Город

Вилли сразу согласился, Иржи промолчал, и вся компания направилась в Вовкину таверну. Встречные, завидев морячка и копа, здоровались и улыбались, но, разглядев Элен, – я шел с ней позади всех – сразу гасили улыбки и переходили на другую сторону улицы.

Негр на входе, увидев Элен, вытаращил глаза так, что казалось это шарики от пинг-понга приклеены на черной харе.

– Может, закроем её пока в моей комнате, – предложил морячок, но увидев мое лицо, быстро согласился. – Ладно, пусть сидит с нами.

Я заметил, как он бросил быстрый взгляд на кольт в кобуре шерифа. Как ни странно, сам я, ни капли не боялся, хотя раньше при виде «серых» меня охватывал безотчетный страх – страшно было не то, что взбесившийся «серый» может просто разорвать на куски, нет – страшнее было заразиться и стать таким же, чтобы вечно вести жизнь овоща в приюте. Наверное, так в прошлые века люди боялись прокаженных.

Едва уселись, я сразу попросил американца рассказывать, решив не ждать Володю, ушедшего за выпивкой.

То, что я услышал, можно было считать байками, поскольку очевидцем сам Вилли не был, кроме одной истории. Встречи с «Сияющими» были очень редки, не то, что с Ангелами и, тем более, Охотниками. Когда-то кто-то первый, увидев «Сияющего», принял его за бога и стал просить милости. Я тут же вспомнил темный силуэт в пылающем шаре и голос, рвущий перепонки. Действительно, похоже на явление божества. И "бог" выполнил просьбу, но только самую первую и очень конкретно. Что это тогда было, уже забылось – наверное, что-то очень мелкое, типа дай воды – и в руках сразу ковш. Но сам факт выполнения остался в истории, и теперь при этих редких встречах все старались озвучить свои просьбы. В большинстве случаев подтверждения не было, потому что самая распространенная просьба была одна – вернуться в свой мир.

Но вот об одном случае американец рассказал подробно.

– Было это лет пятьдесят назад, я еще считал тогда года, то есть был дураком и не понимал, что здесь навечно. История получилась почти похожая на твою, – он отхлебнул пива и на некоторое время замолчал, вспоминая. – Семья попала сюда разделенной – мать с отцом были в части города, попавшей сюда, а дочка, наверное, лет восьми, не помню уже сейчас, осталась там. Что говорить, вы сами через это прошли, страдали они сильно, но все, в конце концов, смиряются, а эти – нет. Оба были молоды, спортсмены и из "яйцеголовых" – преподавали в каком-то колледже. Они исходили весь город, переговорили со всеми старожилами, начиная с ацтека, и почему-то решили, что из города можно выбраться самим и найти «Сияющего». Как и почему они до этого додумались, один бог знает. Все понимали, что это ерунда, но они никого не слушали. Однажды собрались и ушли во Мглу.

– Каким образом? – перебил его я.

– Через пещеру.

– Вранье!

После появления здесь, я, как и большинство попавших сюда, искал выход из города. Сам поднимался по набитой тропе к пещере в стене – пройти там невозможно. Еще на подходе к входу чувствовалось тепло, идущее оттуда, а когда заглянул внутрь, стало ясно – это вход в преисподнюю – метров через пятьдесят от входа пылала сплошная стена огня, как будто пещера была дырой в сердцевину вулкана.

– Вот и я так подумал, – невозмутимо продолжал шериф. – Всем понятно, что идти в пещеру – самоубийство. Кстати, они говорили, что можно идти по морю до Мглы, но это долго, а им нельзя ждать, им надо быстро. Бред, в общем. В китайском квартале их бы просто не пустили на верную смерть, да и у вас, наверное, тоже. Но в американском городе никто не вмешался – каждый имеет право делать со своей жизнью все, что хочет, лишь бы других не впутывал.

Он опять отпил из кружки и замолчал. Тут уже не выдержал Иржи.

– И что дальше? Они сгорели?

– Конечно, сгорели, – ответил американец таким голосом, точно сам не верил себе. – Но это еще не конец истории.

– Чего тянешь, – Володя тоже завелся. – Рассказывай.

Вилли ничего не ответил. Он полез во внутренний карман куртки и вытащил оттуда сложенный лист бумаги в файле. Бережно разгладив лист на столе, он по очереди оглядел присутствующих. На листе была всего одна рукописная строчка.

– Письмо. Столько лет храню, если бы твоя история не задела душу, – он остановил взгляд на мне, – не показал бы.

– Да читай уже, что там? – Володя нетерпеливо вскочил.

Первый раз я видел морячка, обычно всегда спокойного, таким возбужденным. Письмо было на английском, и американец перевел на городской.

– Мы нашли Джилли. Не сдавайтесь. Майкл.

Шериф опять оглядел всех, увидев, что его не поняли, пояснил:

– Майкл – отец, Джилли – их дочь. Письмо я нашел в моем сейфе в участке через несколько недель после их, – шериф замялся, похоже, подбирал нужное слово, – после их исчезновения.

– И что? Ты считаешь, что это от них?

– Даже ни минутки не сомневался, – уверенно заявил Вилли. – Я очень хорошо знал его почерк. Да и то, как письмо попало ко мне, говорит о многом. Сейф-то был заперт.

Почему-то я с ходу поверил ему, но смущало одно обстоятельство, и я решил сразу прояснить его.

– Почему он отправил письмо вам?

Шериф ответил не сразу. Он допил остатки пива, покрутил в руках кружку, разглядывая дно, потом с размаху поставил её на стол и выпалил:

– Потому что Майкл мой брат! Одному богу известно, как я грыз себя за то, что не остановил его. И он знал, что я буду страдать.

– Ты рассказывал кому-нибудь об этом? – Володя опять стал спокойным.

– Да, пару раз. Не верят. Думаю, и вы не поверили.

Вилли поднялся.

– Пойду я. Ведь я шел с обходом, у семьи Майлзов пропал перед прорывом сын. Они подняли. Вот ищу. Думаю, он засел в баре возле рейхстага. Спасибо за пиво.

Я знал Джо Майлза – он был из искателей – и подумал, что шериф был прав, Джо наверняка накачивается пойлом в немецком заведении, он любил пышных девок.

– Шериф, – попросил я. – Можно мне посмотреть письмо?

Тот минуту помешкал, но все-таки протянул письмо. Осмотр ничего не дал – лист, потертый на сгибах, надпись синими чернилами. В это время Элен вдруг завалилась лицом на стол. Все вскочили и отпрянули к стенам, решив, что начинается припадок. Только мне было плевать на это, и я кинулся к ней. Оказалось, что она просто уснула. Я погладил её по голове и повернулся к уже собравшемуся уходить американцу.

– Так говоришь, брат считал, что можно уйти из города и по морю?

Вилли кивнул. Потом глянул на спящую Элен – во сне она была почти прежней – и понимающе добавил.

– Удачи тебе!

– Тебе спасибо, Вилли!

Когда американец ушел, Вовка, проводивший его до выхода, уселся рядом со мной.

– Что задумал?

– Надо идти, я не смогу видеть её такой каждый день, – просто ответил я. – Через пещеру страшно, а морем можно.

– Ты двинутый, что ли? Мало ли, что рассказывают. Ты же знаешь, все ждут, что когда-то нас вернут в свой мир. Раз мы не умираем, значит, можно и подождать. Отдашь её в приют, там присмотрят – ничего с ней не случится, а если нас вернут, я думаю, все станет как прежде на Земле – все «серые» станут снова здоровыми.