Город Хищников

— Почему эльфы так людей не возлюбили? — поинтересовалась я, любопытна стала причина ненависти вечных.

— Это связано с сыном царя эльфов, Утурином Лаэнделем, — охотно рассказывал Фэрх, — сейчас ему уже более пяти тысяч лет, и он спит вечным сном в усыпальнице, в священном храме Тагула, хранителя Хрустального цветка. Душа Утурина была отравлена человеком, светлым магом. Он проник в Царство вечных, как давний знакомый Тарета Лаэнделя, они в свое время участвовали в совместной войне против мертвяков, которых поднял Нейрос, некромант и темный маг. Жуткий тип, благо почил давно, в той же войне. Так вот, когда Тарет Лаэндель, действующий и ныне царь эльфийского народа, радушно принял своего приятеля, тот предал его, использовав запретную магию. После забвения наследника Тарета, никто из людей не ступал в царство эльфов. Наш царь замкнулся в себе и огородил свой народ магией, не пропускающей другие расы. Людей он, сама понимаешь, возненавидел. Наследник так и не очнулся, а маг тот пропал бесследно, сотворив зло с сыном Тарета.

— Жестокий человек, тот светлый маг, — ненависть царя эльфов мне была абсолютно понятна, но что если нас раскроют?

Вряд ли мы отделаемся тем, что нас просто спровадят обратно через портал. Наше знание местоположения точки перехода в другую реальность не понравится Тарету, определенно.

— Свяжемся со Штэпресоном, в случае чего, — успокоил меня Фэрх, словно прочитав мои мысли, — он что-нибудь придумает. Не зря он занимает должность начальника министерства.

Уилл в этот раз не порадовал нас своей компанией, сославшись на важную встречу с другими представителями магических организаций. Зато с нами отправился Макс, стучащий зубами от холода и приговаривающий всю дорогу о том, как ему надоели эти нескончаемые леса. Вот такой у нас оборотень — любитель городского комфорта. Бенедикт и Орхиус шли впереди группы, заодно осматривая местность на момент непрошенных опасностей. Черт Даниил плелся позади, иногда сверкая светоотражающими зрачками из стороны в сторону и что-то посматривая на высокотехнологичном браслете, обосновавшемся на его руке. Фэрхуа сопровождал меня, периодически поддерживая, если была на то необходимость.

— Прибыли, — вздохнул полной грудью морозный воздух эльф и снял с себя зимнюю куртку, разминая мышцы рук и шеи.

Мы словно в сказку попали — все вокруг сверкало, на ветвях нависали белоснежные шапки, зеркальная глядь Бездонного завораживала, несмотря на толстый слой льда. Вторая странность мною замеченная — снега на озере не лежало, словно бы его бережно убирали, чтобы кататься на коньках, например. Но я сильно сомневалась, чтобы местные этим занимались. Тем более до озера еще добрести нужно было сквозь сугробы и прочие неудобства.

Фэрх вытянул ладони высоко к небу, демонстрируя их неполному кругляшу луны и нараспев начал произносить заклинания. Песнь эльфа звучала очень складно и красиво. Подметила сходство произношения заклинания с древним языком старейшин, которым вещал Орхиус. На наших глазах корка льда растаяла, а воды Бездонного озера покрылись рябью, а затем появились небольшие волны, которые в несвойственной для них манере, стекались к центру зеркальной поверхности. Плескаясь и бурля, они разбрызгивали капли воды. Свет луны, пронзивший водную гладь целенаправленным широким лучом, осветил все вокруг так, что защипало глаза. А дальше прямо на зеркале озера нарисовался серебристый вензель с вытянутым бутоном, похожим на нераскрывшийся тюльпан.

— Прошу, — Фэрх нацепил на себя куртку, указав на озеро, — ступайте за мной!

Неверующе расширила глаза, когда эльф прямо в одежде начал постепенно погружаться в воды озера, ступая все дальше в глубь. Подошла ближе, чтобы потрогать воду рукой — она оказалась теплой, как парное молоко. Но вот погружаться туда мне совсем не хотелось. Макс нехотя опустил ступню в озеро, как бы проверяя, а затем уверенно зашагал вперед, скрываясь в водной толще.

— Амалия, не трусь, — и Бенедикт туда же! Но он призрак, и ему утонуть не грозит.

— Пока сияет Хрустальный цветок, утонуть тебе не грозит, — заявил Даня, зайдя в воду по пояс, — дай руку, если боишься.

