Город сестёр

– Она рыжая. Ты отравишься, - попробовал пошутить Дугин. В надежде, что человек ещё не окончательно потерял разум.

Наверное, Пашка показался зомбаку крупнее и мясистей. Братец бросил гастрономически домогаться до Машки и, слегка пригнувшись, быстро пошел на Дугина. Не доходя метров пять, от прыгнул. Буквально взвился в воздух в ошеломляющем прыжке.

Пашка отступил на шаг в сторону. Ремингтон грохнул, и нижняя челюсть у мертвеца превратилась в крошево. Тот рухнул и покатился по снегу. Но резво вскочил не ноги и вытянув окровавленные лапы пошел на стрелка. Ружьё грохнуло ещё раз и всё закончилось.

Павел подошёл к соседке. Спросил.

– Ты как?

– Он маму и папу убил...
– завыла Маша.

– Мария, ты жить хочешь? Ты слышишь меня? Ты хочешь жить?

Она мелко покивала подвывая.

– Тогда быстро! Быстро в дом! Рюкзак есть?

Мария видно плохо соображала. Её колотило. Видимо и от страха и от холода.

– Машка, - рявкнул он, - быстро приходи в себя! Мне тебя, что - ударить?

– Ннннет. Ннне надо.

– Тогда делай то что я сказал. Слушаешь? Пошли в дом.

– Дддда.

По дороге он объяснял.

– Это вирусная атака. Черновка погибла. Отрадный тоже. Все умерли. Поняла?

Та мелко покивала.

– Найди рюкзак. В него... Одежду, обувь крепкую без каблуков.

Он посмотрел на маревное по-летнему небо. На приподнявшееся над горизонтом жаркое солнце.

– И зимнюю и осеннюю. Еду и минералку, если есть. Всё из холодильника, что не жидкое. Потом... Трусы, лифчики, безрукавки, носки. Поняла? Я жду десять минут, потом уезжаю.

Она испуганно вытирала слёзы. Паша взял её за лицо, заглянул в глаза.

– Ты поняла?

– Дда.

– Выполняй! Бегом!

Мария побежала в комнаты пригнувшись и всхлипывая. Дугин пошел следом.

Внутри всё было в кровище. Видно младший гонял родителей по всем комнатам на ходу пластая их на куски.

Павел помог собрать Марие большой рюкзак. Та вообще плохо соображала. Оно и понятно. Такое пережить, тут и крышу может покосить. Заставил одеть тёплое, напялил на неё шапку и шубу.

Через десять минут они вышли из дома. Дугин залез на забор и осмотрелся. Вроде всё спокойно. Все заняты делом.

В доме напротив к окнам прилипли серыми лицами женщина и мужчина. Подбородки в крови. Соседи - Русановы. Интересно, кого они там стрескали? У них кроме собачки - никого в доме нет.

Он наклонился к Маше.

– Давай рюкзак.

Перекинул на свою сторону.

– Давай руку.

Затянул девчонку на забор. И оба спрыгнули в Пашину ограду.

Машка вообще-то спортивная девка. Занималась айкидо, а по утрам бегала вдоль Садовой вместе с Пашей и ещё двумя девицами. Поддерживали форму.

Однажды, когда он возвратился домой, взопревший и тяжело дышащий, жена его подколола.

– Ты там, с этим гаремом, точно бегом занимаешься?

И смеялась над его растерянной физиономией.

Паша усадил потерянно покорную Марию, вывел машину за ворота на улицу.

Собрался было сразу вылезти из кабины, но остановился и добавил патронов в помповик. И только потом пошёл закрыть створки. Зомбаки оторвались от раннего перекуса и заинтересовано уставились на него.

Дугин зло показал им ружьё.

– Видели суки. Так что - заткнитесь и жрите дальше.

Он мог бы их прибить, но патронов было мало, а что там впереди - неизвестно.

Умертвия как-то стеснительно потупили глаза и вернулись к трапезе.

* * *

Они катили по Садовой и Дугин объяснял.

– Сейчас выскочим на трассу и поедем подальше от посёлка. У меня в Сосёнках дача. Там переждём, в случае чего. Из населённых пунктов надо уходить. Это же массовое заражение. Значит - прилетят отряды зачистки. А уж они разбираться не будут. Заражённый ты, не заражённый, им по-фигу. Начнут мочить всех без разбору. Маш, ты чего?

Мария сидела бледная, уставившись в одну точку. Он потрогал её за руку

– Маша, я понимаю, что родители и брат погибли. Но тебе нельзя расквашиваться. Тогда и ты умрёшь. Твоя задача выжить. Поплачь, золотце, поплачь. Легче станет.

Она судорожно вздохнула.

– Дядя Паша... Застрелите меня... Только чтобы сразу... Чтобы не мучиться.

– На, твою мать! Машка, ты что - с ума сошла?! Что за глупость?

– Он меня укусил.

Она задрала рукав шубы и показала прокушенное припухшее предплечье.

– Я не хочу быть такими как эти.

Она кивнула на тупо и безнадёжно бегущую по газону вдоль дороги, за машиной, стайку соседей-зомбаков.

У Павла всё внутри похолодело. Не хотелось верить, что эта смешливая веснушчатая девочка, обречена. Он успокаивал.

– Подожди, Маша, не спеши делать выводы. Может у тебя устойчивость к этой заразе.

Машка обречённо закапала слезами. Дугин мысленно матерился.

Они выскочили на шоссе, повернули налево и, набирая скорость, помчались от Черновки.

И тут до Павла дошло.

– Слушай! А вот твой брат... Его же никто не кусал. И вон те, - он указал на парочку стоящих у ворот дома, пристально глядящих на машину, умертвиев, - они же не покусанные. Посмотри, посмотри. Ну? Значит, зараза передаётся не через укус. Поняла?! Может воздушно-капельным или как-то там ещё. Но, не через укус.

Пашка преувеличенно облегчённо вздохнул.

– Уф блин. А я уже подумал, что и правда - ты заражённая.

– Вы думаете?...

– Тут и думать нечего. Всё просто. Никакой изощрённой логики. Так что ты ещё долго будешь жить - пожива... Твою мать! Откуда здесь река?!

Шоссе действительно закончилось, и они уже катились по грунтовке. А справа за деревьями мелькала вода.

И самое главное - зона тающего снега резко закончилась, как отрезанная ножом. Дальше слева от дороги золотилось поле овса, справа зеленела трава с желтыми головками одуванчиков, а ближе к реке красовался буйной листвой молодой ивняк.

– Это что за хреновина? Я что, куда-то не туда свернул? Так нет же, - он оглянулся, - вон Черновка. Вот же бля... А там что за посёлок?