Город
Шрифт:
Мы бесцельно брели по оживающему городу, я держал Элен за руку и чуть не силой вел за собой. Люди, появившиеся на улицах, заметив нас, отходили в сторону. Они горестно качали головами, глядя на Элен – всем в городе был понятен этот мертвецкий вид – белое лицо с черными провалами глаз и сомнамбулический, ничего не выражающий, взгляд.
Рядом с Элен и я автоматически становился отверженным, я понимал, что никто не подойдет ко мне, пока я держу за руку свою подругу, пока я с ней. Мне тоже не хотелось ни с кем разговаривать, и я молил бога, чтобы не встретились знакомые, хотя в этом городе
Я остановился и придержал равнодушно продолжавшую шаркать ногами Элен. Она встала, уставив глаза в мостовую.
Не добежав нескольких шагов, старик пораженно замер. Похоже, он только сейчас разглядел, что случилось с Ленкой. Несколько секунд он стоял, потом вдруг сорвался и, подбежав к Элен, начал обнимать и целовать, стоявшую истуканом, девушку. Ему, как и мне, было наплевать на то, что она может в любую минуту впасть в неистовство и вряд ли тогда мы смогли бы даже втроем справиться с ней.
Подошел Володя. При виде Элен морячок громко выругался, потом оттащил от девушки старика.
– Иржи, успокойся – мы тут бессильны.
Тот только сейчас разглядел замотанную тряпкой руку. Художник схватил безжизненную ладонь и, ощупав ее, заплакал.
– Это вы во всем виноваты! – сквозь слезы он зло глядел на меня. – Бедная девочка, за что ей это? Лучше умереть…
Вот в этом я был с ним согласен, жить мне не хотелось.
– Что будешь с ней делать? – участливо спросил Володя. – Надо сдавать в приют, все равно менты заставят.
Сил возражать не было, да я и сам это понимал, но все равно высказался:
– Пусть попробуют, – потом протянул автомат. – Спасибо, извини, патроны все кончил.
В глазах Володьки загорелся интерес.
– С кем воевал?
– С охотником и Ангелом…
– Ни хрена себе! И как – победил?
– Нет. Их разогнал «Сияющий».
– Что?!
Услышав мой ответ, к нам подтянулся и художник.
– Вы видели «Сияющего»?!
Я утвердительно кивнул.
– Черт! – перебил старика Володя. – Но ты, надеюсь, попросил его? Хотя, судя по твоему виду, вряд ли…
– Попросил? О чем?
– Ты что, дурак? Или приставляешься?
Я тупо глядел на него, ничего не понимая.
– Ну, ты даешь – упустил такой шанс!
– Может, объяснишь, в конце концов, или я пойду. Мне надо Ленку устраивать.
– Ты прав, с ней надо решать. А про просьбу у «Сияющего» – не скажу байка или правда – но все об этом знают. Похоже, кроме тебя. Скорее всего, правда, слишком уж все в это верят. Рассказывают, мол, если увидел его, надо попросить – он может выполнить любую просьбу, даже вернуть тебя в твой мир.
– А «серого» вылечить может?
– Ну, понятно, кто о чём, а грязный о бане. Я думаю – легко.
Разговор прервали – появился шериф. Попал сюда, похоже, в прошлом веке – на поясе под свисающим пузом висел громадный старинный кольт. И даже начищенная звезда поблескивала. Это было
общим для всех, попавших сюда – все пытались сохранить вещи и обычаи в том виде, как это было там, где они жили – люди цеплялись за осколки прежней жизни, находя в них опору для сегодняшнего существования. В какой-то мере, налаженный быт позволял забыть о том, что ты бессмертен и проведешь вечность в Городе.Шериф сразу заметил Элен; у всех служителей закона из любых времен и любых стран одинаковое чутье на нарушения, а «серый» в городе без охраны семьи или присмотра полиции – это явное нарушение городского договора.
– Ну, вот и мент, – Володя заулыбался, шагнув навстречу толстяку. Морячок знал всех представителей власти в Городе, как и они его.
– Привет, Вилли.
Толстомордый полицейский кивнул головой, протянул руку и тоже улыбнулся.
– Здравствуй, Володья.
Но его улыбка сразу пропала, как только он посмотрел на Элен; меня и Иржи толстяк проигнорировал.
– Это ведь та француженка?
Не дожидаясь ответа, строго начал выговаривать Володе, посчитав его здесь главным.
– Почему больная в городе? Володья, ты знаешь правила.
Я вскинулся и хотел высказать менту все, что о нем думал, но моряк не дал, поняв мое состояние.
– Вилли, ты же видишь, девчонка только перерождается. Последствия этого прорыва. Попала под хлыст Ангела.
– О, черт! – не удержался шериф. – Где?
– В порту, там схватились охотник и Ангел.
– То-то я в окно видел сполохи и сияние в той стороне.
– Зарево было от другого, там появлялся «Сияющий».
– Ты откуда знаешь?!
– Вон Санька был там с девчонкой и даже пытался воевать с тварями из Мглы.
Вовка повернулся ко мне.
– Подтверди, Саня.
Я кивнул, но шерифа битва не заинтересовала.
– Это правда, ты видел «Сияющего»?! Какой он из себя? Ты попросил его?
– Я видел только огненный шар и силуэт в нем, – хмуро буркнул я. – И ничего я не просил.
– Значит, точно видел, так его и описывают. А голос?
– Я чуть не упал, когда он заговорил, – снова проворчал я. Мне было не до шерифа, в голове билась одна единственная мысль – Элен!
– Да, парень, просрал ты шанс, – смачно выразился шериф. – Этот может любое желание выполнить.
Заметив, что никто не проявил интереса, добавил:
– Я не просто так говорю – специально этим вопросом занимался.
Совершенно машинально, занятый своими мыслями, я спросил:
– А найти этого «Сияющего» можно?
– Не говори ему, – вдруг перебил американца Вовка. – Он же безбашенный.
Но я уже ухватился: «Если есть возможность вернуть мне мою Ленку, я использую любой шанс»».
– Пусть говорит! – твердо сказал я, возвращая пытавшуюся уйти Элен. Похоже, ей надоело стоять.
Тогда Володя предложил:
– Что мы торчим тут, на виду? Пошли ко мне, недалеко ведь. Хоть горло промочим, а то пересохло.
От этих слов я почувствовал непреодолимое желание решить все проблемы по-русски – накатить граммов двести и забыть обо всем. Нет, хрен я буду пить, – решил я. – Водка меня к этой ситуации и привела. Не пил бы после дела, и Ленка сейчас была бы прежней.