как смог справиться с той опасностью, что ей грозила? Ведь он не маг, не рейнджер, не искатель. У него даже вооружения приличного и то нет, а его доспехи – это же явное убожество, какое-то кустарное самодельное производство. В нём она не заметила каких-то небывалых или необычных способностей. Простой хуман, мужчина. Заметишь в толпе – и пройдёшь мимо. Даже не так, его и в толпе-то не заметишь. Слишком неприметная и обычная у него внешность.

Как-то не так Эрея представляла себе встречу со своим суженым. Хотя, если честно, она его и не ждала в ближайшее время. Слишком уж неопределённой вырисовывалась её дальнейшая судьба.

Однако, как бы обычно ни выглядел внешне встреченный ею парень, всё её существо и опыт мага кричали о том, что он не настолько прост и зауряден, каким хочет казаться. Она не могла определиться в своём отношении к нему, но в нём точно было что-то странное и загадочное. Что-то, что манило и притягивало к нему её внимание.

Поэтому девушка, стараясь скрыть свой интерес и не привлекая к себе внимания, иногда бросала взгляд-другой в сторону молодого хумана. При этом она пыталась понять и разобраться, что же именно её так заинтриговало в нём.

Это поведение девушки не было одним из каких-то неизвестных ей свойств родового знака или чего-то подобного, все признаки подобного воздействия ей были хорошо известны, и она распознала бы их сразу.

Эрея прекрасно осознавала, хоть и не хотела себе в этом признаваться, что её интерес вызывало не просто то, что этот молодой хуман был её мужем и теперь они были своеобразной, хоть и необычной семьёй, или небольшим родом. Больше всего её поразило то, что он, судя по всему, каким-то немыслимым, невероятным способом сумел разорвать нить судьбы, ведущую к её гибели. А в том, что это сделал именно он, она совершенно не сомневалась.