Господин судебный пристав

– Сначала в кабак на базар, – сказал он задумчиво. – А потом отвезёшь меня на вокзал, если не передумаю.

– Вы куда-то уезжаете, Сибагат Ибрагимович? – полюбопытствовал слуга.

– К родственникам еду, – не слишком охотно ответил Халилов. – Вы тут в моё отсутствие за домом приглядывайте и… за Мадиной тоже.

– А она сердиться не будет? – испуганно спросил слуга.

– Если она рассердится, то это полбеды, – предупредил Халилов. – А вот если я рассержусь…

– Нет, не надо, – оживился слуга и дёрнул за вожжи. – Уж лучше хозяину угодить, чем…

Он не договорил, щёлкнул кнутом и лихо присвистнул, подгоняя лошадь.

Слуга быстро доставил хозяина к кабаку и услужливо помог ему сойти из коляски.

– Ты вот что, – прежде чем войти в кабак, обратился к нему Сибагат Ибрагимович. – Моя племянница ночами в сад ходить повадилась на свидания. К ней через забор мерзавец какой-то в гости захаживает.

– Так что с ним делать прикажете? – заинтересовался слуга. – Бока наломать или снести башку сразу?

– Для начала бока обломайте, – ухмыльнулся Халилов. – Но только тогда, когда Мадина с ним распрощается и вернётся домой.

– Понятно, ублажим стервеца! – с готовностью кивнул слуга. – А может…

– На первый раз достаточно будет, – перебил его Сибагат Ибрагимович нетерпеливо. – А теперь сиди здесь и жди меня. Когда выйду, скажу, куда поедем…

Он махнул рукой, развернулся и вошёл в «питейное заведение».

* * *

Управляющий встретил его с хмурым лицом.

– Что, опять чего-то стряслось? – спросил Сибагат Ибрагимович.

– Да постоялец мой сбёг, паскуда… – развёл руками Кругляков.

– Как же ты его проворонил, чучело огородное? – разозлился Халилов.

– Ну… – пожал плечами управляющий, давая понять, что ему сказать нечего.

– Такого барашка упустил… – сердито пробубнил Сибагат Ибрагимович. – Куда он может податься в нашем городке? А если он ещё и с золотом?

– С золотом? – приунывший было Назар позволил себе улыбнуться. – Да не было при нём никакого золота, хозяин! Пока он дрыхнул во хмелю, я всю его одёжку пальцами перебрал, каждый шов прощупал.

– И что, ничего не нашёл? – глянул на него подозрительно Сибагат Ибрагимович.

– Золота не нашёл, только деньги, которые я ему за самородок заплатил.

– И всё? Больше ничего? – не поверил ему Халилов.

– Ну почему же, – улыбнулся управляющий и перешёл на шёпот: – Я нашёл в его одежонке несколько листовок крамольного характера.

– Вот как? – удивился Сибагат Ибрагимович. – И для чего они ему?

– Сам спросить хотел, да только сбёг он, – вздохнул Кругляков. – Ужом из кабака выскользнул, подлюга…

– И куда же он всё-таки мог податься? – задумался Халилов. – Если учесть, что он не местный и чего-то боится, то…

– У него одна дорога – на вокзал! – воскликнул управляющий. – Я сейчас возьму пару человек и…

– Нет, не надо, – остудил его пыл Сибагат Ибрагимович. – Пусть себе едет, зачем нам лишняя морока.

– Но-о-о у него может быть золото? – опешил Кругляков.

– Едва ли, – усомнился Халилов. – Всё, что у него было, вот этот жалкий самородок. Если на золотоискателя он не похож, значит, спёр где-то эту вещицу. А самородок он тебе продал… Уступил за бесценок, понял?

– Но-о-о… Остальное он мог спрятать, прежде чем прийти в кабак.

– Нет, он пуст, как бубен шамана, – уверенно возразил Сибагат Ибрагимович. – Если он носится с крамольными листовками, значит революционер! Плюс ко всему, наверное, из ссыльных. Теперь он сбежал с поселения и пытается вернуться куда-нибудь в Москву или Петербург. И потом, революционеры помешаны на своих чёртовых идеях о свержении царизма и далеки от золотодобычи! Ну? Ясно тебе, пень стоеросовый?

– Не совсем… – нахмурился управляющий, который, видимо, считал иначе. – А может, стоит его проверить?

– Где? В поезде?

– А что? Дело знакомое. Прижмём где-нибудь в тамбуре, придавим и…

– Сидите все смирно и не высовывайтесь, – рыкнул на него угрюмо Халилов. – Поведение этого жучары меня настораживает… На душе тоже кошки скребут. Гарантий нет, что этот прощелыга – Федот, да не тот! На революционера он тоже не похож, а вот на сыскаря… Жаль, что не видел я его и не беседовал с ним… Я бы его «принадлежность» по его подлючей морде определил.

Они молчали несколько минут, думая каждый о своём. Первым нарушил молчание Назар Кругляков.

– Вы куда-то собрались, Сибагат Ибрагимович?

– К родственникам в Казань съездить надо, – привычно солгал, не задумываясь, Халилов. – К тебе вот заглянул, чтобы сказать – никакой самодеятельности. Никаких дел до моего возвращения.

– Как велите, Сибагат Ибрагимович, – напрягся управляющий. – А если что стоящее за время вашего отсутствия подвернётся?

– Никаких дел! – грозно глянул на него Халилов. – Если тот, кто продал тебе самородок, сыскарь, то… Делай выводы, Назар. Он, может быть, не просто так мелькнул в нашем тихом городке.

Отдав ещё несколько распоряжений, купец приказал отвезти его на вокзал. Покупая в кассе билет, он увидел того самого «набоба», который продал управляющему золотой самородок. Сибагат Ибрагимович узнал его сразу, хотя видеть никогда раньше не приходилось. Кругляков описал очень хорошо.

«Нет, и на сыщика ты не похож, братец, – подумал, разглядывая, Халилов. – А вот на беглеца от кредиторов, пожалуй…»

* * *

Окутываемый дымом, струёй бьющим из трубы, и клубами пара, паровоз медленно отползал от вокзала, таща за собой несколько пассажирских вагонов. Вскоре он прибавил ходу, и за окнами стремительно понеслись деревья, телеграфные столбы и горы.

Сибагат Ибрагимович сидел в купе вагона в глубоком раздумье. Мысли в голове проносились с сумасшедшей скоростью одна за другой. Ему повезло: в купе, кроме него, больше никого не было.

Но ехать одному в купе ему оставалось недолго. Хотя поезд и считался скоростным экспрессом, Халилову предстояло пересечь на нём всю Сибирь, чтобы достичь конечной цели своей поездки – города Уфы. Не одни сутки предстояло ему провести в купе вагона, и Сибагат Ибрагимович был готов к этому нешуточному переезду.