Город Хищников
Шрифт:
— Отчего же его величеству нас казнить, если мы выполняем его указ — не впускать посторонних?
— А от того, что я нашел способ излечить его величество Утурина Лаэнделя, господа вечные.
Стажа снова переглянулась, но уже настороженно:
— Если вы соврали, как многие другие, желающие заполучить вознаграждения, то казнят вас!
— Прошу уведомить Тарета Лаэнделя омоем визите. Так же сообщите, что с собой я намерен взять своих учеников.
Один из стражников закатил глаза и замер, словно уходя в нирвану, а через несколько мгновений сообщил:
— Его величество примет вас, вечные. Таэлла проводит в тронный зал.
Ворота распахнулись. Пред нами оказалась высокая беловолосая девушка с тоненькой фигуркой и слегка раскосыми глазами. На ней красовалось воздушное белое платье, приталенное и фиксированное ажурным поясом. Передвигалась Таэлла словно бы и ничего не весила, а позади стелился полупрозрачный
Все мое внимание устремилось на красоты внутреннего оформления Замка Вечных. Так же, как и снаружи, замок казался ледяным. Однако, ото всюду веяло теплом, а значит впечатления обманчивы. По телу пробежалась мелкая дрожь, свидетельствующая меня, медиума, о наличии потусторонних сил. Замок охранялся сильным духом, наряду со стражниками, постоянно мелькавшими перед нами и внимательно нас изучавшими. На задворках сознания почувствовала чужое вмешательство, кто-то пытался прочесть меня, понять намерения. Не могла знать, ощущали ли коллеги подобное, но, кажется, мною особенно заинтересовались, потому что невозмутимое лицо стало держать сложнее, а тело тряслось все сильнее. Вложила в свои мысли максимум дружелюбия, а также желания помочь сыну Тарета. Врать не пришлось, мне, действительно очень жалко Утурина. Если появится возможность хоть как-то вернуть наследника из дремы, то я готова приложить все усилия. Вторжение в сознание прекратилось, и я выдохнула с облегчением. Возможно, Хранитель Вечного замка пытался узнать наши намерения. Предположила, что, если бы они были корыстными, нас бы просто не подпустили к царю эльфов, казнив на месте. Когда мы прибыли в тронный зал, где на огромном хрустальном троне восседал моложавый на вид эльф с колючими, как мороз глазами, мы склонились и повторили движения за Таэллой.
— Говори старейшина, — разрешил кивком головы Тарет Лаэндель.
Бенедикт выпрямился, вытянув руку с посохом вперед, несмело, по крайней мере внешне, посмотрев в глаза царю Эльфов. Голову Тарета венчала корона, украшенная остроконечными зубьями, завершенными голубыми кристаллами, а по бокам ее возвышались ответвления тонкой работы, напоминающие оленьи рога.
— Я хочу осмотреть его величество Утурина Лаэнделя, чтобы убедиться в своей правоте насчет метода снятия чар, — почтенно склонил голову Бенедикт.
— Беневаль, — отстраненно проговорил Тарет, — я вас никогда не видел раннее, — эльф прошелся величественным взглядом по нашей компании, — и ваших учеников тоже.
— Мы здесь с благими намерениями, ваше величество!
— Конечно, — губы эльфа изогнулись в подобии улыбки, — иначе бы вы не смогли войти через врата Вечных. Тагул, хранитель царства вечных, может убивать ментально. Увы, я устал от бесконечных мошенников, пытающихся заполучить драгоценности за снятие проклятья с души моего сына. Поэтому ваше нахождение здесь свидетельствует об отсутствии плохих намерений. Откуда вы пришли в царство вечных? О прибытии чужаков я узнал сразу, как вы вступили на наши земли.
— Я странствующий старейшина, практикующий магические потоки, — пояснил Бенедикт, — целью моей жизни я сделал добиться высочайшего уровня владения магией, чтобы излечить его величество. Мои ученики уже которую сотню лет следуют за мной, чтобы научиться управлять магическими потоками.
Царь эльфов остро посмотрел на Бенедикта, а сам детектив покорно опустил глаза в пол, ожидая реакцию вечного.
— Странно, я не могу считать вашу ауру, Беневаль, чтобы убедиться в вашей искренности, — после долгой паузы проговорил Тарет, — неужели вы настолько хорошо овладели магией, что можете защищаться от моего ментального воздействия?
— Ваше величество, — дальше Бенедикт заговорил на певучем языке эльфов, поэтому понять смысл сказанного я не смогла, зато Орхиус украдкой улыбнулся, впрочем, не осмеливаясь поднимать лицо, чтобы взглянуть на главу эльфов.
Фэрх лишь слегка дернулся, явно удивленный услышанным.
— Беневаль, — протянул царь эльфов, оживившись, ведь он, как и его замок, напоминал ледяное изваяние, — вы говорите на изначальном языке эльфов, которым даже я владею не в совершенстве. Это удивительно. Ведь прошло так много времени, и некоторые древние слова исчезли или изменились.
— Душу его величества проклял сильный светлый маг, а наречие светлых старейшин и древний язык эльфов очень схожи по своей структуре. Я подошел ответственно к исполнению своей цели, ведь любые старинные заклятия возможно снять только, владея языком заклинающего.
