Город призраков

Нашли мы его на последней платформе, вскочив почти на ходу. И только тогда перевели дух. И, устроившись на заднем сидение, огляделись.

Автобус был совсем маленький и довольно пошарпанный. Но на удивление, все сидения были целы. Еще большим дивом явилось то что, он был битком набит пассажирами.

Я внимательно, насколько позволяло мое положение человека, сидящего на заднем сидении. Оглядел пассажиров, чуть пристав с места. И решил что самым достойным внимания из них является маленький сухонький старичок, восседавший по правую руку неподалеку от нас. Он был очень аккуратненький. В чистейших белых хлопковых штанах. Белой тенниске. И белой панаме. И к тому же — на его коленках торжественно возлежала кожаная черная папка. Что особенно впечатляло. И не позволяло усомниться в интеллигентности этого пассажира. А следовательно, к нему без особой опаски можно было обратиться, не услышав в ответ пожелания увидеть меня не в столь лестных местах.

Я толкнул локтем Вано. И кивнул на старичка. Товарищ меня понял без слов. И откашлялся. Но по собственному опыту я знал. Кто разговор с подобными стилизованными старичками лучше всего начинать мне. Рык Вано можно не так понять. Поэтому, только Вано откашлялся, я начал сам.

— Добрый день, — мило улыбнулся я старичку.

Он еще более мило улыбнулся в ответ. И даже слегка поклонился. Черт побери, и впрямь здесь обитают очень добропорядочные граждане.

— Добрый день, — ответил мне старичок. — Чем могу быть полезен.

Я давно отвык от такого общения. И даже бросил растерянный взгляд на Вано. Но поддержки от него ждать было бы нелепо. Поэтому пришлось вспоминать волшебные слова в одиночку.

— А у вас здесь красиво, — я вспомнил, что для гостя святое дело похвалить дом хозяев. И я кивнул за окно. — Одно наслаждение любоваться таким пейзажем.

Впрочем, я практически не лгал. За окном действительно было красиво. Наш автобус мчался по узкой горной дороге. Мимо махровых эвкалиптов. Запах которых просачивался через открытые окна. Мимо пальм и кипарисов. Сверкающих в южном солнце. И вдали синий-синий цвет неба плавно переходил в мягкую голубизну морских волн.

Старичок улыбнулся моим словам. И вслед за мной посмотрел за окно. И, уже не оборачиваясь, вежливо спросил.

— Простите за столь нескромный вопрос, куда изволите держать путь?

— Изволю… В поселок Жемчужный изволю… — запинаясь ответил я. Все еще не привыкнув к нужному ритму беседы.

— Ах, вот как! — всплеснул он руками. И удивленно на меня посмотрел. — Любопытно, любопытно.

Я, не понимая, пожал плечами.

— Ну, насколько я знаю, этот автобус следует в поселок Жемчужный.

— Правильно знаете, молодой человек. Но это конечный пункт следования автобуса. В основном люди выходят в райцентре Песочный. Вы сможете совсем скоро в этом убедиться сами. И до Жемчужного, смею полагать, будем попутчиками только мы втроем.

— А я слышал совсем другое о ваших местах. И смел полагать, что желающие сюда будут ломиться толпами.

— Будут ломиться толпами, — повторил за мной старичок, недовольно при этом поморщившись. — Какой неудачный подбор слов! Вы хотели сказать — хлынут толпы?

— Я хотел сказать только то, что сказал, — с легким раздражением в голосе ответил я.

— Ах, прошу вас, не обижайтесь! Я понимаете ли — местный учитель. А точнее — уже много лет пребываю на посту директора школы. Поэтому замечания в некотором роде стали моей профессией.

Автобус резко притормозил. И меня слегка отбросило назад. Пользуясь случаем я решил на время остаться в таком положении. Не собираясь больше перегибаться через сидение ради продолжения интеллигентной беседы, которая уже меня утомила.

Старичок оказался действительно прав — в Песочном вышли почти все пассажиры. За исключением нас с Вано, старичка-учителя, и еще мужчины и женщины, сидевших поодаль друг от друга. На остановке женщина обернулась, видимо, чтобы удостовериться в том, кто еще держит путь в Жемчужное. Заметив старичка, она тут же приветливо улыбнулась. И слегка кивнула головой. Видно, легкий поклон являлся древнейшей традицией Жемчужного, которую там все поддерживали.

— Здравствуйте, Модест Демьянович.

— Добрый день, Лариса Андреевна, — в свою очередь поклонился учитель.

Лариса Андреевна взглянула на нас без особого интереса. И тут же отвернулась. Но я сумел ее разглядеть. Но запомнить — вряд ли. Она относилась к тому типу женщин, черты лица которых очень правильны. И настолько же невыразительны. Соразмерность и правильность всегда запоминаются с трудом. И всегда мало о чем говорят.

На вид ей было лет сорок — сорок пять. Светлые волосы, собранные сзади в аккуратный «пучок». Маленький прямой нос. Тонкие губы. Вот, пожалуй, и все. Ах, да. Еще белый кружевной воротничок. «Тоже, наверняка, учителка,» — промелькнула у меня мысль.

И я был недалек от истины. Только автобус тронулся с места, старичок тут же повернулся ко мне, приблизил свое лицо и тихо сказал. В его голосе отчетливо слышалась гордость.

— Это наш библиотекарь. Прекраснейшая женщина! А какая умница! Вы знаете, благодаря ей выросло блестящее новое поколение в Жемчужном. Это особый дар — умение подбирать нужные книги для формирующейся личности. Согласитесь, этот дар дан не всякому. И согласитесь. Работа библиотекаря давно превратилась в некую формальность. А она является одной из важнейших среди воспитателей неокрепших юных умов. И если бы каждый библиотекарь работал не как заводная машина. Но и советовал, подбирал книги с учетом ума, таланта, характера отдельного индивидуума… О, общество сделало бы огромный шаг вперед. Но, увы. Теперь людей заменяют машины. И это тоже, увы, происходит совсем безболезненно. Поскольку разницы в общем-то никакой и нет. Вы согласны со мной, молодой человек?

Я пожал плечами.

— Вообще-то я не задумывался об этом.

— В том-то и дело! — старичок поднял указательный палец. — Мы отучились думать. И поэтому нас так легко заменить бесчувственными механизмами.

Мне порядком надоел этот высокообразованный старичок. И я за поддержкой обернулся к Вано. Который вальяжно раскинулся в кресле, прикрыв глаза. Я со злостью толкнул его локтем. Он недоуменно захлопал ресницами.

— Поговори с пожилым человеком, Вано, — оскалился я. — Наберись опыта общения.

Вано оглянулся на старичка. И насколько позволял его беззубый рот, приветливо улыбнулся.

— Гм, — начал он приветливую беседу. — А чего нас так мало едет?

Вано кивнул на практически пустой автобус. Как я и предполагал, его рожа и лексикон мало понравились учителю. Но Модест Демьянович, помня о своем воспитании, решил поддержать непринужденную беседу.

— Извините, молодой человек, — обратился он непосредственно к Вано. — Откуда путь держите? Если не секрет, с какой, так сказать, целью?