Город сестёр

Его грубо приподняли за шкирку броника и закинули в раскрытую дверь передвижного штаба. Мадам начальница строго спросила.

– Почему жилет не сняли.

– Водну хвылынку.
– Залез следом хохол. И стащил с Пашки броник и каску.

Пашка за пару дней так привык к бронежилету, что почувствовал себя как-то... голым.

– Привяжите его к стулу, - мадам протянула хохлу рулон коричневого скотча. Только сначала стяните руки сзади.

Хохол резанул наручники ножом, достал новые и застегнул их на Дугиных руках за спиной. Пашкины ноги притянули к ножкам железного стула, привинченного к полу. Руки примотали к дужке спинки. Дама одобрительно кивнула и мужики вышли, захлопнув дверь. В автобусе никого не осталось... Значит баба - ментат. Сама будет допрашивать, сама отделять ложь от правды. Насколько сильный ментат? Наверное не очень. Хорошего специалиста в боевую операцию не пошлют. Хорошо, что ботинки не сняли, пальцы на ногах будут целы. Пашка усмехнулся.

– И что в этой ситуации смешного?
– Брезгливо спросила дама.

– Да это я так.. Своим мыслям. Простите, а как к вам обращаться?

– Ко мне никак не надо обращаться, - по-прежнему брезгливо ответила дама.
– Вы будете просто молчать. И говорить только то, что я спрошу. И тогда, когда я разрешу.

Пашка дёрнул плечами. Мол, молчать, так молчать. Осторожно просканировал женщину. Как и у всех в Улье - абсолютно здоровый организм.

Женщина села напротив в офисное кресло намертво присобаченное к полу.

– Ну-с, приступим. Имя, фамилия, отчество... Говорите.

– Скорый, - коротко ответил Пашка.

– Меня не интересуют ваши клички. Имя, фамилия, отчество. Говорите.

– Так я же и говорю - Скорый.

Дама не спеша встала, взяла со столика кастет, и, хорошо поставленных хуком, врезала Дугину в челюсть. Удар вышел не по-женски тяжёлый. Пашка тут же проверил - в кости трещина. Вот сучка! Больно-то как!

Спокойно усевшись в кресло, нога на ногу, женщина продолжала.

– Я прошу вас назвать ваши настоящие фамилию, имя и отчество. Говорите.

Пашка понял, что дама не остановится ни перед чем.

– Дугин Павел Дмитриевич.

– Уже хорошо. Я рекомендую вам сотрудничать со мной. Во избежание более тяжёлых травм. Давайте продолжим. Где вы были шестьдесят дней назад?...
– Подождала, - Говорите.

– Дома, - откровенно признался Пашка.

Женщина поняла, что тот говорит правду. Ментат.

– То есть, вы появились в Стиксе недавно... Сколько времени прошло?... Говорите.

– Четыре дня.

Женщина надолго задумалась, сложив руки на груди.

Пашка кашлянул.

– Простите, а можно...

– Молчать.
– Спокойно скомандовала дама.

Пашка расстроено вздохнул.

Наконец его следовательница ожила. Наклонилась поближе.

– У Бабки... У той женщины, с которой вы перемещались по Стиксу, есть нечто...

– Карта, - подсказал Пашка.

Дама даже не оскорбилась на то, что он заговорил без разрешения. Она оживилась.

– Да, вы правы. Меня интересует некая карта. Вы её видели? Говорите.

– Да, видел. Только...

– Молчите.
– Опять скомандовала женщина.

Пашка успокоил мозг и начал погружать его в сон.

– Что?
– Забеспокоилась дама.
– Вам плохо? Говорите.

– Да я же всё время пытаюсь сказать. Мне надо что-то съесть. И живец. Я теряю сознание.

И он увёл себя в беспамятство. Если бабе нужна информация, то уж пусть подсуетится.

Очнулся от того, что его хлопали по щекам.

Над ним навис молодой парень, шлёпавший его по физиономии.

– Подъём боец. Обед.

Пашка застонал. Выпрямился на стуле. Потер руками физиономию. О! Руки развязаны.

Перед ним на столике стоял поднос. На подносе открытая жестяная полукилограммовая банка с красной икрой, нарезной батон и здоровенный кусок сыра. Рядом лежала его фляжка с живцом.

Он быстренько всё это смёл, пока не отобрали, черпая икру куском хлеба и ломая сыр и хлеб руками. Запил живчиком, и сразу почувствовал себя намного лучше. Говоря бабкиным языком подумал.

– Так. Ладно... Теперь повоюем.
– Крикнул - Эй! Кто там!

Зашла женщина в сопровождении бойца.

– Спасибо.

Женщина кивнула солдатику и тот, собрав посуду, выметнулся на улицу. Люди бабу явно боялись.

– Теперь вы можете нормально говорить? Говорите.

– Да, могу.

– Тогда продолжим. Итак.
– Она снова уселась в кресло.

Руки Пашке не связали.

– Вы утверждаете, что видели карту. Говорите.

– Мельком.

– Вы можете её описать. Говорите.

– Очень примерно...

– На столе бумага. Попробуйте нарисовать. Действуйте.

Пашка взял карандаш и начал набрасывать увиденный у Бабки план Отрадного. Крестиком отметив место потайного склада. Он не успел закончить, как женщина сказала.

– Это не та карта.

– А какая вам нужна? Другой у неё нет.

Женщина сложив руки на груди, сидела задумавшись.

– Мне кажется...
– начал Пашка.

– Молчать, - всё так же спокойно остановила она его. Долго думала.

– Вы хотите сказать, что другой карты у неё нет? Говорите.

– Я уверен, что другой нет. А эту она и так отдаст. Не столько уж она...

– Молчать.
– Снова приказала женщина. Встала и зашагала по салону из угла в угол.

Остановилась перед Пашкой.

– Странно, но вы говорите правду. Молчать. Где она хранила ту, что вы нарисовали? Говорите.

– В планшете. Планшет в рюкзаке.

– Вы видели открытый планшет? Говорите.

– Да.

– Сколько раз? Говорите.

– А вам не надоело всё время повторять "говорите"?

Дама снова не торопясь подошла к столику, взяла кастет и врезала Дугину в висок. Тот, хоть и ожидал удара, и руки были свободны, но ничего не смог сделать. Баба била уж очень быстро. Профессионально.

Скорый выключился.

Очнулся от того, что на него лили воду. Он застонал.

– О-о! Чёрт!

– Итак, - продолжала как ни в чём ни бывало следователь, - Вы видели открытый планшет? Говорите.

– Да.
– Простонал Дугин.

– Сколько раз? Говорите.

– Один.

– В планшете были ещё какие-то бумаги? Говорите.

– Да.

– Они выглядели, как свёрнутая карта? Говорите.

– Нет.

Следователь опять пошла к столику с кастетом.

– Да! Да, она выглядела как свёрнутая карта.