Город ящеров

В первые мгновения меня одолела паника. Впрочем, она быстро прошла. Руки действовали на автомате, пока голова паниковала.

Зашла в прозрачную комнату и нажала на кнопку деактивации. Автоматика, к сожалению, не сработала. Пришлось взять в руки ключ, вставить его в замочную скважину и что есть силы толкнуть массивную дверь.

Белая комната больше не ослепляла яркостью света. Электричество успели отключить. Темнота никак не вязалась с этим высокотехнологичным помещением, утыканным разноцветными проводами и чипами, тянущимися от клетки к контрольному пункту. Тем не менее, в комнате было темно...

Перед глазами пронеслись воспоминания о людях в белых халатах, постоянно шастающих туда-сюда. Врачи. Инженеры. Программисты. Живы ли они? Или ящерры превратят в рабов даже настолько умные головы?

Но это неважно. Всё неважно.

Я увидела судью — моего ящерра. Он стоял посреди клетки, пытаясь казаться спокойным, но напряжение мышц было заметно даже издали. В глазах его задумчивость удивительным образом переплелась с уверенностью.

Он посмотрел на меня — вспотевшую, раскрасневшуюся, растрёпанную.

Нельзя забыть подобное. Нельзя забыть то мгновение, когда я осознала, что он жив.

Руанн понимал: станция будет ликвидирована. Знал, что его сознательно оставили умирать, а именно — захлебнуться, когда вода затопит помещение. Он знал, что его не успеют спасти. И он наверняка знал, что меня рядом с ним быть не должно.

Он. Знал. Что я. Пришла. По доброй. Воле. К нему.

— Руанн, — прошептала.

Мы посмотрели друг на друга. Мой Руанн! Ящерр мой!

Не к месту заметила, какая у него массивная шея. И плечи, какие крепкие плечи.

Я подошла к клетке. Она была активирована от дополнительного генератора, который не был отключён. Клетка — единственное, что удерживало ящерра от того, чтобы выбраться и свернуть мне шею.

Страх. И осознание того, что я всё же открою эту чёртову камеру несмотря ни на что.

— Что ты со мной сделал, ящерр? — прошептала, щёлкая по панели управления в углу комнаты в поисках нужных кодов. — Ты использовал на мне силу влечения. Радуйся, она действует безотказно!

Хотелось нападать, хотелось обвинять. Задушить ящерра за собственную слабость! Раздавить за этот внимательный спокойный взгляд!

— Лин… что заставило тебя прийти?

Я не обернулась. Лишь сделала паузу в безуспешном поиске нужной комбинации кнопок.

«Он тебя убьёт, Лин! Если откроешь эту клетку — он тебя убьёт!»

— Я пришла. Потому что... я не знаю, Руанн, не знаю! Я не знаю, почему пришла!

Крик вырвался из горла.

— Будь проклят за то, что ты со мной сделал!

Я нашла нужный код и ввела его на панели. Оставалась завершающая часть — взять ключ, вставить в замочную скважину и два раза прокрутить механизм. Мы всегда делали двойной доступ — механический и программный код, не доверяя ни компьютерам, ни людям.

Я подошла к клетке. Ключ в руках блестел как украшение.

Руанн внимательно следил за моими движениями. Его брови были сведены на переносице, хвост послушно замер где-то за спиной. Думаю, он пытался меня не спугнуть.

Моё сердце бешено колотилось. Я все ещё могла уйти... Могла отыскать Виру, и мы бы убежали на другую станцию.

И позволить ящерру умереть?

— Что ты делаешь, Лин, опомнись... — сказала самой себе.

Руанн услышал. Он засмеялся, но не самоуверенно, а как-то... понимающе.

— Бедная девочка, как же сложно тебе быть сильной, испытывая то, что ты испытываешь... Именно поэтому я так ценю твой поступок...

Его слова… добрые. Это та доброта, которую мы ищем, сидя на коленях у заботливого отца. И она ранит больше всего, потому что когда он будет сворачивать мне шею, у меня в ушах прозвучат слова: «Бедная девочка…».

Это невообразимо сложно объяснить. Я видела свою руку, а в ней ключ, готовый быть вставленным в замочную скважину. Красивый такой ключ, с готичной резьбой. И кто только придумал делать для тюрем такие красивые ключи?

Я такая же жертва, как и остальные девушки, привлечённые силой ящерров. Мой случай в чём-то особенный — я осознаю свою уязвимость. Сколько у него было таких, как я? Скольких он обманул, обещая защиту?

Мне он хотя бы ничего не обещал.

— Если у тебя есть хоть капля чести — ты убьёшь меня быстро, ящерр. Потому что ради тебя я... я рискнула всем.

Он оскалился. Двинул челюстью. Думаю, судья понял: я действительно верила в то, что говорила. И его это раздражало.

— Разве не из-за тебя я попал в эту клетку? — спросил насмешливо. — Не из-за тебя меня пытали?

— Разве не из-за тебя и твоих приказов я каждый день наблюдала, как умирают дорогие моему сердцу люди? — огрызнулась. — Муж моей названной матери — яркий пример. Он заменил мне отца, а ему свернули шею прямо на улице. У меня на глазах, ящерр!

— Лин, я не отдавал этого приказа...

— Естественно, для него не нужен приказ, он был слишком мелкой пешкой. Ему без каких-либо распоряжений свернул шею самый обычный патрульный.

Руанн недобро усмехнулся.

— Если ты думаешшшь, что я стану для тебя угрозой, оставь меня в клетке. Тогда тебе не будет угрожать никакая опасность.

— Умрёшь ведь, великий судья! — закричала. Меня злило его наглое манипулирование.

— В таком случае освободи меня — и не умру! — ответил ящерр.

— Тогда умру я...

— Если ты так хорошшшо всё понимаешь, тебе всего лишь нужно решшшить, чью жизнь ты ценишшшь вышшше.

— Свою, ящерр, безусловно, свою!

— Тогда почему ты здесь!?

Его хвост дёрнулся и с силой ударил о прутья клетки. Я вздрогнула.

— Чего ты от меня хочешь, ящерр? — пробормотала растерянно. Мне был противен собственный голос с этими высокими писклявыми нотами.

— Я хочу, чтобы ты самой себе ответила на вопрос: что ты здесь забыла? Ты должна принять то, что делаешшшь! Не будь слепой! Не будь дурой, как все вашши женщины, идущие у нас на поводу!

Мне бы рассердиться. Мне бы оскорбиться на его слова. Мне бы сказать, что женщины не виноваты в том, что не могут противостоять влечению. Но ящерр был прав, произнося вслух то, что таилось в глубине моего подсознания.

Я посмотрела вверх на идеально белый потолок... и начала говорить, так и не опустив голову: