Город сестёр

– Никто не ожидал, что у Бабки в экипаже окажется человек с даром стрелка.

– А вот сейчас? По ходу дела сообразить? А?... Не бить кастетом в челюсть, а поговорить, спокойно, по-человечески?

Ванесса молчала.

– Теперь мне придётся всех убить. А вас голубушка отдать в руки правосудия.

– Правосудия?
– Ванесса усмехнулась.
– Нет тут никакого правосудия. Особенно у вас у ничтожеств.

Снова возникла пауза. Счёт одиннадцать ноль не радовал. Пока там, под слоем танковой брони, сидит подготовленный экипаж, можно считать - ничья. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока они не сочтут Ванессу обесцененным объектом. А время обесценивало эту женщину катастрофически.

И тут пришла интересная идея.

– Ванесса, скажите, а гранаты тут есть?

– Да, есть.

– Где?!
– Обрадовался Скорый.

– Там же, под крышкой тахты, сбоку отделение. Должны быть, по крайней мере.

Да! Гранаты нашлись в ящичке. Пашка взял две эрпэгэшки и, подумав, привесил их за кольца, под застёжки нагрудных карманов.

Встал у выхода, напружинился, приготовился, нацелился из сайги через навесную бронированную стенку в сторону танка, выдохнул. И начал.

Выскочив из дверного проема, долбанул в смотровую щель водителя. Или расхреначил перископ, или вообще попал в водилу. Устройство танка Дугин не знал. Так или иначе, тот "ослеп". Пашка, пригнувшись, рванул к машине по дуге. Пулёмёт гавкнул очередью, но Дугин уже ушёл из сектора обстрела. Завыл электродвигатель башни, пытаясь успеть стволами за Скорым. Но не успел.

Дугин взлетел на корпус. Ха! Придурки, люк командира не закрыли! И две гранаты, с двух рук, ушли внутрь машины.

Пашка пригнулся рядом с башней. Внутри глухо бумкнуло. Павел подскочил к люку и вращая стволом, пытаясь прострелять все углы, отщелкал всю оставшуюся обойму. В танках-то он не особо разбирался. Кто, где и как там сидит...

Подождал. Спросил.

– Живые есть?

Тишина.

– Ну, тогда я ещё одну гранату кину...

Всё равно тишина.

Он опёрся руками на край люка и рискнул - нырнул внутрь, ногами вперёд...

Три трупа.

Павел вылез. Обошел автобус и проверил солдатика у заднего колеса автобуса. Живой, но без сознания. Затащил его в салон, защёлкнул на руках сзади наручники. Сел устало на лежанку.

– Мда... Повоевал.

Ванесса сидела и безучастно смотрела на Пашкины манипуляции.

Навалилась усталость, захотелось лечь и полежать с часок. А ещё лучше уснуть. Но спать, блин, некогда.

– Ванесса, помогите мне, пожалуйста.

Она встала.

– Хорошо.

* * * 11

Павел подъезжал к Заозёрному. На танке Т-72. Прикольная, кстати, машина.

Сзади, на паре стальных тросов, танк волок БТР.

За бронетранспортёром, на жёсткой сцепке, волочился шестиколёсный Урал с кунгом.

За ним буксировался штабной автобус.

И всё это дело венчал... А вернее завершал, катер, болтающийся на тканевом тросе, без управления, вправо-влево, на своей воздушной подушке.

На всякий случай Дугин повесил на задранный ствол башенного пулемёта белую футболку одного, внезапно покойного внешника. Как знак мирных намерений. А то Бог его знает...

Танк натужно ревел, дымил форсированным выхлопом, но справлялся.

Город прятался за стеной. Распахнутые стальные рельсовые ворота выпустили кавалькаду разномастный бронированных пикапов, которые сразу разъехались в стороны, освобождая путь серьёзной технике. Следом выкатила гесеничная машина пехоты. За нею танк Т-34. Всё это хозяйство направило стволы на приближающуюся колонну. Из-за танка выбежали и рассыпались в цепь с десяток гранатомётчиков. Потом настороженно выползла Бабкина багги.

– Торжественная встреча, - усмехнулся Скорый.

Остановился метрах в ста от защитников и выкарабкался из водительского люка. Пошевелил поясницей, разминая затёкшую спину, понаклонялся.

Мужик на броне музейного танка заорал в рупор.

– Кто такие?! Чего вам надо?! Мы...

Не договорил. Из Бабкиной машины с визгом вылетела Беда, и без шлема, развевая огненной шевелюрой, помчалась к Дугину. Тот растопырил руки, поймал прыгнувшую на него Машку, прижал к себе.

– Золотце ты моё рыженькое.

Она чмокала его в четырёхдневную щетину, плакала и смеялась. Приговаривала.

– Живой... Господи! Живой...

Он придерживал висящую на нём Беду, чтобы не соскользнула, и обеспокоенно спрашивал.

– Ты-то как, солнышко? У тебя всё в порядке?

Бабкин пепелац уже бесшумно подкатил, команда вылезла на дорогу.

Бабка ответила за Марию.

– Да всё у неё в норме. Два наших бугая еле в машине её удержали. Тебя спасать рвалась.

Вся команда тоже принялась радостно обнимать, похлопывать по спине, пожимать руки. А Бабка пригрозила.

– Ещё раз такое отмочишь - прибью. Вот истинный крест - пришибу нахрен. Герой сраный.

Машка-Беда указала на армию.

– Мы вот - тебя спасать собрались.

Подошел мужик в военном мундире с майорскими погонами и с безвкусно инкрустированным маузером на поясе. Спросил грозно.

– Что у вас тут?!

Бабка заизвинялась.

– Извини Карпыч, не надо никого спасать. Сами управились.

Карпыч повернулся к Пашке.

– А остальные где?

– Кто?
– Удивился Павел.

– Ну, те, кто с тобой был.

Дугин недоумённо посмотрел на Карпыча, потом на Бабку. Та отчаянно показывала ему глазами на колонну и на начальника.

– Так я один...

– Ты хочешь сказать, что в одиночку захватил колонну внешников?

– Нет, - начал он вешать лапшу - это сначала они меня захватили. Потом я их. Потом снова они меня. Ну и, уже в самом конце, я победил. Там в автобусе - четверо пленных. Их наверно надо куда-то пристроить...

Бабка уже открыто тыкала пальцем на катер и на Карпыча. До Скорого дошло.

– И это, ещё...

– Что ещё?
– Строго спросил Карпыч.

– В благодарность я хочу подарить вам...
– Бабка за спиной майора замотала головой и ткнула пальцем в стены.

– ... Я имею в виду - вашему городу, вот этот катер. Почти новый.

Лицо майора разгладилось, суровость исчезла.

– Так мы же вроде ничего не сделали.

– Вы сделали главное - не отказали в помощи.

– Ну что же... Спасибо, спасибо. Ну, раз ты сам управился... Ишь ты, шустрый какой!