Горячая точка
Шрифт:
Часть вторая
… – Не хочу…! Не хочу туда ехать! – Сизый сигаретный дым, стелившийся под потолком ресторанчика «У Саши», всколыхнулся от неожиданно визгливого крика, заставив меня стыдливо замолчать. От крика вскинулся и задремавший за дальним столиком продавец оружия, испуганно лапнув свой чемоданчик с пистолетами, но тут же успокоился, увидев, что непосредственно ему и его товару крик не угрожал. Обернулись с любопытством на меня и сидевшие за соседним столиком офицеры, оглянулись, увидели что драки не предвидится и также равнодушно отвернулись.
Понизив голос, я уже почти тихим шёпотом произнёс: – Не хочу ехать и точка. Я приехал сюда отдохнуть, пожить у моря и за эти два месяца немного пришёл в себя, а теперь из-за вас меня суют чёрт знает куда и оставшиеся четыре месяца мне придётся жить непонятно в каких условиях.
Мой тёзка, подполковник Буреев, значительно провёл пальцами по аккуратно подстриженным усам, свёл брови к переносице, отчего там образовалась глубокая впадина и также значительно произнёс: – Ну, Боря,
– Вот именно, что причём… Пучите из себя, передо мной да Кокиным, великими штабниками, живёте и видите всё вокруг, как из этой бутылки, – я пощёлкал пальцем по бутылке с водкой, – всё в искажённом виде… Или делаете вид, что не понимаете почему именно меня посылают туда. Так я вам сейчас в цветах и красках, а может быть, даже в танце всё расскажу…
Дальше я возбуждённо пересказал своим товарищам во всех подробностях беседу с Командующим, от себя, конечно, кое-что добавив для пущего эффекта.
… – Вот так-то, мужики…. Вот почему посылают меня – строевого офицера, а не вас – умных академиков…., – выпустив пар, я уже пожалел, что так открыто и немного жестковато выдал информацию. Видно было, что всё, что я говорил неприятно задела моих коллег по оперативному отделу и они молчали, переваривая то что им рассказал. Но мне всё равно было обидно – завтра ехать в Зугдиди и работать там – мне, а не им. Но ещё больше удивился и уже особо не жалел о сказанном, когда услышал комментарии товарищей.
Буреев похмыкал, после чего обиженно заявил, разливая водку по рюмкам: – Блин, сколько не работаешь, сколько не пашешь, а тобой всегда начальство будет недовольно.
Паша Мошкин озабоченно заглянул в рюмку и огорчённо протянул: – Парни, сегодня ещё пью, а с завтрашнего дня недели на две залегаю на дно – то есть не пью.
Подполковник Петров, молча чокнулся со всеми, выпил водку и, закусывая, стал рассуждать: – Скоро 23 февраля…, а вчера полковник Петренко ко мне подкатил – Володя, надо начинать думать, как организовывать праздничный вечер. А Новый год…? Мы ведь с женой неплохо провели? А? Всё организовали, а какую характеристику мне дали? Вот блин, разве это справедливо? Работаешь, работаешь, а тебя ещё обосрут….
Лишь Лёха Кокин молча выпил водку и похлопал меня по плечу: – Всё нормально, Боря. Если заскучаешь там – позвони. Приеду – заменю…
После второй бутылки, все повеселели и вечер закончился как всегда….
