Город сестёр 2

Ехали по уже знакомым местам, в точности повторяя маршрут "туда".

Не заезжая в крепость повернули направо и по знакомой дороге пошли на восток к Заозёрному.

К Карпычу заезжать тоже не стали. Торопились. Тот как заведёт разговоры - не переслушаешь.

В Воскресенках перекусили. Мама Рая накормила всех борщом со сметаной.

Квазу налила в здоровенную эмалированную чашку, литров на пять. Почти тазик. Бекас просто выпил через край первое. Сметал в три приёма второе - десяток котлет и охапку вермишели. Закинул следом в пасть полбулки хлеба. Сыто рыгнул, извинился и настоял на оплате за обед. Всучил хозяйке пять споранов.

В дверях столовой стояли ребятишки и зачарованно смотрели на обедающего полу-ящера.

Бабка, допив своё какао, спросила.

– Раечка, а где вы молоко берёте?

– Как это "где". У нас ферма. Тридцать две головы. Так что можем себе позволить.

– А пасёте где. Тут же кругом минные поля.

– А мы и не пасём. Животные в загоне. А мы косаркой косим луга и скотину кормим. Лето же вечное.

– Понятно, - удовлетворилась Бабка, - а вот ещё вопрос - Бронетранспортёры мы у вас можем на время оставить? Вон те.

Мила Львовна ткнула пальцев за окно.

– С кем надо не эту тему поговорить?

– Со мной можно поговорить, - объявила мама Рая.
– Вот тут за школой и оставляйте. Только закройте на замки, чтобы ребятня не лазила.

На том и остановились.

Ванесса в свою очередь спросила.

– А вот этого молодого человека я могу у вас на время поселить.

И к квазу.

– Э-э... Бекас, скажите, надолго затянется наша операция?

– Завтра можете вернуться.

Володенька спросил.

– Ванесса Витольдовна, вы решили от меня избавиться?

– Нет, Владимир. На обратном пути мы вас заберём. Вы готовы ехать с нами в Полис?

– А у меня есть выбор?

– Конечно есть. Никто ничего вам диктовать не собирается. Мы дальше поедем на Багги. Сами видите - места в ней нет.

Тут Габри смущенно, не поднимая глаз спросила.

– А можно и я останусь? Только вы меня потом заберите.

Танечка обняла девочку.

– Оставайся, Надюша. Ты же видишь - это не воскресная прогулка. С нами опасно.

– Простите меня...

Тут Бабка вступила.

– Да за что простить-то. Оставайся девочка... Раечка, позаботьтесь об этих двух детишках. Я в долгу не останусь.

Мама Рая посмеялась.

– Бабка, да какие долги! Мне кажется, мы ещё много раз друг другу помогать будем...

Мила посмотрела на Деда. Тот сразу же отреагировал.

– Не-не-не, я с вами.

Отстегнули прицеп. Перетащили из него опасные игрушки в салон броневика. Замкнули все двери и люки.

Распрощались, и совсем было собрались отчаливать, когда на крыльцо выбралась на костылях Любушка. Закричала.

– Стой! Куда?! Стой!

Пашка вернулся к "невесте". Та вцепилась в него и со слезами укоряла.

– Чего не зашёл-то? Я тебя жду-жду...

Кое-как Пашка успокоил девочку. Обещал всё, что только можно обещать. На руках донёс до самой палаты, попросил скорее выздоравливать и всё такое.

– Что тебе привезти, моя прекрасная принцесса?

Ребёнок ответил сразу, не раздумывая.

– Сам приезжай, - иронично усмехнулась, - мой прекрасный принц.

Посмотрела горько, поняла, что Пашка торопится. Отпустила.

– Ладно. Поцелуй меня и катись.

На том и расстались.

Вроде бы пустячный случай. Подумаешь - ребёнок вообразил себе невесть что. Но на душе остался горьковатый осадок.

– Что этот сучий мир делает с людьми? Что он делает с детьми? Надо что-то менять.

– А что именно ты собрался менять?
– Спросила Бабка, и только тут Пашка понял, что говорит вслух.

– Я вот думаю... Кем бы была эта девочка там, в нормальном мире. И какие перспективы у неё здесь... Четырнадцать лет ребёнку... Она уже думает и чувствует как взрослая девушка. Вот скажите мне, женщины, как выкручиваться из этой ситуации? Я не могу ей сказать правды. Там возможен даже и суицид... И лгать ей... Она же всё чувствует, малейшую фальшь.

Бабка пообещала.

– Мы, Скорый, подумаем над этой проблемой. Думаю - решим.

– Спасибо.

И луноход попёр по старому Бабкиному маршруту к Чёрному Острову.

Практически везде, ехали по асфальту. Хоть старому и разбитому, но всё же... Только за Усть-Каменкой повернули направо и пошли по просёлкам.

Километров через пятнадцать и просёлки кончились.

Бабка села за руль и повела багги по просекам, лесным полянкам и звериным тропкам. Брода через узенькую речку искать не стала. Прямо с разгона вошла в воду, за пять секунд переплыла на другой берег, выбралась на песчаный пляжик, и снова въехала в елово-сосновый лес. Закрутилась по, только ей знакомым, тропинкам и лужайкам, пересекая ручейки и прогалины.

Выскочила точно к селу Камышта. Вернула за руль Короткого, и тот, по добротному асфальту направился к Уйтаку. На поле слева остались пять разграбленных пикапов. Покойных муров видимо подъели местные твари.

Танечка сказала в шлем.

– Я только тут, когда покойников раздевали, поняла - куда я попала...

Подумала маленько, и добавила в шлем.

– И, знаешь, Паша - не жалею. И... Ладно, я тебе дома всё скажу.

Все понятливо хмыкнули. Даже Дед.

А Бекас проронил.

– Вы и тут уже пошалили... Шустрые.

К Чёрному острову следовало бы повернуть направо. Но свернули налево к указанному квазом селу. Подъехали.

Это даже не село. И не деревенька. В чистом поле у железнодорожной станции три одинаковых, крепеньких, кирпичных дома. Видимо это работники вокзальчика жили непосредственно у места службы.

Подкатили к крайнему жилью. Кваз вылез, по хозяйски открыл створки гаража.

– Загоняй.

Короткий помотал головой.