— Что же, — холодно произнес Тарет, снова превратившись в ледышку, — я дам вам шанс. Но если ничего не выйдет, я буду
вынужден вас казнить публично за обман. Я сопровожу вас в священный храм Тагула, вечные.Информация о казни сильно пошатнуло мое самообладание, умирать никак не хотелось. А еще я была удивлена спокойствию команды — неужели они думают, что мы сможем выкрутиться, уведомив начальника министерства о возникших проблемах? Несколько обескуражен происходящим на ряду со мной был лишь Фэрх, а остальные смиренно приняли условия Тарета. На красоты интерьера замка я уже больше не обращала внимания, так же, как и на холоднокровных эльфов. Тело слегка потряхивало, а внутри все больше зарождалась паника от той простой мысли, что мы совершенно не знали, как вернуть к жизни Утурина. Нам сильно повезло, что хранитель пропустил нас, а Бенедикт оказался призраком, намерения которого просто невозможно считать. Каков план Бенедикта? Что на этот раз должно случиться, чтобы мы вернулись сухими из Бездонного озера и, главное, невредимыми. От представлений, как топор опускается на мою шею, оная начала болеть, будто уже соприкасалась с острым лезвием. От своих мыслей я очнулась, когда мы зашли в священный храм. Он оказался гораздо величественнее Замка Вечных, внутри все мерцало и искрилось, а также вызывало восхищение. Единственное, что сгущало темными тучами атмосферу волшебства, это наличие усыпальницы, в котором лежал совсем юный на вид и красивый эльф с длинными золотистыми волосами. Над хрустальным гробом возвышался огромный олень с длинными ветвистыми рогами и сияющими синевой глазами. Оказавшись возле усыпальницы, Тарет Лаэндель глубоко поклонился оленю, а затем печально воззрился на своего единственного наследника. Стража и мы упали на колени, низко склонив головы.
— Пусть странствующий старейшина и его ученики поднимутся и подойдут к моему сыну, чтобы совершить обещанное. А мы понаблюдаем, — севшим голосом проговорил царь эльфов, и мы встали.
Бенедикт тут же направился к наследнику и принялся за дело — то бишь патетично разводить руками над Утурином и проговаривать заклинания на неизвестном мне языке. И пока совершалось это действо, я решилась осмотреться, заодно приоткрыв мир тонких материй. Картинка резко поменялась, я отступила на несколько шагов, обескураженная увиденным. Храм превратился во множество зеркал разной формы, которые в совокупности напоминали большой граненный бриллиант, только изнутри. Ни в одном из зеркал я не отражалась, зато начинали появляться картинки — множество картинок, и стали появляться голоса. От неожиданности попятилась, закрывая уши ладонями, ведь звуки нарастали, грозясь взорвать голову изнутри. Резким толчком попыталась вырвать свое сознания, все сильнее углубляющееся в тонкие материи. Когда я оказалась снова стоящей в храме, моя эльфийская иллюзия слетела, а несколько копий и стрел было обращено в сторону нашей команды.
— Это не эльфы!! — прорычал один из стражей, натягивая тетиву. — Ваше величество! Разрешите совершить казнь за осквернение храма!
— Один эльф тут есть, — холодно произнес Тарет, — предатель. Для него мы организуем мучительную смерть.
В сознание ворвалось нечто невероятно мощное, утягивая обратно в мир тонких материй. Сопротивляться я не могла, сил не осталось на это, а тело сковало ужасом.
— Стойте! — выставил ладонь Тарет, когда стрелы эльфом вот-вот должны были пронзить нас, а я уже видела реальный мир за полупрозрачной пеленой. — Тагул хочет общаться с человечкой. — Последнее прозвучало растерянно.
Я вскинула вверх голову, чтобы встретиться с хрустальными глазами Хранителя. А дальше я вскрикнула, потому что создание утянуло в них. Я лишь могла видеть, как грани камней засияли голубыми оттенками. В плоскостях хрусталя вновь появились зеркала.
— Медиуммм, — прошептало существо, — лишь ты способна видеть следы преступления давнего прошлого. Я покажу тебе то, что помню сам.
Темнота. Вокруг медленно загорались ровные, местами преломляющиеся, линии. Они формировали контуры плоскостей, каждая из которых отливала глянцем, но не отражала абсолютно ничего. Медленно, плавными и осторожными шагами ко мне приближалось полупрозрачное существо, созданное будто бы их хрусталя, глаза его светились голубым, а образ напоминал скульптуру оленя в Храме эльфов. Хотелось бежать, но страх, опутавший с головы до ног, зафиксировал меня, как муху, попавшую в паутину. Именно так я себя и ощущала. Хранитель приблизился вплотную, мерцая холодными глазами-хрусталиками, возвысившись надо мной где-то в человеческий рост. Сильнее всего поражали раскидистые рога, довольно массивные и при этом изящные. Они представляли из себя ветви, местами закрученные в красивые завитки, местами усыпанные полу раскрывшимися бутонами цветов, напоминающими тюльпаны. Созерцать необычайно величественное существо не хотелось совсем, ведь я, как медиум, прежде всего чувствовала давление потусторонней силы, пугающей, холодной.