Господин моих кошмаров

объятия внушительного, плотного парня. Он приподнял меня и немного покружив поставил

на ноги.

Где-то на границах между разумом и моей больной фантазией, показалось недовольное

шипение, но я не придала этому значения. Очередная легкая галлюцинация. Мой

персональный кошмар был ревнив. Ему не нравилось, когда кто-то кроме него будил во мне

эмоции. А уж если положительные… тогда в квартире начинала звенеть посуда, без ветра

колыхались занавески, и мой кот забирался на шкаф, поглядывая на все это круглыми от

ужаса желтыми глазищами.

– Ну, Мила, где же радость от встречи с другом?
– потрепал меня по волосам приятель.

– Не нахожу слов от восторга, - я светло улыбнулась Медведю.
– Привет, дорогой!

– Во-о-о-от! Другое дело!
– он еще раз сжал меня в медвежьих объятиях и вздрогнул от

удара в спину и возмущенного вопля.

– Слышишь ты, единоличник, я тоже между прочим по ней соскучилась!

Я лишь рассмеялась в ответ, ощущая как понемногу отогревается душа, измученная

кошмарами во сне и наяву.

Что такое большая компания? Это свет, смех, алкоголь и веселье до утра. То что нужно

человеку, которому нельзя спать до рассвета, не так ли?

Я сидела на кухне с ребятами и с интересом смотрела как разливают по стопкам золотую

текилу. Белый ободок соли на кромке действовал на меня гипнотически. Хотелось провести

подушечкой пальца и ощутить шероховатость крупинок под кожей.

Встряхнула головой, сбрасывая сумасбродное наваждение и окинула кухню изучающим

взглядом.

Тут были все атрибуты пьянки-классической. Два философа в углу, которые сейчас

задвигали про теорию относительности, сладкая парочка что не могла оторваться друг от

друга с самого момента встречи и странный мужик-растаман. Откуда взялся последний я не

знаю, кажется от соседей пришел и остался. Собственно благодаря ему мы сейчас и сидели

при свечах, пытаясь стать "ближе к тонкому миру".

Лично мне не особо нравилось так как в углах мерещилась тьма, которая мягко перетекала

по обоям и периодически подмигивала мне красным глазом. Но я уже была настолько

спокойна, что только мрачно ухмыльнулась, показала глазу неприличный жест и опрокинула

в себя очередную стопку текилы. Глаз возмущенно заморгал на удивление длинными

ресницами, но мне на волне бесстрашия любезно дарованного текилой было все равно.

Дожевав лимончик и решив, что пока тонкого мира с меня за глаза и за уши, встала и

пошла в комнату. По дороге попыталась попасть в ванную, но увы ее уже оккупировала

памятная влюбленная парочка.

Я пнула дверь:

– Быстрее можно?

– Не оскорбляй меня, Сова!
– ответил мужской голос под аккомпанемент женского смеха.

Смирившись, я развернулась и, оперевшись о косяк, застыла у входа в зал.

Тут у меня сидели свои диванные философы, которые в обнимку с гитарами и барабаном

спорили о музыкальных вкусах.

Я плюхнулась рядом и решительно потребовала:

– Сыграй что-нибудь.

– Желание хозяйки - закон, - весело ответил гитарист и начал что-то наигрывать.

Я откинулась на стену, слушая слезовыжимательную историю о том, что у любви нашей

села батарейка. Кажется, эта песня вообще непременный атрибут любых наших посиделок.

Был ли то поход, день рождения, спонтанная встреча без особого повода - не важно, важно

то, что повыть хит про "холодный ветер и отсутствие пути обратно”, время находилось

всегда.

Все было просто потрясающе еще минут двадцать, пока наш бодрый музыкант не заявил,

что сейчас сыграет свою песню.

– Баю ба-а-ай, засыпа-а-ай.

Да это издевательство какое-то! В голове были сплошь неприличные выражения и я резко

встала и пошла на балкон. Грубо конечно, но, блин... Меня можно понять.

На темном балконе, прямо с потолка, мне подмигнули знакомые глаза. На этот раз три.

– Ну что, глюки...
– я отсалютовала им бутылкой вина, найденной здесь же.
– Еще чуть-

чуть и будет нам всем галоперидолу за счет заведения.

– Думаеш-ш-шь?

Звук на грани слышимости, мягкий, но я все равно вздрогнула как от удара.

После улыбаюсь, делаю еще один глоток красного и спокойно сообщаю в пустоту:

– Я же такими темпами совсем сопьюсь и меня не только ты посещать будешь, но и

белочки там всякие. Выдержишь конкуренцию, а?

Лишь смех в ответ.

Белочек он за конкурентов явно не считал. Заглянув в бутылку, я решила, что зря.

Пока я общалась со своим личным доктором зло, глазюки на потолке решили, что

внимания им маловато будет и свесились на длинных щупальцах, выразительно хлопая на

меня ресницами.

– Все равно страшные, - по секрету поведала им.

Окно распахнулось от порыва ветра и по лицу скользнул поток воздуха с незнакомым

терпким запахом. Погладил по щеке, взметнул волосы.

– Неубедительно, - насмешливо ответила окончательно потерявшая страх я.
– Сегодня на

редкость тихий день.

Снова смех ответом. Таки нужен нам, Мила, галоперидол.

– Раз-два, раз-два-три, сколько можно не спать? Раз-два, раз-два-три, время глазки

закрывать, - вкрадчиво пропели мне на ухо. На какой-то миг показалось, что кожу задели

холодные губы.

Сон навалился с новой силой. Время перед рассветом самое тяжелое. Он знает и

пользуется.

– Рано глазки закрывать, - я сильно ущипнула себя за руку.

Он промолчал, но приставучий мотив этой песни-считалочки, все равно звенел в голове.

Блин, как же хочется лечь и все… не быть, не думать, просто позволить себе отключиться.