* * *
….Застёгивая ширинку, я уже в который раз оглядел серо– зелёные и унылые окрестности Зугдиди. Заброшенные многочисленные чайные плантации, тянувшиеся на протяжении двух километров и упиравшиеся противоположным краем в такую же унылую, серую и обшарпанную окраину города. Слева пустая, ухабистая, щебёночная дорога, которая через полтора километра выходила к асфальтовой дороге, где было более-менее оживлённое движение. Вдоль щебёночной дороги заброшенный пустырь, но он оживлялся многочисленными столбами белого пара, бивший горячими, сероводородными источниками и оттуда в расположение нашего миротворческого батальона был протянут импровизированный трубопровод и теперь баня с горячей сероводородной водой здорово разнообразила наше существование на разбитой птицефабрике за моей спиной. В советское время это было крупное предприятие пищевой промышленности, которое заваливало куриными яйцами и битой птицей всё Закавказье. В каждом курятнике, которых было около пятидесяти штук, размещалось по пятьдесят тысяч курей. Высоченный элеватор, трёхэтажное здание управления птицефабрикой и остальные мощные производственные помещения говорили о былом процветании. Но прокатившиеся разруха и война поставила жирный крест на производстве и если бы не разместившийся на территории российский миротворческий батальон, то от остатков зданий и былых производственных мощностях остались бы только каменные обломки. Сейчас на территории нашего батальона находился ещё маленький магазинчик с гордым названием «Реанимация», которым рулили бывший главный инженер и начальник отдела снабжения птицефабрики. За ней тянулся такой же унылый пустырь, потом небольшая нищая грузинская деревушка Урта и гора высотой метров 600 с таким же коротким названием. Сейчас верхушка горы была скрыта низкими, серыми облаками, предвещавшие сырую погоду. Слева от обшарпанного, трёхэтажного здания бывшей дирекции птицефабрики, в метрах ста пятидесяти, располагалась небольшая свалка, куда наряд по столовой после каждого приёма пищи солдат и офицеров сваливал пищевые остатки. Надо добавить, что грузины от всеобщей нищеты не особо кормили свою домашнюю живность, предоставив этим заниматься самим животным. И иной раз диву давался, когда видел тупую, но шуструю от голода корову, лихо балансирующую на заборе и тянувшуюся за остатками пожелтевших листьев на деревьях или роющихся в мусорных ящиках в поисках остатков пищи. Поэтому худые до предела коровы, у которых от худобы даже не было видно вымени, на удивление нам объединялись в стаи, именно в стаи, и наравне с такими же тощими свиньями и наглыми от голода собаками шакалили вокруг нашего расположения. А именно около свалки. Животные чётко выучили время приёма пищи и к тому времени, когда солдаты вытаскивали в бачках отходы, коровы, свиньи и собаки подтягивались к свалке, занимая выгодные позиции, и терпеливо ждали. Как только солдаты отходили метров
на двадцать от свалки, все три стаи делали мгновенно рывок вперёд и тот, кто достигал свалки первым, сразу же занимал круговую оборону. Пока самые сильные особи отбивали атаки нападавших, более слабые быстро пожирали отходы, а насытившись становились в круг обороняющихся, давая возможность теперь насытится другим. Как это не удивительно было, но опоздавшие к пище объединяли свои усилия и дружно атаковали более удачливую стаю. Когда я это увидел в первый раз, то был очень поражён, тому как тупые и неповоротливые, в моём понимании, коровы лихо дрались с собаками и свиньями. Вот и вчера я с интересом наблюдал, как голод заставлял животных объединяться и драться за своё существование. Свиньи вчера оказались шустрее и небезуспешно отбивали атаки объединившихся коров и собак.Прошедшие две недели, как я приехал, также не добавили мне здорового энтузиазма и я даже не увидел причин для оного. Конечно, меня ввели в курс дела. Володя Буйнов добросовестно свозил и представил меня начальнику городской полиции полковнику Мания, начальнику краевой полиции полковнику Кухалашвили, начальнику краевого управления госбезопасности грузину с русским именем и отчеством Николай Николаевичу. Завёз меня и в миссию военных наблюдателей ООН, где познакомил с главой миссии подполковником Австрийской армии Райхардом Холингером.
