Город темной магии

Сюзи ее сдала? Почему? Ревность? Или ей кто-нибудь угрожал?

– Я не принимаю наркотики, Майлз, – произнесла Сара, стараясь говорить ровным тоном. – Произошла ошибка.

– Возможно, – сказал Майлз. – Но Макс прав в одном: наследникам дворца не нужны компрометирующие инциденты подобного рода. Представьте себе, что будет, если это попадет в газеты! Я только что закончил последние штрихи к нашему пресс-релизу. Музей должен открыться через несколько недель. Мы готовим торжественный прием по случаю – ожидаются президент Чешской Республики, премьер-министр, посол Германии, президент Франции, все члены ордена Золотого Руна… У нас – серьезная организация, Сара, а не летний лагерь.

– Не надо читать мне лекции, – буркнула Сара, вставая. – Если Макс меня уволил, значит, так тому и быть.

– Сядьте, – приказал ей Майлз. – Решение не всецело зависит от Макса, хотя он, по-видимому, считает себя полновластным хозяином. Существует и Фонд Лобковицев, то есть правление музея. Именно Фонд имеет право голоса в вопросах найма и увольнения сотрудников.

– А кто представляет интересы фонда, Майлз? Вы?

Майлз поерзал в кресле.

– Члены фонда доверили принятие решения мне… на определенных условиях. Я склонен отклонить рекомендацию Макса касательно вашего увольнения. У нас сейчас критическая ситуация по срокам, и до сих пор ваша работа не вызывала нареканий. Если честно, я не считаю Макса наилучшей кандидатурой для того, чтобы руководить повседневной работой во дворце. Я отклоняю его решение. Но я бы рекомендовал вам уделять максимум внимания вашим изысканиям, а не вашей, гхм…

Майлз кашлянул.

– Конечно, – процедила Сара сквозь стиснутые зубы. – обещаю, такое больше не повторится.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся Майлз. – Нам следует всецело сосредоточиться на задачах, непосредственно стоящих перед нами.

Потрясающе, подумала Сара. И какие ты наметил задачи, Майлз? К чему ты клонишь?

– Я не сомневаюсь в том, что вы осознали лежащую на вас ответственность, – изрек Майлз. – Но, боюсь, мне потребуется от вас официальное заявление. Просто чтобы юридически оформить наше соглашение, вы понимаете.

Майлз вручил ей отпечатанный на допотопной машинке лист бумаги. Сара просмотрела его, затем уставилась на Майлза.

– На что вы намекаете? «Макс дал мне экстази»? «Макс – неуравновешенная личность»? Вот каковы ваши условия? Нет, я не собираюсь ничего подписывать.

– Тогда держите, – Майлз вручил ей билет на самолет. – Петр упаковал ваши вещи. Вас проводят непосредственно в аэропорт.

Сара запылала от гнева. Неужели Майлз считает ее наивной дурочкой, не способной распознать отвратительный запах, даже когда ей подсовывают падаль прямо под нос?

– Значит, бумага не имеет никакого отношения к моему поведению? – крикнула Сара. – Да просто ваш фонд хочет убрать Макса с дороги. Это шантаж!

– Макс так не считает, – возразил Майлз. – Вот вторая страница документа, который он передал мне утром.

Он показал Саре записку, помеченную цифрой «2». Сара начала читать и изумленно захлопала глазами.

«Очевидно, Сара Уэстон имеет ко мне болезненную тягу. Я бы не хотел употреблять термин „мимфоманка“, но она дважды силой принуждала меня к контакту. Она предлагала мне принимать вместе с ней наркотики. Также она пыталась испортить мою репутацию, вероятно, для того, чтобы добиться интимной близости. Полагаю, что прошлой ночью она намеренно создала неловкую ситуацию и вызвала полицию, дабы поставить меня в неблаговидное положение. Я также уверен, что она сговорилась со своим приятелем Энди и организовала розыгрыш, направленный на то, чтобы заставить меня сомневаться в моем умственном здоровье. Боюсь, она пойдет на все, лишь бы подобраться ко мне еще ближе».

Под запиской была подпись Макса.

– Он просто пытается сохранить за собой положение управляющего коллекцией, – произнесла Сара бесстрастно, хотя ее мысли метались как безумные. – Он сам не верит в эту ложь.

Майлз кивнул.