Даниил протянул мне ладонь, и я, собрав волю в кулак, ухватилась за нее. Погружаться было неимоверно страшно, особенно когда вода уже касалась подбородка. Зажмурилась и набрала в грудь воздуха, скрывшись с головой. Несколько секунд я еще ощущала тяжесть водной массы, а затем я раскрыла глаза уже совершенно в другом измерении. Бездонное озеро выглядело так же, и вышли мы из него таким же путем — то есть своими ногами, и абсолютно сухие. А вот пейзаж разительно отличался. В царстве эльфов властвовало лето, распускались белые цветы, вверх высились могущественные высокие деревья с широкими листьями цвета морской волны, земля оказалась усыпана белыми камнями. Красиво, ничего не скажешь. Когда мы полностью вышли из окна-перехода, наша внешность несколько изменилась. Сработала иллюзия, превратившая нас в эльфов. Первым делом схватилась за ушки и улыбнулась, теперь они имели иную форму. Заглянула в водную гладь, чтобы пораженно охнуть — волосы приобрели светлый оттенок, немного с золотинкой. Глаза засияли светло-голубыми радужками. Теперь прежнюю Амалию сложно было узнать, но некоторые черты от прежней внешности сохранились. Даню вообще будто подменили — волосы удлинились и опустились красивым черным шелком, разбросанные по плечам. Фигура вытянулась, пропала сутулость, а черты лица заострились. В зеркало озера он улыбнулся голливудской улыбкой. Макс и Орхиус почти не изменились, разве только волосы отросли и стали чуть светлее, уши, соответственно, эльфячьми стали. Бенедикт помолодел так пару сотен лет, борода исчезла, старый сюртук преобразовался в белоснежную хламиду, глаза наполнились сияющей синевой, и вампирские клыки пропали. В общем, иллюзию детективу солидную дали, выглядел он теперь сам как царь эльфов, презентабельно.

— Штэмперсон дал тебе личину почтенного эльфа-старейшины, — отметил Фэрх, рассматривая Бенедикта, — поэтому речь с Таретом тебе держать придется. Странно он поступил. Я ведь, как эльф, лучше в обычаях своего народа разбираюсь.

— А, по-моему, это просто подстава, — ехидно добавил Орхиус, сверкая улыбкой. Он что в образе вампира, что эльфа выглядел безупречно, — Уилл, наверняка, на Бена зуб точит. Особенно после того, как он провел его со Слезой грешника.

— И как должен вести себя местный старейшина? — поинтересовался Бенедикт, заломив белоснежную бровь.

— Как и все старейшины, — пожал плечами эльф, — смотреть на всех с высока, делать умный вид, наказывать своих послушников, ворчать об их нерасторопности и безрукости.

— Пойдет! — усмехнулся Бенедикт, качнув вперед серебряным посохом. — Ну, что встали, лодыри эльфийские?! Фэрх! Где у вас тут магические реликвии припрятаны?

— В Замке Вечных и в священном храме Тагула, — разъяснил Фэрхуа, — но они стражей охраняются, туда просто так не проникнуть.

— Значит идем с вашим царем знакомиться, — решительно кивнул Бенедикт.

— С Таретом Лаэнделем? — удивился Фэрх. — Боюсь, аудиенцию с ним нереально будет организовать.

— Должны быть исключения из правил, — задумчиво произнёс Бенедикт, — как насчет того, что мы нашли лекарство от болезни его сына?

— А? — вылупился непонимающе Фэрх на детектива. — Но ведь у нас его нет, да и пробовали уже снять заклятие забвения с Утурина. Все бесполезно. Его сильнейший маг проклял.

— Все будем решать на месте, двигаем к Замку Вечных, — Бен величаво вытянул руку с посохом вперед, — если это единственный способ подобраться к артефактам, мы им воспользуемся. Тем более, мы еще не в курсе, какой именно из них нужен нам, чтобы расшифровать дальнейший текст магического послания.

Замок Вечных словно был выполнен изо льда. В глаза бросалась изящность строения и некая устремленность ввысь. Шпили замка остроконечные, вытянутые, создавали сходство с готическим собором. Декорации, как и сам замок, оказались выполнены из прозрачных кристаллов, местами переливающих сине-голубыми оттенками. А вокруг Замка вечных росли высокие деревья, сплошь покрытые белоснежными цветами. Стража замка напоминала скульптуры, одетые в серебряные доспехи.

В руках эльфы держали луки, изящной гравировкой. Когда мы добрались до ворот Замка, они удостоили нас холодными взглядами и певучим:

— Его величество, Тарет Лаэндель сегодня никого не принимает.

— А если вопрос касается жизни его величества? — нашелся с ответом Бенедикт, угрюмо взирая на эльфов. — В таком случае вы осмелитесь нас не пропустить?

Стража переглянулась и улыбнулась друг другу натянуто, а на нас посмотрели насмешливо:

— Его величеству ничего не грозит, пока он находится в Замке Вечных, тебе ли не знать, старейшина?

— Я знаю лишь то, что единственному сыну, Утурину Лаэнделю не помогли стены сего величественного сооружения, — дерзнул ответить на это Бен, — по сему, я — старейшина Беневаль, довожу до вашего сведения, что если нас впустите, то окажитесь казнены в ближайшие несколько часов.