Город, затерянный между мирами
Шрифт:
— Вернен! — закричала она отчаянно. Никакой реакции, ученик был так напуган, что потерял связь с реальностью.
— Вернен! — Терна, схватила парня за плечи обеими руками. Защитный барьер рухнул раньше времени, выставляя их на всеобщее обозрение.
Именно в этот момент красный дракон пришел в себя и вновь обратил взор на магов. Терна не успела осуществить перенос. Мощный поток раскаленного пламени вырвался из пасти и устремился вниз. Волосы вспыхнули и истлели за одно мгновенье. Кожа обуглилась и почернела, кровь закипела, воздух испарился из легких. Волна чудовищной, ранее не виданной боли объяла все тело Терны. Она пыталась кричать, но воздуха в оплавленных легких не было, как не было уже и голосовых связок. Она кричала лишь у себя в голове, громко и неистово.
Вернен исчез практически сразу, не успев почувствовать боли, не успев понять, что умирает. Плоть его развеялась серым пеплом, кости обуглились и распались, и вот уже на месте, где был человек, не осталось ничего, кроме черного маслянистого пятна.
Красный дракон прекратил поливать останки магов пламенем и взмыл в небо в поисках новой добычи. Синий дракон выбрался из развалин дома, куда свалился от удара копьем. Оно пробило кожу на боку и впилось в плоть. Рана оказалась не смертельной, но крайне болезненной и неприятной. Дракон поморщился, раздувая ноздри, и оскалил клыкастую пасть. Ухватился зубами за впившееся в плоть копье, выдернул его и перекусил древко, как спичку. Расправил крылья, переступил с лапы на лапу, потянулся, оценивая ущерб, нанесенный раной, и взмыл в воздух вслед за красным, поднимая с земли потоки пыли и пепла.
Ротокалия застыла в своем укрытии. Сердце бешено стучало в груди. Она слышала рев драконов, слышала крики людей, потоками льющиеся с поля битвы. Она чувствовала каждую рану, каждую боль раненых и умирающих, тело зудело, требовало действий. Ее дар рвался наружу, хотел спасать жизни, хотел исцелять. Ротокалия постаралась отгородиться от своей силы, иначе просто можно было сойти с ума. Она обнимала себя за плечи и молилась великому учителю, чтобы они спасли и защитили ее друзей. Она была сильной целительницей, могла заживить очень серьезные раны, практически вернуть человека с того света, могла усилить и восстановить энергию любого мага. Но она не была воином, и помочь в этом сражении друзьям никак не могла.
Она видела, как погиб Майло. И сердце обливалось кровью от осознания, что помочь она уже не может. Она видела, как отвлекся красный дракон, как упал защитный барьер, как Терна схватила Вернена за плечи, и как в них ударило пламя. А потом жуткий крик ворвался в её сознание. И не осталось ничего, кроме этого страшного вопля боли и отчаяния. Мир померк, перестал существовать, тьма застелила все вокруг. Ротокалия лишилась чувств.
Она пришла в себя лежа на земле лицом вниз. Пыль набилась ей в нос и рот, от чего женщина громко чихнула. Она оперлась на дрожащие руки и с трудом села. Голова все еще кружилась, в висках пульсировала боль, глаза слезились. Защитный барьер рухнул, и теперь целительница сидела у всех на виду. Только чудо спасло ее от смерти, никто из врагов на нее не напал, может, не заметили, может, посчитали ее мертвой.
Ротокалия огляделась и замерла от ужаса, взирая на обгоревшее тело Терны. Поднявшись, пошатываясь на ватных ногах, она неуверенным нетвердым шагом побрела к подруге. Опустилась перед ней на колени. От тела шел дымок, пахло горелой плотью. Ротокалия протянула руки к подруге, чтобы выразить свое почтение и попрощаться и с ужасом и радостью обнаружила, что та жива. Ротокалия собралась с силами, сделала глубокий вдох. Не спеша, плавно она стала водить ладонями над обгоревшим телом, вливая в него энергию, исцеляя его. Женщина не торопилась, по крупицам восстанавливая плоть. Повреждения были чудовищны, а целительница устала и измучилась.
Она стояла на коленях и лечила, казалось, целую вечность. В таком положении ее и застал Самир.
