Город золотых теней
Шрифт:
«Проткнуть булавкой!»
«Вызвать зумер!»
«Сказать ему, чтоб перестал расти!»
«Пусть идет на другой конец моста», – предложила наконец какая-то – судя по голосу – девчушка, облаченная в сим игрушечной панды.
Дядюшка радостно кивнул. «По-моему, отличная мысль… – ему потребовалась секундная пауза, чтобы узнать имя девочки, —… Мичико. А ну-ка! Если мы дружненько ему крикнем, может, он нас и услышит. Но кричать придется громко, ведь уши у него сейчас очень высоко!»
Дети дружно завопили. Свинозавр немного сплющился, чтобы стать ниже, и превратился в некое подобие продырявленного аэростата. Прислушавшись к советам детей, он неуверенно двинулся было
– Орландо! – Кто-то тряс его за плечо. – Орландо!
Он открыл глаза и увидел совсем рядом встревоженное и раздраженное лицо Вивьен – привычная для Орландо комбинация.
– Я в порядке. Просто смотрел шоу.
– Но почему ты меня не слышал? Мне это совсем не нравится.
Орландо пожал плечами:
– Просто я сосредоточился, да и звук включил очень громко. Там была очень интересная передача о подводных фермах, – добавил он примирительно. Образовательные программы Вивьен одобряла. Ему не хотелось говорить, что, поскольку он отключил канал нормального внешнего ввода – то есть передачу звуков от уха к слуховому нерву – он не могее слышать. С тем же успехом она могла выкрикивать его имя, находясь на Гавайских островах.
Мать уставилась на него, все еще недовольная, хотя было заметно, что причина недовольства не ясна и ей самой.
– Как ты себя чувствуешь?
– Паршиво. – Это была правда. Суставы Орландо уже начали болеть, да и энергичное пробуждение не пошло ему на пользу. Наверное, анальгетик в организме кончился.
Вивьен достала из шкафчика возле кровати два пластыря, один с анальгетиком, другой с противовоспалительной смесью, которую Орландо принимал каждый вечер. Он попробовал прилепить пластыри сам, но пальцы болели и стали неуклюжими. Вивьен нахмурилась, взяла у Орландо пластыри и умело наложила их на его костлявые руки.
– Ты что, сам пахал морское дно? Неудивительно, что тебе больно, раз ты столько времени торчишь в своей дурацкой сети.
Он покачал головой:
– Ты ведь знаешь, Вивьен, что я могу отключать мускульные реакции, войдя в онлайн. Хорошая штука эти имплантированные интерфейсы.
– Еще бы им не быть такими, раз они стоят целое состояние. – Мать смолкла. Похоже, их разговор опять двинулся по проторенной тропке, и теперь Орландо ожидал, что она или покачает головой и уйдет, или воспользуется случаем и предскажет ему очередное ухудшение здоровья. Однако мать осторожно села на краешек кровати. – Тебе не страшно, Орландо?
– В смысле… сейчас? Или вообще?
– В обоих смыслах. Я хотела сказать… – Она отвела взгляд, потом, решившись, посмотрела на сына. Орландо впервые за долгое время поразился, насколько она красива. На лбу и в уголках рта и глаз матери уже появились морщинки, но линия подбородка осталась четкой, а голубые глаза – очень ясными. При быстро тускнеющем вечернем свете она почти не отличалась от женщины, носившей его на руках в том возрасте, когда он был для этого еще достаточно мал. – Я подумала, Орландо, что это нечестно…Твоя болезнь настолько ужасна, что я не пожелала бы ее самому скверному на свете человеку. А ведь ты вовсе не такой. Да, ты иногда выводишь меня из себя, но ведь ты умен, нежен и очень смел. И мы с отцом очень тебя любим.
Орландо приоткрыл рот, но смолчал.
– Как мне хочется сказать тебе что-то еще кроме «ты смел»… И
как мне хочется быть смелой вместо тебя. Господи, как мне этого хочется… – Она моргнула и несколько секунд просидела, зажмурившись. Ее ладонь легко опустилась ему на грудь. – Ты ведь это знаешь, правда?Он сглотнул и кивнул. Ему было больно и тревожно, но одновременно как-то удивительно хорошо, и Орландо никак не мог понять, что хуже.
– Я тебя тоже люблю, Вивьен, – проговорил он наконец. – И Конрада.
Мать посмотрела на него, печально улыбаясь.
– Мы ведь знаем, что сеть для тебя многое значит, что там у тебя друзья, и… и…
– И нечто вроде реальной жизни.
– Да. Но нам так тебя не хватает,милый. И мы хотим общаться с тобой как можно больше…
– Пока я еще жив, – закончил он за нее.
Мать вздрогнула, словно он крикнул ей в самое ухо.
– И из-за этого тоже, – проговорила она наконец.
Орландо ощутил и понял ее чувства так, как давно уже не понимал. Увидел, в каком она напряжении, как измучена страхами за него. А ведь в каком-то смысле он действительно был жесток, проводя так много времени в невидимом и недосягаемом для нее мире. Но именно сейчас ему как никогда необходимо проводить там больше времени. Орландо задумался: не рассказать ли ей о золотом городе? – но не сумел представить, какие выбрать слова, чтобы рассказ не прозвучал будто глупый бред больного ребенка. В конце концов, он и себя до конца не сумел убедить, что это не так. Он, Вивьен и Конрад никогда не были с жалостью «на ты»; а ему не хотелось совершать поступок, который усложнит жизнь им всем.
– Знаю, Вивьен.
– Может… может, мы сможем каждый день выкраивать немного времени, чтобы… поговорить? Как сейчас? – На ее лице отразилась с трудом скрываемая надежда – такая сильная, что у Орландо едва хватило сил не отвести взгляд. – Хоть чуть-чуть. И ты сможешь рассказать мне о сети, о том, что ты там видел…
Он вздохнул, но сумел сделать это почти беззвучно. Анальгетик еще не успел подействовать, и трудно было сохранять терпение даже по отношению к любимому человеку.
Любимому. Странная мысль. Однако он действительно любил Вивьен, и даже Конрада, хотя отца иногда доводилось видеть не чаще, чем легендарных монстров вроде Несси или снежного человека.
«Эй, босс, – прошептал ему в ухо Бизли. – Кажется, у меня для вас что-то есть».
Орландо чуть приподнялся на подушках, стараясь не замечать пульсирующую боль в суставах, и изобразил усталую улыбку.
– Хорошо, Вивьен. Договорились. Но не сейчас, ладно? Что-то мне спать хочется. – Сегодня лгать ему было противнее обычного, но, как ни странно, мать сама подтолкнула его ко лжи, напомнив, как мало времени у него осталось.
– Конечно, милый. Ты ложись, отдохни. Хочешь чего-нибудь попить?
– Нет, спасибо.
Он снова откинулся на подушку и закрыл глаза, потом дождался, пока мать закроет дверь.
– Ну, что у тебя?
– Во-первых, я узнал номер. – Бизли издал щелкающий звук, каким выражал довольство собой. – Но сперва, как мне кажется, вам надо ответить на вызов. Кто-то по имени Лоло.
Орландо закрыл глаза, но на сей раз слух отключать не стал. Он перенесся в свой виртуальный домик и открыл экран. Как оказалось, его вызывала ящерица с зубастым ртом и карикатурно преувеличенной прической Очкарика – волосы собраны в пучок на затылке и увешаны побрякушками. В последний момент Орландо вспомнил и прибавил громкость голоса. Так он мог разговаривать шепотом, не опасаясь, что Вивьен услышит и придет проверить, почему он не спит.