Горячо

– Какая интересная теория, - Маришка весело сверкает глазами, расправляя салфетку на коленях, - Учту. Не баловать!

Мои родственники одобрительно ржут, а я показываю кулак ра звеселевшимся братьям, не рискуя продемонстрировать его дедуле. У нас к старшим не положено так.

После подтягиваю еще один стул к столу, бесцеремонно двигаю заворчавшего Дамира и сажусь по левую сторону от женщины своей. Нам сейчас небольшой бой предстоит, насколько я знаю своих любимое семейство, и хочется быть к беременной будущей жене максимально близко.

– О, у отца таких теорий на застолий десять, - тем временем делает ироничную вставку мой батя, - Надеюсь, вы, Марина, столько не пьете, чтобы все их за эти выходные выслушать.

– Мариш, это мой отец, Тигран Рустамович, - вмешиваюсь, представляя главного семейного ворчуна и по совместительству своего родителя.

Батя кивает, Марина улыбается. По- быстрому называю всех остальных, кто поближе к нашему краю стола.

– Моя мама - Анна Сергеевна, братья - Дамир, но вы уже познакомились, хозяин этого дома, Рамиль, Ратмир, Фарид, жена Фарида - Айя...

У Марины наверно щеки сводит - столько держать вежливую улыбку, но она прекрасно справляется. Внутри разливается что-то теплое и приятное, похожее на гордость за неё - держится естественно и достойно, явно потихоньку располагая к себе мою родню.

Отец, пока называю присутствующих на нашем конце стола по именам, пододвигает ко мне полную рюмку коньяка, а дед кладет руку на спинку стула Марины, явно намереваясь начать свой допрос.

– Вам вина, Марина?
– интересуется отец, уже потянувшись за бутылкой.

– Нет, не надо! Можно сок?

Батя с подозрением хмурится, но молча берется за графин с соком. А я вдруг решаю сказать. Мы все равно собирались… Сжимаю под столом Маришину коленку, она косится на меня, хочет было что-то сказать, но поздно.

– Марина не пьет, потому что мы ждем ребенка, можете поздравлять, - выдаю криво улыбнувшись и глядя прямо на отца.

Тот замирает со стаканом в руке, будто его от розетки отключили. Вокруг мгновенно воцаряется такая тишина, словно в гостиной взорвалась вакуумная бомба. В меня впивается несколько пар искренне ошарашенных глаз.

Боковым зрением ловлю, как Маринка беззвучно шевелит губами “Что ж так сразу, Тимур?”. А потом снова натягивает профессионально вежливую улыбку и кивает, подтверждая мои слова.

– Что-то мне это напоминает...- первым сипит отец через несколько секунд, отмирая, - И даже именно с тобой, сын, - его черные глаза опасно сверкают, выдавая эмоциональную бурю внутри, - Так вы давно, получается, знакомы? А что ж скрывал?! Причины!

– Нет, совсем недавно, - возражаю, - Марина брала у меня интервью по делу Жиренко, там и познакомились.

Марина очень просила меня выдать именно такую версию, не желая отвечать про дом Жиренко.

– Сразу как-то завертелось… - продолжаю, - Свадьба первого апреля, мы уже все решили. Думаю, не очень большая, только родня, человек на двести пятьдесят.

– На двести пятьдесят?
– охает тихо Марина рядом, - Тимур, это не "небольшая"...

– Нас только в этом доме под сорок, - беспомощно развожу руками.

– Кошмар..
– беззвучно охает Марина Андреевна, осознавая реальный масштаб предстоящего тихого семейного торжества.

– Ох, и быстр! А я уж думал не доживу до твоей свадьбы… - причмокивает губами дед, - А вот! Недаром мой внук любимый! Правильно! Я тоже не тянул! Бабушку вашу как увидел на танцах, так сразу сказал “моей будешь”. Фаечка сначала не поверила, но зря…зря! Керефовы слов на ветер не бросают, да, внучок?

– подмигивает мне, давая знак отцу, чтобы снова наполнил рюмки. Но вдруг сам себя обрывает, - Подожди…Или вы по залету только? Не по любви? Дело тоже конечно, хорошее, нечего детей бросать, но…

– Нет, по любви, - смеюсь, - Я сначала предложил, мы подали заявление, а про малыша узнали пару дней назад, - развожу руками, улыбаясь, - Видимо, судьба.

– Ну и молодцы, ну и правильно, - кивает дед, поднимая свою рюмку, где коньяк едва плещется на самом дне. Ему нельзя уже, так больше - как реквизит, - Давайте, за новую семью, за род! Дети - счастье! Всегда!

Чокаемся, выпиваем.

– А какой у вас срок, Марин?
– интересуется мама.

– Седьмая неделя.

– А откуда вы родом?
– мама подается к Марише через стол, желая все разом узнать про нее.

Щебечут мило, втягиваясь в разговор. Дамир, сидящий рядом, хлопает меня по плечу так, что я чуть не проглатываю вилку.

– Ну ты, брат, даешь, - ухмыляется, - Бегал- бегал, и сдался в итоге без боя.

Ржут с братьями.

– Ну а что тянуть, если конец один?
– философски изрекаю я.

Смеемся вместе.

– Подождите, как седьмая неделя, если познакомились вы только в январе? В январе же интервью было, после праздников. Я точно помню! А сейчас февраль. Начало, - вдруг рыкает отец, грозно хмуря широкие брови, - Что-то не сходятся-то у вас показания.

Эпилог 2. Тимур

Эпилог 2. Тимур

— Нет, пойми меня правильно, сынок, — ядовито продолжает отец, сверкая исподлобья черными глазами, — Я, в общем, не сомневаюсь в твоей гениальной способности сначала оплодотворить девушку, а потом только через две недели с ней познакомиться, но хотелось бы подробностей, раз уж мы без пяти минут как одна семья, — он разводит руками, будто пытается обнять всех присутствующих разом, в то время как его недобрый взгляд буквально пригвождает меня к стулу.

Непроизвольно тяну вдруг ставший тугим ворот пуловера. Что-то тут жарковато становится...И сложно понять, это моё собственное ощущение или так печёт от вспыхнувших щёк Марины. Впрочем, она зря переживает - отец всем своим видом показывает, что уже назначил виновного, как между нами это было всегда.

И даже то, что мне уже под сорок, мало спасает.

Да, я от него напрямую давно не завишу и живу как хочу, но лезть на рожон прямо сейчас - это встать и уйти, как минимум, а значит испоганить Марине её первое знакомство с моей семейкой окончательно, а я этого не хочу. Не хочу, чтобы она переживала и в чем-то безосновательно винила себя. Так что выход у меня один - как угодно выруливать на мировую. Под столом успокаивающе глажу колено своей будущей жены.