Он переместился, убегая от ловушки Синего дракона. Немного отдышался и огляделся по сторонам. Несмотря на раннее утро на улице было светло, как днем. Замок переливался белым мерцающим светом, его очертания поблекли, и стали
постепенно растворяться. Легкая зыбь бежала по воздуху. Ритуал шел к своему завершению, и надо было спешить. Самир принял решение отправиться в замок и помочь Орофену. Раз ритуал не был остановлен, значит, у верховного мага возникли сложности. «К черту приказ, к черту солдат капризного короля». Самир уже сконцентрировался для очередного перемещения, как вдруг чудовищный крик боли зазвучал в его сознании, ослепляя и оглушая. Он упал на колени, схватился руками за голову и тоже заорал. Время застыло, стало густым, вязким, затягивающим. Мир замер, остановился. Когда крик затих, превратившись в легкий фантомный шум на периферии сознания, а реальность постепенно стала обретать ясные очертания, все опять понеслось с бешеной скоростью. Самир понял, что Терна попала в беду, больше никто из магов не мог послать такой мощный ментальный сигнал. Он забыл о намерении помочь Орофену, забыл о ритуале, забыл обо всем что происходит. Сейчас мужчину не волновало больше ничего, корме судьбы подруги. Самир поспешил обратно, его гнал страх, и поддерживала надежда.Ротокалия склонилась над голым обезображенным телом некогда красивой молодой женщины. Теперь ее кожу испещряли уродливые шрамы от ожогов. Волосы сгорели, но со временем они должны были отрасти. Самое главное, что Терна была жива, она дышала глубоко и ровно, хотя все еще была без сознания.
Самир опустился на колени.
— Я сделала все, что смогла, — тяжело дыша, прошептала Ротокалия — Ее ожоги чудовищны, я не представляю, как после такого можно выжить. Этот парень, ее ученик, все время забываю, как его зовут…
— Вернен — пустым, лишенным эмоций голосом ответил Самир
— Да, да Вернен, он вообще испарился, от него ничего не осталось. А она выжила. Я подлечу ее еще потом, ты не переживай. Большинство шрамов я уберу, только сил надо набраться. Волосы у нее отрастут. Главное жива. Жива. — Лепетала Ротокалия. Крупные капли пота стекали по ее изможденному побелевшему от напряжения лицу.
— Где Майло? — Спросил Самир, создавая вокруг них защитный купол. Оставаться у всех на виду было небезопасно, и, хотя битва сместилась к границам города, их все равно могли увидеть.
— Дракон убил. — Ротокалия замотала головой. — Он смелый был, сильный, он Терну спасти хотел, но драконов было трое, а он не осторожный… — ее голос сорвался, и она всхлипнула.
— Не надо было совету идти на поводу у короля и навязывать нам солдат. Сразу всех арестовать он хотел, конечно! Только вот его армия оказалась ни на что негодной, если только как пища для вампиров и оборотней! Надо было всем перемещаться в замок, остановить ритуал, а затем уже разбираться с драконами. Главное, чтобы они все остались в Валиане. Им все равно больше некуда было бы бежать и негде прятаться. Но Орофен… — Самир ругался сквозь сжатые зубы.
— Ничего еще не потеряно, главное мы живы. — Ротокалия попыталась улыбнуться.
И тут над ними зависла тень дракона.
Орофен и его ученики оказались в широком холле замка. Все вокруг заливал яркий свет, он тек по потолку полу и стенам, мерцал и переливался, дезориентировал. В центре зала в кругу на коленях, бормоча слова заклинания, сидели ведьмы. Вор без сознания лежал неподалеку, уткнувшись лицом в холодный камень. Орофен подавил сильное желание прикончить мерзавца на месте, у него были сейчас более важные дела. Черного дракона нигде не было видно.
Что-то засвистело в воздухе. Такманы, притаившиеся за сваленной у стен мебелью и на лестницах, начали стрелять. Стрелы отскакивали от энергетического барьера, не причиняя Орофену никакого вреда.
Миргон удивленно вскрикнул, и пошатнулся, что-то с силой ударило его в грудь. С глухим звуком лопнул защитный барьер. Две стрелы вонзились в плоть. Парень застонал. Удивленно, не веря в случившееся, он посмотрел вниз. Кровь заструилась по ученическому костюму, окрашивая коричневую ткань яркими красными пятнами. Миргон перевел взгляд на учителя, в глазах отразились боль, ужас и непонимание. Молодой маг пошатнулся, ноги его подкосились, и он свалился на пол, распластав в стороны руки.