– Князь отдал мне свой мобильник и заявил, что вы наверняка захотите с ним связаться. – Майлз продемонстрировал Саре ее последнее сообщение. – За последние два дня вы отправили ему семнадцать СМС! Весьма подозрительно, Сара! Я, в принципе, не люблю иметь дело с исками о сексуальных домогательствах. Женщину в них всегда выставляют мстительной маньячкой, а полагаться на Макса бесполезно… он ведь человек непредсказуемый, и это еще мягко сказано. На вашем месте я бы подумал о том, как вы будете защищаться.

Сара посмотрела на лежавший перед ней лист бумаги. Взяла ручку со стола.

– Как вы думаете, что Макс имел в виду, называя меня «мимфоманкой»? – спросила она.

Майлз мигнул.

– Очевидно, он…

– Сделал опечатку? – Сара выгнула бровь. – Разумеется, я рассматриваю подобный вариант, но, если честно, я и понятия не имею, что означает «мимфоманка». Может, есть такое психическое заболевание, когда у человека мания изображать из себя мима?

Конечно, она тянула время, но вопрос ее не на шутку увлек.

– Поистине ужасно, когда тебя преследует мим-маньяк! Вообразите, Майлз! Везде, куда бы вы ни пошли, вокруг крутится идиот в полосатой рубашке, который притворяется, будто перед ним стена. Или что он спускается со стремянки. Неудивительно, что у Макса поехала крыша!

– Сара, – серьезно проговорил Майлз. – Боюсь, что шутки вам уже не помогут.

– Неужели? А я думаю, что как раз наоборот, – Сара откинула со лба волосы. – Бросьте, Майлз! Персонал дворца Лобковицев стремятся одурачить все кому не лень! И это явно не первая попытка подставить меня! Стала бы я держать в кровати распятие, боже правый! Я не любитель религиозного искусства!

– Вас обнаружила чешская полиция, Сара. Вы совершали сексуальный акт в общественном месте, – жестко отчеканил Майлз. – Макс и Сюзи – они оба написали заявления, где говорится, что вы неуравновешенная особа, склонная к насилию, и вдобавок употребляете наркотики.

– И вы были склонны закрыть глаза на мои недостатки, если я подпишу навет на мою персону? – сердито продолжила Сара, схватив листок бумаги. – А может, я обвиню во всем Макса! Как вы тогда будете выкручиваться, а, Майлз?

– Я отправляю вас домой, – выпалил Майлз, поднимаясь с кресла. – Немедленно.

– Отлично. – Сара сложила листок и засунула его в карман джинсов. – Но бумажку я сохраню у себя. Маленький сувенир из дворца. И прослежу за тем, чтобы Яна отдала ее Максу. Полагаю, Николас тоже согласится доставить записку князю. Макса-то пока еще не выгнали! Он – Лобковиц, так что сдается мне, что он способен уволить не только меня, но и вас, верно? Давайте я забронирую вам местечко в салоне самолета рядом со мной?

Не двигайся, приказала себе Сара. Замри. Держись твердо. Расслабь колени. Найди центр равновесия. Приготовься к драке. Кто знает, вдруг Макс действительно сочинил дурацкую записку, беспокоясь за осквернение своего доброго имени, но я готова биться об заклад, что текст был написан еще до моего приезда. Похоже, что абзац вырезали из другого листа бумаги, большего размера. Наверное, Макс увидел, как Майлз трахает Дафну в зале семейных портретов, и велел ему завязывать! А заявление, напечатанное на машинке прошлого века? Майлз мог написать его сам и заодно подделать Максову подпись! Ручаюсь, Майлз и с Сюзи-то не говорил. Никто из них не имеет к этому никакого отношения.

Майлз опустился в крутящееся кресло. Сара ждала.

– Вы неверно меня поняли, – начал Майлз после долгой паузы. – Сара, я хочу защитить вас. Естественно, если вы чувствуете, что вам неудобно подписывать бумагу, я сделаю все что смогу и отговорю Макса от его решения. Я постараюсь как-нибудь уладить… все остальное. Но мне не нужны новые… проблемы.

Сара улыбнулась.

– У нас очень много работы, – резюмировала она. – Близится дата открытия музея. Думаю, мне придется провести остаток времени в моей скромной комнатушке, склонившись над партитурами Бетховена. Не правда ли, гениально, Майлз? Мы с вами забудем о нашей перепалке и прочих неприятностях, а потом я всецело сосредоточусь на стоящих передо мной задачах. Мы сотворим из коллекции Лобковицев музей! А это огромная честь для меня.