Госпожа Печалей
Шрифт:
— Туман! — выкрикнул Омид. Он шагал замыкающим, но теперь рванулся вперед, торопливо прошлепав мимо Махьяра с Гаевиком к капитану, лихорадочно тыча пальцем в сторону раскинувшегося позади темного болота. — Я опять видел туман! Он возвращается и светится, как блуждающие огни!
Венцеслав на секунду остановился. Все тоже задержались и обернулись, чтобы лично увидеть, что происходит.
Над водой скользили тонкие струйки пара, по-прежнему тускло-серые, но теперь они действительно призрачно мерцали, сияя во мраке. Прежде испарения окутывали их без предупреждения. Теперь же они откровенно заявляли о себе, словно получая от этого садистское удовольствие.
— Бежим, — прошипел Венцеслав и отступил, чтобы помочь Махьяру тащить Гаевика. Кветка присоединилась к ним. Вместе они подняли носилки над водой и теперь могли продвигаться быстрее, хотя и недостаточно, чтобы нагнать остальных.
Вдалеке завыли болотные волки, приветствуя вечернюю смерть солнца. Небо еще не полностью потемнело, последние отблески дня бились в тисках ночи. Схватка шла мучительно медленно, как будто сам Шаиш играл с людьми, продлевая их мучения.
— Туман снова движется! — охнула Кветка.
Они попытались ускорить шаг, но Венцеслав рискнул оглянуться — и от увиденного озноб пробрал его до костей. Туман не просто двигался, он разбухал! Тонкие струйки пара тянулись, закручивались, сливались в огромную тучу, грозящую поглотить все оставленное за спиной пространство. Люди будто пытались убежать от конца света. Туман с глухим ревом покатился за ними. Венцеслав уже чувствовал, как безнадежность пытается пробиться в его сознание. Раньше они проникали тайком, но теперь, когда люди все поняли, влияние пыталось проложить себе путь силой, раздирая разум призрачными когтями. И Венцеслав не знал, сколько еще он сможет продержаться.
— Продолжайте идти! — взревел Махьяр. — Боритесь! Боритесь!
До призыва жреца Венцеслав и не замечал, что шаг его замедлился. И Кветки. И Омида. Венцеслав удивленно посмотрел на солдата, вернувшегося помочь им. Потом он увидел Сорайю с Ратимиром. Нет, они не возвращались, и слова Махьяра предназначались не только для Венцеслава с Кветкой. Ноги заплетались у всех, и не только усталость тянула из них энергию.
— Это испарения! — крикнул Венцеслав. — Они замедляют нас!
Гнусное коварство некромантической силы поражало. Яростные попытки пробиться в разум послужили прикрытием, позволив врагу пропихнуть в сознание жертв другие, более тонкие импульсы. Зловещая сила опутывала их ментальной паутиной.
Как и раньше, осознания того, что происходит, оказалось недостаточно, чтобы освободиться. На самом деле противостоять такому влиянию было даже труднее. Что там говорил Махьяр? Что сила леди Олиндер — отчаяние? Получалось, сама безнадежность, которую чувствовал Венцеслав, только усиливала хватку врага.
Тьма опускалась на болота. Лунный свет, пробивающийся сквозь ветви деревьев, освещал ровно столько, сколько нужно, чтобы продемонстрировать всю бесполезность сопротивления. Всю силу воли, до последней капли, Венцеслав направлял на то, чтобы удерживать носилки. Если бы не идущий впереди Махьяр, капитан не знал, смог бы он вообще переставлять ноги.
— Боритесь! — крикнул и Венцеслав, пытаясь втиснуть слова воина-жреца в свой разум, пытаясь заставить себя поверить в них. Остальные подхватили клич. Даже губы Гаевика шевельнулись, хотя с них и не сорвалось ни звука.
Впереди откуда-то выскочила тощая фигура. Сперва Венцеслав решил, что это болотный волк, производящий разведку
для своей стаи. Потом его пробрала дрожь. Да, это был разведчик — их разведчик.— Зорграш! Это Зорграш!
Никогда бы он не поверил, что вид склепорожденного может привести его в такое возбуждение. Внушить такую… ну да, иного слова не подберешь — надежду. А вместе с нахлынувшей надеждой к ногам вернулись силы, а когтистое зло отцепилось от разума.
— Сюда, — замахал руками Зорграш. — Цитадель там.
Цитадель? Обитель Оракула под Вуалью! Место, в поисках которого они зашли так далеко. Сердце Венцеслава бешено заколотилось. Он почти услышал разочарованное рычание, с которым разрушительное влияние выскользнуло из него. И его отряд, судя по всему, тоже вдохновился новой надеждой.
Потом Венцеслав оглянулся. Миазмы неслись к ним, мчались над водой, подобно гигантской змее.
— Быстрее! Они нас преследуют!
Кто-то посмел думать о победе?! Теперь казалось, что их отчаянная гонка обречена и поражение неминуемо.
Зорграш махал руками, подбадривая остальных. Пускай испарения могут поглотить их в любой момент — Венцеслав уступать не собирался. Он решительно продолжал шагать. Злобная сила не возьмет его без борьбы. Судя по суровому выражению лица Кветки, ученая чувствовала то же самое. Нет, они не сдадутся!
Солдаты снова вырвались вперед. Зорграш тыкал пальцем направо, указывая на илистый край берега. Сорайя и Омид взобрались быстро, но Ратимир соскользнул и плюхнулся обратно в воду. Когда же он поднялся и оглянулся на Венцеслава и его спутников, лицо солдата превратилось в маску ужаса — и Ратимир, судорожно развернувшись, просто взлетел на насыпь. Венцеслав не осмелился повернуть голову и посмотреть, что там у него за спиной.
— Бросайте носилки и спасайтесь, — сказал Махьяр помощникам. — Я один донесу чародея.
— Нет, — отрезала Кветка. — Все или никто.
Скорее — последнее. Венцеслав уже готов был приказать остальным бросить Гаевика — ненавидя необходимость подобного выбора. Все они обязаны чародею, вытащившему их из Жутколесья, но теперь, похоже, дело идет к тому, что спасенные заклинателем жизни будут потеряны из-за него.
Но не успел капитан заговорить, как что-то яркое и блестящее пролетело над его головой, нырнув в толщу тумана. И Венцеслав скорее почувствовал, чем услышал мучительный вой, всколыхнувший болото.
— Это был мой медальон, — сказал Махьяр. — Возможно, он на какое-то время задержит силу зла.
Никому не хотелось проверять, надолго ли хватит подвески-молота. Венцеслав, выкладываясь на полную, как и все остальные, поспешил к берегу. Зорграш помог им перерезать веревки и поднять носилки с Гаевиком наверх, к солдатам. Потом они полезли на берег сами.
Туман, попятившийся от святого символа Махьяра, теперь мстительно рванулся вперед. Венцеслав вспомнил падение Ратимира. Если кто-нибудь из них соскользнет сейчас, то нырнет он не просто в воду, а окажется в объятиях чего-то намного более опасного.
Однако милостью Зигмара и благодаря собственным лихорадочным усилиям все они добрались до твердой земли. Венцеслав встревоженно обернулся на канал, но мутная пелена, похоже, не могла оторваться от воды. Она клубилась внизу, вертясь, как разъяренный зверь, обманутый добычей.
— Кажется, преследовать нас дальше он не сможет, — заметил Венцеслав.
Злобный туман, видимо, тоже не смел тянуться вверх, туда, где стояли люди, — если не измыслил новую хитрость.
Капитан повернулся к Зорграшу: