Городская Ромашка

–  Тетушка Звана, - сказала Ромашка, - я с вами поеду. Помогать буду.

Голос Ромашки был твердым как сталь и спокойным, как вода в безветрие. Тетушка Звана посмотрела на нее внимательно и кивнула.

Они быстро собрались и, оставив мать Златы хозяйничать в своем доме, вышли к дороге. Димку так и не разбудили, и Ромашка попросила передать ему, когда проснется, что с Туром все в порядке. Мать Златы с сыночком на руках проводила их до порога, сама же Злата, напуганная вестями о Мирославе, теперь пуще прежнего переживала за жениха своего Богдана.

На дороге вскоре показались две широкие повозки, в которых как раз нашлось место для тетушки Званы с Ромашкой. Сначала ехали молча, потом девушка спросила:

–  А кто та женщина, что приходила?

–  То Малина, старейшины нашего Светозара младшая дочка, - сказала тетушка Звана.

Ромашка кивнула, принимая полученную информацию к сведению. Лишь когда проехали Гористое, Ромашка отважилась задать мучивший ее вопрос:

–  А откуда старейшина знает, кто жив, кто ранен?…

"Кто погиб?" - это Ромашка вслух произнести не смогла, но тетушка Звана и так прекрасно поняла, к чему был задан вопрос - Ромашка пыталась понять, насколько же велики шансы того, что старейшина ошибся.

–  Чувствует. Кто-то сам ему о себе сообщает, о ком-то друг весточку передаст.

–  А почему именно старейшине сообщают? Так положено?

–  Нет, Ромашка. Просто старейшина может принять сообщение от любого, даже от того, кто не силен в разговорах мыслью на расстоянии.

–  А если человек сам о себе ничего сказать не может, если он без сознания или спит?

–  Старейшина все равно его почувствует. Хотя… - тетушка Звана с грустью посмотрела на посеревшую лицом Ромашку, - всякое может случиться. Будем надеяться на лучшее.

За Гористым земля была сухая: дождь сюда либо не дошел, либо обошел стороной. Влажный воздух еще издалека принес звуки, возвестившие, что лагерь уже неподалеку. И вот дорога вынырнула из леса, и Долина Ручьев раскинулась во всем своем великолепии, да только под пасмурным небом ручейки казались грустными дорожками слез, а опустевшие домики поселян навевали печальные мысли.

Возле лагеря повозки остановились.

–  Я пойду узнаю, где моя помощь нужна, - сказала тетушка Звана, соскочив с повозки и подхватив мешочек со снадобьями да травами лечебными.
– А ты пока походи-погляди. Может, Тура найдешь или Мирослава.

Вероятно, тетушка Звана сама и не надеялась, что Ромашка Мирослава найдет, но лишать этой надежды девушку до поры до времени не хотела. Ромашка кивнула и пошла через лагерь, напряженно вглядываясь в лица встречных людей. Многие были ранены, но, поскольку могли держаться на ногах, помогали лекарю, а также готовили еду и возводили навесы, под которые после осторожно переносили тяжело раненных бойцов. Несколько таких навесов уже возвышались неподалеку от звонкого ручья, и девушка направилась туда.

Внезапно мимо Ромашки стремительно прошел какой-то человек, едва не задев ее плечом. И хотя человек этот явно очень спешил, в нескольких шагах он остановился и оглянулся, внимательно посмотрел на девушку. И удивленно приподнял брови:

–  Ты?

Ромашка узнала его сразу - это был тот самый Сивер из Родня, который последним вернулся с городов. Черная жилетка поверх вышитой красно-черным сорочки придавала ему мрачный вид, особенно вкупе с косматыми бровями и взъерошенными волосами все того же смолянисто-черного цвета. Подбородок его покрывала густая щетина, из-за чего вид у Сивера был неопрятный. Девушка не успела поздороваться.

–  Видела его?
– мрачно спросил Сивер.
– Нет? Иди за мной!

Ромашка без лишних слов и вопросов поспешила следом. Сивер шел очень быстро, что-то недовольно ворча себе под нос, и девушка не смотрела по сторонам, а шла, уткнувшись взглядом ему в спину и иногда глядя под ноги.

–  Ромашка!

Услышав знакомый голос, девушка подняла голову и посмотрела вперед. Возле навеса, к которому вел ее Сивер, стоял Тур, радостно улыбаясь ей. Когда Ромашка подошла ближе, он подался навстречу и сжал девушку в крепких объятиях.

–  Тур, как я рада, что с тобой все в порядке! Ты ранен?
– взволнованно спросила Ромашка, увидев длинную красную полосу, пересекающую обнаженный торс ее названного брата.

–  Да так, чуток поцарапало. Ничего страшного, - успокоил ее Тур.

Ромашка улыбнулась, потом улыбка вдруг исчезла с ее лица. Она внимательно посмотрела в ярко-голубые глаза Тура.

–  А Мирослав?

Тур не успел ответить - раньше него это сделал Сивер.

–  Да тут он, твой Мирослав.

–  Где?
– Ромашка дернулась, да только Тур не выпускал ее, не давая заглянуть за свою широкую спину.

–  Где он, что с ним?
– испугалась девушка, пытаясь в лице Тура найти ответ на свой вопрос.

–  Да поранило его осколками, - пробормотал Тур.

–  Живой?
– встрепенулась девушка.

–  Живой, а-то!
– удивился Тур.
– Я же сообщил старейшине, что живой. Или вы не знали?
– Тур нахмурился и добавил виновато.
– Ну, я-то не силен в этом деле, но думал, старейшина поймет, что я хочу сказать… Наверное, у меня не совсем внятно получилось.

Услыхав слово "живой", Ромашка обмякла в руках Тура, чувствуя невероятное облегчение. Ее ослабшие вдруг коленки подогнулись, и если б Тур не держал ее крепко, девушка бы наверняка упала.

–  Где он?
– прошептала Ромашка.

–  Да отпусти ты ее, - посоветовал Сивер.
– Она же городская, и не такое видела.

Тур все еще колебался, но потом разжал руки, и Ромашка, обойдя его, шагнула под навес. Прямо на земле лежало человек шесть. Одни были без сознания, другие с любопытством глядели на девушку, но Ромашка сразу же увидела того, кого искала, и по сторонам уже не смотрела.

Мирослав лежал, как и все, на покрытой жухлой травой земле. Из-под обнаженного торса выглядывала помятая рубашка Тура. Правое плечо и грудь были перевязаны, и на бинтах виднелись кровавые пятна - возле ключицы да ниже, на груди. Повязка была также на руке, чуть повыше локтя, и на голове.

Ромашка опустилась на колени, глядя на бледное лицо Мирослава. Он спал или был без сознания, но грудь медленно поднималась и опускалась, слегка приоткрытые губы иногда шевелились, а брови чуть хмурились.

–  Сейчас проснется, - как-то злорадно пообещал Сивер.

И Мирослав проснулся. Он тихо застонал, еще сильнее нахмурился, повернул голову в другую сторону и открыл глаза. Его немного рассеянный взгляд уперся в Сивера, который склонился над ним.

–  Сивер… - прошептал он.
– Чем закончилось?