Город сестёр 2
Шрифт:
Девушка, подошла сундуку.
– Готовы?
– Готовы, - откликнулись полуящеры.
Она с гулким щелчком повернула пакетник на лицевой панели.
В центре косого сооружения возникла знакомая голубая точка.
Когда развернулся колышащийся, сотканный из миллиона разрядов, занавес, Пашка восхищённо прошептал.
– Ты смотри как! А!
Девушка снова с иронией коротко глянула на него.
Из портала первой вышла Тьма, за ней Бабка с Ванессой, потом Короткий с Дедом и только потом, несколько неуклюже, пролез Бекас.
– Папка! Ну, ты чего так долго-то! Я тут уже вся извелась!
Здоровенный Бекас взял её на руки, как ребёнка.
– А чего за меня волноваться... Вот он я...
Странная картина. Маленькая женщина, может быть чуть больше Беды ростиком, сидела в лапах огромного полуящера и радостно обнимала его за шею, прижавшись щекой к чешуйчатой морде.
Пашка подумал - Красавица и чудовище.
* * *
Бабка деловито огляделась и потребовала объяснений.
– А где Город? Где Город Сестёр?
Квазы, сворачивающие оборудование, хмыкнули, люди улыбнулись. Но ничего не ответили. А Бекас отмахнулся.
– Увидите.
И понёс свою дочку в сторону виднеющихся между деревьями домиков.
– А куда мы идём?
– Продолжала волноваться Бабка.
– Ко мне домой, - обернулся кваз.
– Да не беспокойся ты. Всё нормально. Если бы мы хотели вам навредить, то давно бы убили. Мы, знаешь ли, мирные люди... Хоть и не совсем люди.
А Елизавета добавила.
– Может вы кушать с дороги хотите? Тогда пойдёмте в столовку. А? Как?
– Пошли, - согласилась Шэф.
Они повернули влево, в сторону одноэтажного длинного здания. То ли бывший детский садик, то ли сельская школа.
Знаете чем поражал посёлок? Чистотой, и какой-то... Ухоженностью. Вот, к примеру, эта столовая. Видно, что здание старое, очень давно построенное. Местами просевший фундамент, отчётливо демонстрировал древность сооружения.
Но, чистенько побелённые стены, покрашенная оградка палисадника, холёные клумбы с оправившимися от холода бархатцами и аккуратно выложенные кирпичом дорожки производили впечатление сосредоточенной хозяйственности. Видно, что живущие здесь, нацеливались пребывать здесь долго. Точнее - всегда. Оттого и берегли жильё, дворы, село и природу.
И во всём посёлке, во всей этой заботливо созданной маленькой цивилизации, чувствовалась женская рука.
Бабка тоже это поняла. Спросила.
– У вас много женщин?
– А много, это сколько?
– Ладно, забудь.
– Нет, серьёзно. Сколько это - много.
– Бекас! Отстань! Я не умею... Я не умею...
Короткий подсказал.
– Обсуждать философские вопросы.
– Да!... Где тут кормят?
И они вошли в здание.
То же самое стремление к уюту, без современного авангардного шарма.
Скорый поинтересовался.
– Бекас, а вы из какого года?
– Из семьдесят седьмого, - и добавил, даже с гордостью, -
Советский Союз.Пашке стала понятен этот пасторальный уют и внимание хозяев к мелочам.
Десяток столов, явно принесённых из Пахтабадской железнодорожной столовой и простые "совковские" стулья дополнялись самоткаными дорожками на полу и тюлевыми занавесочками на окнах. Всё это создавало не только впечатление уюта, но и... какой-то безмятежности.
Пришло понимание того, что вертелось в подсознании, - люди живут без опаски!
Не так, как в Полисе - постоянно "на иголках", постоянно в ожидании неприятностей, постоянно в нервном напряжении, ставшим уже привычным. Крепостные стены, минные поля, гарнизоны, готовые к отпору тварей, муров и внешников. Все эти атрибуты военного положения в Городе Сестёр отсутствовали напрочь.
– Хорошо живёте. Расслабленно.
– Это только кажется, - ответила Елизавета.
– У нас постоянные тренировки, и в стрельбе, и в авральной эвакуации, и в...
– Зачем в эвакуации-то?
– Удивилась Бабка.
– Знаете... Этот маленький стаб существует как минимум четырнадцать тысяч дней. Это около сорока земных лет. Но мы не знаем точно - стаб ли это. Возможно это кластер, период перезагрузки которого... Ну, к примеру, - двадцать тысяч дней. Правильно? Так что...
Из кухни вышла женщина, или девушка, очень похожая на Елизавету.
– Привет Костя. Что так долго?
– Дела, Ниночка. Дела. Вот познакомьтесь - Нина Васильевна Ионова... Шестая.
Бабка, тыкая пальцем, представила бригаду и по именам и по позывным.
А Бекас добавил.
– Это, Шестая, хорошие люди. Может быть не очень добрые, но порядочные.
Шестая Нина улыбнулась.
– Меню у нас нет. Мы по простому. Сегодня - рассольник, макароны по флотски и блины с молоком. Что будете?
Бекас ответил за бригаду.
– Всё будут.
Составили четыре столика в ряд, уселись и принялись за еду.
После позднего обеда, вся компания сидела расслабившись за столом и слушала историю, которую им рассказывал Бекас. А иногда и его дочка вступала. Поправляла, добавляла. Шестая Нина молчала и только утвердительно кивала в особо драматических моментах. Рассказ получился длинный. Хоть Бекас не привык много говорить.
– Я уже говорил, что работал на хлопкоочистительном комбинате?
– Да, говорил, - подтвердила Шеф.
– Ну вот. В ночь с пятнадцатого на шестнадцатое февраля семьдесят седьмого года, произошло... Я и Лизочка оказались иммунными. Нина - нет. Обратилась. Я же не понимал, что происходит. Пытался спасти обеих. А потом... Жену пришлось убить. Гвоздодёром ударил по голове... Хорошо, я на сайгу иногда охотился. У меня СКС был... Собрал кое-что в рюкзак, взял Лизу и... По всякому пришлось... Огородами. Где ползком, где бегом. Но из города выбрались... Два раза от тварей отстреливался... Думал крыша съедет от этого ужаса кругом.