Горячие дозы (сборник)

Воздух наполнился воем сирен. Билли дико озирался вокруг. Звук исходил из инкассаторской машины. Красная мигалка на крыше походила на бьющую фонтаном кровь. Билли увидел профиль водителя, прижавшегося лицом к стеклу, и бросился было к мешкам с деньгами, но приостановился.

Гаррет шлепнул его ладонью по заду.

– Давай пошевеливайся! Хватай деньги, мать твою!

Билли нетвердыми ногами шагнул вперед. Если Гаррет стрелял по ногам, значит, он плохо целился, потому что лежащие на земле инкассаторы были убиты выстрелами в голову.

Билли упал на колени. Его вырвало. Он услышал еще один выстрел пневматического ружья. Мигалка на крыше бронированной машины покачнулась, но сирена по–прежнему выла, а толстяк все так же кричал.

Билли вытер рот. Гаррет стоял над ним, заряжая «ремингтон», потом схватил Билли за куртку и рывком поставил на ноги.

Билли бросился к полотняному мешку. Слишком тяжелый – монеты. Он поднял другой, потом еще один, перехватил оба мешка левой рукой и побежал к машине. Гаррет еще раз выстрелил, и Билли услышал, как дробь стукнулась о броню инкассаторского автомобиля.

Гаррет распахнул дверцу «кадиллака», кинул ружье на заднее сиденье и, вскочив в машину, захлопнул дверь и включил фары.

Яркий свет фар осветил Билли с мешками денег в левой руке и с кольтом в правой. Билли направил «питон» на грузного мужчину в черном плаще, пытавшегося укрыться за ящиком пива, из дула «питона» вырвалось оранжевое пламя.

Гаррет посигналил. Билли обернулся слепо, бессмысленно.

Гаррет включил передачу. Вокруг была полнейшая неразбериха, кричали, визжали, разбегались люди. Он дал по газам, и машина рванулась вперед. Убить его сейчас или потом? Затормозив, Гаррет наклонился и открыл дверцу.

– Лезь в машину, быстро!

Билли рассмеялся, словно оскалился.

– Еще не все кончено, пока ты не допел! – заорал он и повернул барабан кольта. Гаррет протянул руку, держась другой за руль, схватил мешок с деньгами и вслед за ним втащил Билли в машину. Он снова нажал на газ, и «кадиллак» прыгнул вперед.

Водитель инкассаторской машины так и сидел в кабине за густо тонированным стеклом, где он был в относительной безопасности.

На дюйм приоткрыв дверцу, он ждал, пока все закончится.

«Кадиллак» должен был проехать всего метрах в пяти от него, по направлению к Мэпл–стрит. Он проверил предохранитель своего пневматического ружья. И вот «кадиллак» уже достаточно близко, надо ногой резко распахнуть дверь и выстрелить. Раз, два, три. Ствол дернулся. Уши заложило от грохота, и от вспышки выстрела он словно ослеп.

«Кадиллак» пронесся мимо, оставляя за собой осыпь разбитого стекла. На большой скорости он пересек Мэпл–стрит и стоянку перед «Севен–Илевен» и на полном ходу врезался в шлакобетонную стену.

Водитель, нетвердо ступая, вылез из инкассаторской машины. Он чувствовал такую нечеловеческую усталость, будто только что пробежал километров двести.

Усилием воли он заставил себя подойти к задней двери, там в луже крови лежали оба его товарища, убитые выстрелами в голову, а рядом на тележке забрызганные человеческой кровью три мешка денег. Кем надо быть, чтобы прикоснуться к такой добыче!

Тем не менее…

Он поднял тележку, затолкал мешки в машину и запер дверцу.

Потом перезарядил ружье и медленным, но решительным шагом направился к дымящемуся разбитому вдребезги «кадиллаку».

Глава 23

Перед Беверли было пять фотографий. Она пристально разглядывала ту, что лежала посередине.

– Не этот.

– Вы уверены? – спросил Уиллоус.

– Да.

– Хорошо, потому что это полицейский.

– Правда?

– Правда.

– Никогда бы не сказала, – заметила Беверли. – А этот?

– Это я от вас хочу услышать.

– Думаю, что это он. Я уверена, что это он.

Уиллоус перевернул фотографию и дал Беверли авторучку.

– Подпишите, пожалуйста.

– Ага, подписала. Ну, как я справилась?

– Неплохо, – сказала Паркер. – Очень даже неплохо.

– Когда парень динамит, то его трудно забыть. А такое случается со мной настолько редко, что…

– В этом я не сомневаюсь, – сказал Уиллоус.

– Во–первых, мне и самой не очень–то хотелось с ним встречаться. – Она тепло улыбнулась Уиллоусу. – Вообще–то, я предпочитаю мужчин постарше.

– Ты заметил, что она все время одергивала свитер? По–моему, ты ей понравился, – сказала Паркер, когда Уиллоус выруливал на Тридцать третью авеню.

– Конечно, заметил, – с улыбкой ответил Уиллоус, проехал квартал и поставил «форд», на котором не было опознавательных знаков, перед домом Ли.

Улица была пустынна. Чуть впереди стайка скворцов клевала что–то в мерзлой траве. На розовой дорожке, ведущей к дому Ли, хрустели под ногами кристаллы технической соли. Уиллоус и Паркер поднялись на крыльцо, и Джек нажал кнопку звонка. Быстро смеркалось. Серебристо–серое небо напоминало начищенный алюминий. Паркер смотрела на расхаживающих взад–вперед самодовольных скворцов.

– Может быть, никого нет? – предположила она.

– Возможно. – И Уиллоус позвонил еще раз. Дверь открылась, на пороге стояла Мелинда Ли и смотрела на него, как будто видит впервые.

– Мы хотели бы поговорить с твоим братом. Он дома? – спросила Паркер.

– Его нет. Я не знаю, где он.

– Ну, не важно, – сказал Уиллоус, доставая из кармана фотографию. – А ты не знаешь, кто бы это мог быть?

Мелинда Ли смотрела на ухмыляющееся лицо Гаррета.

– У нас есть подозрение, что он замешан в убийстве твоего отца, – обратилась к девочке Паркер. – Ты когда–нибудь его видела?

Девочка кивнула. На ее глаза навернулись слезы.

– Когда? – спросила Паркер.

– Во время рождественских каникул.

– Твой брат не приезжал домой на каникулы?

– Нет, – ответила Мелинда. – Это он убил моего отца? – спросила она, указывая на фотографию.

– Возможно. Мы думаем, что… – Паркер замолчала и взглянула на Уиллоуса. – Скажи мне, где ты его видела? При каких обстоятельствах?

– Мама послала меня в магазин, а он проезжал по улице на ярко–красной машине. Он ехал рядом со мной, вплотную к тротуару. На нем была черная ковбойская шляпа. Он ее снял, помахал мне и спросил, не надо ли меня подвезти…