Горячие и нервные

– Вы действительно хотите?

Джон вопросительно взглянул на Викторию, которая, в свою очередь, улыбнулась Терри.

– Конечно, – сказала она. – Дайте знать, когда соберетесь домой.

– Что ж, если вы действительно так решили, должна вам сказать, что мы уже собирались уходить… но тут я увидела вас и подумала, что должна поздороваться. У нас еще столько дел с отъездом…

– Великолепно. – Тори живо поднялась на ноги. Может быть, этот день наконец закончится?

Но когда она уселась на переднее сиденье рядом с Джоном, приподнятое настроение испарилось. Пока они ехали к дому Сандерсов, напряжение между ними стало еще сильнее.

Джон повернулся к ней у первого же светофора.

– Тори, послушай…

О нет, она больше не желает ничего слышать. Они уже сказали друг другу все, что могло быть сказано, и это не принесло им ничего, кроме боли.

– Какая умница эта Терри. Как мило с ее стороны – рассказать нам о чеках отца, правда? – холодно заметила она, глядя в ветровое стекло.

– Ты думаешь, что это от доброты душевной? – Он коротко рассмеялся. – Сандерс поразила меня тем, что отлично знает, когда надо подстраховаться.

Она не выдержала и повернулась к нему.

– Что ты хочешь сказать?

– У меня такое чувство, что она не очень уверена в законности сделки и именно поэтому хочет на всякий случай отмежеваться от этого дела. Чтобы в случае чего сказать, что она сделала все, что могла, проинформировав заинтересованное лицо, и теперь ты сама должна решать, что и как. Другими словами, она переложила ответственность на тебя.

Она смотрела на него открыв рот.

– Мой Бог, ничего более циничного тебе не пришло в голову?

– Я предпочитаю называть это реалистичным. Она имела возможность заявить в полицию сама. Но как бы это отразилось на ее профессиональной карьере, если бы попало в газеты? Терри Сандерс раскрывает финансовые дела бывшего босса? – Он пожал плечами и хранил молчание, пока они следовали за машиной Сандерсов к красивому полукруглому въезду всего в нескольких милях от клуба. Через пару минут они свернули на подъездную аллею.

Они прошли за хозяевами в аккуратный кирпичный дом и дальше по коридору в кабинет. Терри открыла ящик письменного стола и вынула тонкую пачку бумаг.

Повернувшись, она протянула документы Виктории и улыбнулась:

– Впервые за все последнее время я чувствую себя свободной. Теперь я действительно могу со спокойной душой провести отпуск.

Они обменялись обычными любезностями, затем Виктория и Джон сели в свой автомобиль и уехали. Спустя пару минут, когда дом молодой четы скрылся из виду, Джон подъехал к обочине и, выключив мотор, зажег свет в салоне. Виктория подвинулась поближе к нему, чтобы они оба могли изучить копии чеков, принадлежавших ее отцу.

– О черт! – выдохнул Джон секунду спустя и выпрямился на сиденье. – Шесть с половиной миллионов в год в течение последних пяти лет. Это хорошая компенсация. – Он посмотрел на нее. – Ты видела эти чеки, когда разбирала вещи отца?

На нее так много навалилось за этот день, что голова шла кругом; но при всем этом она понимала, что они должны были находиться в отцовских бумагах или по крайней мере адвокат должен был сказать ей о них.

– Нет.

Он тихо выругался, выключил верхний свети повернулся, чтобы снова посмотреть на нее.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Что абсолютно любой мог убить моего отца и скрыться, унеся с собой чеки на предъявителя?

– Да. – Его темные глаза загадочно сверкнули в скупом свете салона, который проникал через ветровое стекло с улицы. – И это означает, что я никуда не уеду, пока не выясню, не является ли убийцей кто-то из домашних.

Джону казалось, что у него гора с плеч свалилась, и он даже не старался скрыть своего облегчения. Несмотря на свои настойчивые утверждения, что ему пора уезжать, он чувствовал себя отвратительно с тех пор, как заявил. И это чувство стало еще сильнее, когда Виктория не только отказалась говорить с ним, но даже избегала смотреть ему в глаза.

И теперь появившаяся у него законная причина остаться казалась ему хорошей новостью. А плохая заключалась в том, что дело было более чем непростое. Форда убили, дабы завладеть чеками? Вот тебе на! У него хватало врагов, и любой, похитивший чеки, мог перевести их в наличные, не оставив никаких следов.

Единственное, что он знал точно, – это то, что он не был готов оставить Тори и свою дочь самостоятельно разбираться со всей этой историей. Возможно, для их эмоционального спокойствия его долгое присутствие нежелательно, но временное вполне допустимо, во всяком случае, он сможет встать между ними и тем мерзавцем, который убил Форда.

Виктория, откинувшись на сиденье, никак не ответила на его заявление, и он повернулся, чтобы посмотреть на нее. Он отметил и ее отчужденность, и крайнюю усталость, когда она все же соблаговолила поднять на него глаза.

И сжал руль, чтобы не потянуться к ней.

– Ты разрешишь мне обыскать дом? Должны же эти чеки быть где-нибудь!

Она резко кивнула.

– Вполне возможно, что кто-то взял их, – заметил он. – Но нет смысла гадать, кто это, пока мы не убедимся, что их нет в доме. И в зависимости от результата поисков будем знать, стоит ли сообщать в полицию.

– О Господи, – вздохнула она с неподдельной усталостью, – ты планируешь сделать все это сегодня?

– Нет. – Он покачал головой, хотя, честно говоря, это было первое, что пришло ему в голову. – Завтра с утра.

И, как выяснилось, он не смог уснуть, предполагая, что и Виктория тоже. На следующее утро уже в восемь часов он поднял Джареда с постели, и они вдвоем подошли к комнате Виктории. Он постучал в дверь, на ходу объяснив юноше ситуацию. Дверь почти сразу открылась, но он никого перед собой не увидел. И только когда он посмотрел вниз, то заметил Эсме. Девочка, задрав голову, улыбалась ему.

– Привет, ты пришел поиграть со мной? Да?

– Нет, малышка. – Голос Виктории послышался откуда-то из глубины комнаты, и через секунду она тоже стояла в дверях. – Мы собираемся отыскать одну пропавшую вещь, которая принадлежала твоему деду. Привет, дорогой, – сказала она, обращаясь к Джареду и целуя его в щеку. – Не ожидала увидеть тебя.

– Я подумал, что ему следует принять участие, – пояснил Джон. – Пусть сам видит, куда движется дело. Если чеки исчезли, то, возможно, мы сможем дать копам другого подозреваемого.