Города гнева

Черт… Это же ни хрена не симуляция. Они здесь, на Сахалине, и действительно ранены. Карла, немного придя в себя, проверяет раненых вирусометром. Прибор тихо пищит, показывая результаты. Виктор стоит неподвижно, терпеливо ожидая результаты сканирования, но двое других насторожены. Один, высокий и худой постоянно озирается, будто что-то высматривает. Экипировка на правом бедре разодрана осколком, выпирающим из кровоточащей раны. Я замечаю, как его пальцы в обожженных перчатках нервно теребят разорванный ремень на поясе. Вторая, в разбитом шлеме, – девушка. Ее мелко трясет от перенесенного шока.

– Чисто, – проверив раненых, тихо сообщает Карла, показывая мне данные вирусометра. – Они не заражены.

– Пока не заражены, – бросив на нее тяжелый взгляд, глухо проговаривает Виктор. – Для точного результата нужно больше времени.

– Но это же не по-настоящему… Концентрация вируса в воздухе недостаточна для заражения, – оглянувшись на меня, растерянно бормочет Лейтон. Ее бывший парень криво ухмыляется, словно она сказала что-то чертовски забавное.

– Где остальные? – спрашиваю я, уже практически уверенный, что перед нами трое из одиннадцати пропавших.

Виктор поднимает голову, вперив в меня измученный взгляд, и тяжело вздыхает. Его голос звучит хрипло, как будто он не говорил вслух очень долго:

– Укрытие в трёхстах метрах отсюда. Это старый склад. Нас осталось семеро. Остальные там… Если они ещё живы.

Карла хмурится, сжимая в руке вирусометр.

– Что с вами произошло? Мы думали… думали… – она осекается, не сумев подобрать подходящие слова.

Виктор какое-то время молчит, словно колеблется, стоит ли рассказывать. Его взгляд блуждает по полу, как будто он ищет там ответы. Потом начинает говорить:

– Ночные дежурства… это была фикция. Нас забирали и вывозили на Сахалин.

– Зачем?

– Они хотят, чтобы вы боялись…, – сипло произносит Вик. – Боялись оказаться в самом конце рейтинга. На самом деле все, кто показывал худшие результаты на тренировках, попадали сюда, на «Аргус». Мы жили в чудовищных условиях, нас тренировали по шестнадцать часов в сутки… и иногда отправляли за периметр.

Карла делает шаг вперёд.

– С какой целью? – её голос чуть дрожит.

Виктор опускает глаза. Тишину нарушает только свирепый ветер за узкими окнами. Сердце взрывается от ярости, внутри закипает ядовитый гнев, когда я понимаю, что он собирается сказать.

– Чтобы убивать шершней, – выдыхает он. – Настоящих шершней.

Карла замолкает, её лицо каменеет, пальцы судорожно сжимаются на рукояти вирусометра.

– Ты же не всерьёз? – еле слышно спрашивает она.

Виктор коротко кивает:

– Они здесь, Карла. Эти твари – настоящие монстры. Свирепые и сильные. И их много.

Его слова повисают в воздухе. Мы потрясенно молчим. Я чувствую, как ярость трансформируется в удушливое чувство беспомощности, разум не справляется с той беспощадной правдой, которую только что озвучил Виктор. Пропавшие рекруты, которых мы старались лишний раз не упоминать, все это время были здесь… Один на один со смертельной угрозой. Главным кошмаром человечества.

– Ладно, – я резко обрываю тягостную тишину. – Нам нужно подумать, как мы сможем двигаться дальше. Виктор, ты сможешь идти?

Он качает головой:

– Я… попробую. Но они, – он кивает на раненых, – вряд ли далеко уйдут без помощи.

– Лейтон, – говорю я, повернувшись к ней. – Проверь рюкзаки, у нас должны быть компактные тактические носилки. Свяжись с остальными и уточни их местоположение, они должны быть в зоне досягаемости.

Карла коротко кивает, и через пару минут в помещение входят ещё трое наших – Донован, Кирби и Локвуд. Увидев раненых, они сразу принимаются за дело. Донован достаёт из своего рюкзака мобильные носилки, закрепляет их и помогает уложить девушку. Жанет оказывает первую помощь – обрабатывает кровоточащие раны антисептиком и накладывает временные повязки.

– Готово, – отзывается Донован, поднимая взгляд на Карлу. – Мы можем двигаться.

– Виктор сказал, что укрытие примерно в трёхстах метрах отсюда, – говорю я. – Нужно держаться ближе к стенам и избегать открытых участков. Донован, ты идёшь впереди. Локвуд, ты будешь следить за состоянием раненых. Кирби, прикрываешь тыл.

Карла обводит всех взглядом, подтверждая команды. Донован активирует навигационную систему шлема, отображающую маршрут, и следит за передним направлением. Он движется по заданному пути, одновременно осматривая окружающее пространство и докладывая обстановку:

– Дорога чистая. Направляемся к следующей контрольной точке.

Марек продолжает удерживать левый фланг, координируя свои действия с основной группой через гарнитуру. Сантес уверенно шагает рядом с ним, плечом к плечу, периодически показывая что-то жестами.

Мы двигаемся аккуратно, синхронно, тщательно сканируя пространство. Раненые молчат, но их тяжёлое дыхание постоянно напоминает о шаткости нашего положения. Впереди нас ждёт неизвестность, но возвращаться – не вариант.

Я иду в центре, периодически проверяя состояние Виктора и раненых. Карла следует сразу за Донованом, внимательно следя за маршрутом на визоре и сканируя пространство. Позади Кирби прикрывает нас, внимательно осматривая тыл, поддерживая связь с Мареком, который периодически проверяет боковые направления.

Дорога кажется нескончаемой, хотя шаг за шагом мы уверенно приближаемся к складу. Обходим завалы, остаёмся в тени разрушенных зданий и двигаемся так тихо, как это возможно. Подходя к помещению, мы видим, как ещё одна группа рекрутов направляется к нам, их задача – поддерживать фланги.

Через двадцать минут перед нами появляется склад – массивное полусгоревшее здание с проломленной крышей. Виктор кивает на него:

– Мы на месте. Остальные внутри.

Карла поднимает руку, сигнализируя остановиться. Она осматривает здание через визор, затем решительно произносит по общему каналу:

– Донован, бери своих и заходите первыми, – говорит Карла. – Марек, оставайтесь на своих позициях. Сообщай, если заметишь движение. Проверь периметр. Все остальные, со мной, ждём сигнала.

– Принято! – коротко отзывается Донован и, сделав знак группе из тридцати инициаров следовать за ним, начинает выполнять поставленную задачу, аккуратно ступая по разбитому асфальту. Кирби уверенно замыкает его отряд. Кажется, он стал незаменимым бойцом тыла, отмечаю безо всякой иронии. Превратить свою слабость в отточенный навык – это не каждому удается.

Мы с Лейтон и пятью десятками рекрутов остаёмся на месте, внимательно наблюдая за передвижениями отрядов Марека и Донована.

Через минуту последний докладывает:

– Периметр чистый. Захожу внутрь.

Я морально готовлюсь к тому, что ждёт нас там. Чувствую, как свинцовое напряжение охватывает мышцы, в висках гудит от притока крови, сердце колотится на разрыв, и, судя по лицам остальных, они чувствуют то же самое. Здесь, на этом складе, начинается самое сложное.

Спустя короткий промежуток времени я получаю подтверждение через гарнитуру от Донована: «В центральном помещении никого, на полу обнаружены следы крови, проверяем дальше».