Город снов

– Ладно, ребят, я пошла спать, мне завтра рано вставать, - сказала Ан и тихо встала.

Глеб переместился в ее кресло и поглядывал на нас с Крысой с лукавой улыбкой.

– Мы вождей сожрали, каждый по вождю, понимаешь. Такого уже больше не будет, - ликовал Крыса.

– Мы съели вождей, и в нас говорит их кровь, - добавил Глеб.

– А ты Гитлера сожрал… Почему?
–  обратился я к Крысе.

– Потому что прикольный был чел. Я про него читал. Он хотел объединить весь мир, хотел создать расу избранных - арийцев, суперлюдей, и только в германском народе видел материал для реализации этой идеи, он был глубоким патриотом и гением.

– Он был больным человеком и развязал войну, в результате которой погибли миллионы невинных людей. А идею арийской расы он содрал, как и эмблему фашистского креста. Он специально ездил в Индию к брахманам, и даже склонил некоторых к своей чудовищной идее. И потом крест у них был повернут в противоположную сторону, и был символом плодородия и солнца. Он же развернул его в обратку и насмеялся над святыней, превратив ее в хаос и тьму. Он хотел изменить вечные законы, и что из этого получилось? Те из посвященных, которые поддались на его уговоры, просто использовались в техниках зомбирования офицерского состава, потом их расстреливали. Истинные арийцы жили задолго до появления Германии и никакого отношения к ней не имеют.

– Это русские все испортили со своей любовью и верой в божественный разум. Кто такие русские, их даже нет как нации. Были славяне, славные ребята, а вот управляться не могли, на поклон пошли к варягам.

– Тогда было много племен, и нужна была идея, чтобы объединить народ и землю, укрепиться на большой территории. А племена назывались русскими, потому как жили преимущественно по реке Рось. Варяги это была выдумка, люди с другой земли, олицетворявшие опасность для племен славянских, это был стимул к объединению и обозначению границ земли русской.

– Чушь! А в период княжеств. И речи не было об объединении. Князья кичились друг перед другом и дружины держали не для охраны от иноземцев, а чтобы грабить своего брата. Пришли монголо-татары и обложили всех мздой, своих ставленников поставили. И поразбавили то кровь славянскую. Русские никогда ничего делать не хотели, такой народ, что трава не расти. Ты сказки почитай, там обо всем написано. В Европе уже туалеты были, а в России все по лопухам бегали.

– Ты же живешь в этой стране, а рассуждаешь как нацист поганый, кто тебе жить мешает? Все, я не хочу с тобой спорить, демократия в стране, нравится тебе Гитлер, мне насрать.

– У него трудное детство было, отец пил и бил его, мать. Бедная еврейская семья, ребенком он от зари до зари чистил ботинки прохожим на улице, чтобы принести домой денег. У него не было друзей, и он рос прыщавым, забитым, никому не нужным подростком. А однажды соседская, похотливая баба, много старше его, заманила его в чулан и дала ему там женской ласки, только, видать, он был не готов к такому, и она его просто изнасиловала, после чего у него остался на всю жизнь комплекс и страх перед женщинами.

– Ну, дала и дала, что в том.

– Он маленький был, понимаешь, а она ему много слишком дала.

– И после он решил добраться того, что утратил в детстве?

– Дебил…

И Крыса схватил виртуальный стул и кинул в меня им. У меня был электромагнитный щит на этот случай. Глеб тоже почему-то оказался на его стороне, и еще четыре стула полетело в мою сторону, я уворачивался и орал:

– Мимо! Мимо! На кого руку подняли? На отца русской демократии. Чего ты там ухмыляешься, буденовец долговязый. Кто ты такой?

– Я железный Феликс, знаешь такого.

– Слышал, слышал, Феликс Эдмундович, канцелярская крыса. Сидел тут, доносы строчил небось?

– Да, теперь у меня на Вас дело есть, ушлепки.

– Утомили вы меня, идей у вас нет, о народе своем совсем не думаете. А массы кипят, нужен новый путь, запад наступает. Да, что вам говорить, узколобые.

Я сбежал от них в другую комнату и лег на кресло-кровать. Крыса шмыгнул за мной и лег на койке справа от меня.

– Прикольно, да?

– А ты смотрел «Солярис», про что там?

Крыса начал смеяться.

– Дался тебе этот Солярис, это…

– Что это?

– Это место такое… место под солнцем.

– Типа Город солнца?

– Да, да, да, - в припадке смеха орал Крыса

– Солярис, я читал про солярис, такой юнит в Streamline есть… А солярис, туда телки загорать ходят, типа мода такая.

– И это тоже. Не могу больше.

–  Что?

– Думать не могу.

– Не можешь - не думай!

Крысу распирало от смеха. Я же продолжал с ним беседу на полном серьезе.

– Ну, ты сказал, как отрезал: не можешь - не думай, - жестом показал Крыса, махнув рукой.

В проеме появился Глеб с лицом последнего из магикан.

– Че вы так громко ржете, вы мне всю рыбу распугали.

– Кончай рыбу ловить с нами веселее, такие перлы пропускаешь. Знаешь, что этот сейчас загнул?

– Ну, что?

– Не можешь - не думай, говорит.

Глеб постоял, переваривая сказанное, и нашел это изречение наследием русского фольклора. И стал вспоминать другие русские поговорки.

– Без труда не выловишь и рыбки из пруда, - брякнул он с многозначительным видом.

Крыса постепенно стал приходить в себя, понимая, что дело принимает серьезный оборот.

– Сколько веревочке не вейся, а конец отыщется. Где посеешь, там не найдешь. Сколько успеешь, столько нарвешь. Два конца, два кольца, а посредине егоза.

– Слушайте мысль, осталопы. Такого вы нигде не услышите.

– Давай, - грохотнул Глеб, - записываю.

И как будто взял ручку с листком.

– Думай, что говоришь, и говори, о чем думаешь.

Феликс в горячем порыве смял листок и швырнул им в меня, а после и ручку.

– Да идите вы!
–  и он опять отправился на кухню

– Вань, а ты знаешь, что такое демократия?.. Демократия - это телка, - с горечью вырвалось у меня.

– Иди Глебу об этом скажи.

– Да он не поймет, маленький еще.

– Чего я там не пойму, - донеслось с кухни.

Я зашел на кухню и обратился к Дзержинскому.

– Вот что, по-твоему, демократия?

– Демократия… Demos - народ, cratos - власть. Власть народа.