Поучаствовал в разборе ЧП. 11 февраля произошёл неприятный инцидент на 308 блок-посту в деревне Дарчели. Четвёро пьяных грузинских полицейских заявились на наш блок-пост и, наивно думая, что тот с должной готовностью согласится, предложили начальнику поста старшему лейтенанту Кувшинову распить спиртные напитки, но тот неожиданно для них отказался. Чем здорово и до непонятно каких глубин грузинской души «обидел» полицейских. Произошла словесная перепалка, которая вылилась в стрельбу со стороны грузин. Слава богу, без потерь с обеих сторон. В ходе разбирательства с этим случаем я с Буйновым заехали и в абхазскую прокуратуру в изгнании. Где меня познакомили с руководством прокуратуры в изгнании. Надо сказать, что они оказались нормальными и адекватными мужиками, но со своими «тараканами» в голове, по отношению к Абхазии.
– Боря, не обращай внимание на их название – Абхазская прокуратура в изгнании, – мы вышли из здания прокуратуры и сели в машину, – Всё это прикрышка. На самом деле они организовывают диверсии на территории Абхазии, формируют боевые группы и переправляют их туда для партизанских действий. Ведут разведку и готовят почву для вторжения в Абхазию. У них под контролем 11 партизанских баз…
Поработали ещё пару дней вместе, Володя ввел в курс существующей, обстановки и подполковник Буйнов уехал в Сухуми – служить в спокойной и нормальной обстановке, а я остался. Остался с неприятным ощущением того, что все с кем меня знакомил и сводил Буйнов, восприняли меня как досадную помеху в их совместной деятельности с бывшим начальником штаба.
Вечером того дня, как уехал Буйнов, меня к себе вызвал уже мой начальник полковник Дорофеев. Усадив напротив, с минуту молча разглядывал меня, после чего также молча налил мне и себе в кружки коньяк. И лишь после того, как мы слегка закусили начал инструктировать.
– Борис Геннадьевич, подполковник Буйнов ввёл вас в курс дела, с кем надо познакомил. Под его руководством за эти несколько дней вы ознакомились с обстановкой – и я не вмешивался. Всё это, конечно, хорошо. Обязанности он свои выполнял и к его деятельности я, в принципе, претензий не имел. Правда, мне иной раз не нравились методы его работы и чрезмерное, надо отдать должное тоже иногда, употребление спиртных напитков. Не нравилось и то, что Буйнов был человеком генерала Суконного и они вели здесь свои закулисные игры. Ну, об этом я как-нибудь, при случае, более подробно вам расскажу. Есть и другие аспекты, но это касается лишь наших личных отношений с бывшим начальником штаба.
Я приехал сюда чуть раньше Буйнова, потом его сюда направили и мы оба были без опыта. Я – командир кадрированного зенитно-ракетного полка с Чебаркуля, Буйнов тоже с войск прибыл. Ни опыта, ни соответственной подготовки оба мы не проходили. Притирались друг к другу, набивали шишки в работе, допускали грубые ошибки и к данному моменту набрали достаточного опыта, чтобы работать эффективно, но в этот момент, по моей просьбе, Буйнов был заменён.
Почему выбор упал именно на тебя, я думаю, что Командующий тебе популярно объяснил. Устраивает меня и то, что ты ничей человек: ни Суконного, ни Командующего. Независимый, хотя это может сыграть свою отрицательную роль в наших будущих отношениях. Что ж – посмотрим. Ну, а теперь о главном. Главная наша с тобой задача это быть в курсе всех событий, которые проходят на подведомственной нам территории. Не просто быть в курсе, а влиять на них и направлять в пользу России. И качать, качать информацию: не важно какая она – пусть она даже будет не важная, но она должна быть своевременной, достоверной и чтобы мы оперативно среагировали на возможное изменение обстановки и среагировали так, чтобы она повернулась благоприятной стороной к нашим Российским интересам. Работать будем следующим образом. Ты должен своей деятельностью создать образ не совсем далёкого, не совсем умного армейского вояки, который запросто может ногой открыть дверь любого кабинета и с порога орать что-нибудь несуразное. Который может хлопнуть, не морщась, стакан водки и лапануть не стесняясь за задницу любую женщину. Короче, будешь создавать вокруг своей деятельности много шума, суеты, неразберихи, забирать на себя всё внимание, а я под прикрытием всего этого шума будут втихую действовать и качать, качать эксклюзивную информацию….