Госпожа попаданка

— Это я уже поняла, — огрызнулась Лена, даже на миг, забыв, с кем разговаривает, — может ты тогда скажешь, как отсюда выбраться…подруга?

Катя бросила на нее взгляд, в котором читалось одновременно раздражение и уважение.

— Не была бы ты из родных краев… — она хищно осклабилась. — Ладно, помогу, раз такое дело. Но придется звать подмогу. Ма-аленький, ты где там?

Снова послышался плеск и Лена, обернувшись, подавилась криком. Позади них на берегу выползало очередное отродье: уродливое существо, напоминавшее младенца, но ростом со взрослого человека. Непропорционально большую голову покрывал кошачий мех, меж пухлых пальцев с острыми когтями виднелись перепонки, а вместо ног — лягушачьи лапы. Усевшись на камне, существо уставилось на Лену выпученными глазами и широко улыбнулось, продемонстрировав зубы, которым позавидовал бы и крокодил.

— Я его Ромкой назвала, — сказала Лена, — в честь папки. Ну что, Рома, вынесешь ее отсюда?

Лена с сомнением посмотрела на Рому, по-прежнему скалившегося улыбкой людоеда-дегенерата, и уже хотела было спросить, нет ли иного выхода, когда снаружи вдруг раздался оглушительный вой. Обернувшись, девушка увидела, как тельхины бросаются в воду и, ныряя и выпрыгивая, словно тюлени, направляются к ним.

— К черту! — выругалась Лена, — как, говоришь, выбраться отсюда?

— Не так просто, — ощерилась «Кэт», — умеешь задерживать дыхание?

— Что? — недоуменно спросила Лена, но тут «Ромка» метнулся к ней, ухватив скользкими пальцами за руку и с необыкновенной быстротой увлекая за собой. Лена едва успела набрать воздуха в легкие, прежде чем очутилась под водой. Обхватив ее передними лапами и быстро-быстро двигая задними, монстр устремился ко дну. Рядом с ним в светящейся воде плыли три его младших брата, а позади них — и сама Кэт, то и дело оглядывающаяся через плечо. Вот вода наверху взбурлила множеством светящихся синих пузырьков и за спиной Кати оскалились хищные пасти тельхинов. Лена даже не успела испугаться, когда державшая ее тварь нырнула под казавшуюся монолитной скалу, где обнаружился вход в длинный туннель. Следом нырнула и Кэт со своими водоплавающими «котятками». Лена еще успела увидеть клацавшие у входа в нору пасти, но Ромка повернул за угол и синее свечение, и без того ослабевавшее, померкло окончательно. Теперь обступившую Лену тьму освещали только глаза следовавшей за девушкой нечисти. Грудь ее распирало от недостатка воздуха, в висках стучали молотки, перед глазами плыли темные круги. Но когда Лене уже казалось, что ее легкие вот-вот разорвутся, державшая ее тварь резко метнулась вверх, и в следующие миг голова девушки оказалось над водой. Жадно вдыхая воздух, она оглядывалась по сторонам, но вокруг царила поистине кромешная тьма, лишь по звуку падающих капель Лена поняла, что находится в достаточно обширном помещении — гроте или пещере. В ноздри ударил запах разложившейся плоти, гнилой рыбы, водорослей и еще чего-то, не менее омерзительного.

Послышался всплеск и напротив Лены вспыхнуло четыре пары светящихся точек.

— Кажется, оторвались, — сказала невидимая во мраке Кэт, — сюда тельхины не пролезут.

— Спасибо, — тяжело дыша сказала Лена.

— Спасибо в карман не положишь, — усмехнулись во тьме, — давай, рассказывай теперь, кто такая, откуда?

Выбравшись на каменистый берег, Лена, пытаясь выжать мокрую накидку, пересказывала Кэт свои злоключения. Глаза ее потихоньку привыкли к темноте, она теперь видела, что находится в небольшой пещере, наполовину затопленной водой. В углу лежала источавшая жуткую вонь груда костей, которые глодали Рома и водяные коты. Уже привыкнув к тому, что ее окружает всякая нежить и нечисть, Лена чувствовала себя все более уверенно, общаясь и с Катей — тем более, когда выяснилось, что на момент смерти она была на пять лет младше Лены. Обычная девчонка из станичного захолустья, поступившая в тот же вуз, где училась и Лена — правда, по иной специальности. Уже на втором курсе Катерина обзавелась молодым человеком Ромой, от которого спустя год и залетела. Поскольку потенциальный жених высказал категорическое нежелание становится отцом, было решено, что Лена сделает аборт. Проблема была в том, что она находилась на таком сроке, что взялся бы не каждый врач, а денег у молодых, как и у любых студентов было, что называется, кот наплакал. В итоге Рома обратился к своему другу — студенту медицинского института, взявшемуся сделать подпольный аборт.*

— Этот мудень любил заложить перед операцией, — рассказывала Кэт, — типа, чтобы руки не тряслись. Не знаю, что там у него тряслось, но там на столе он меня и зарезал — пикнуть не успела, как концы отдала. Ромка обосрался, конечно, да его и Серега напугал: если что, заложит обоих. Ну и решили меня под шумок завернуть в целлофан, вывезти подальше и в речку. Там у Сереги еще и кошка была, только что разродилась, ну он и решил заодно котят утопить. Так он и зашил их в меня, вместе с ребенком.

— Больной ублюдок, — процедила Лена.

— Вот ты меня понимаешь, подруга, — кивнула Катя, — они и вывезли меня под Гнилой Лиман, да там и притопили — с ребенком и котятками.

— Это они, значит? — Лена указала на почти неразличимых во тьме тварей.

— Они самые, — с гордостью сказала Катя, — красавцы, правда?

Лена вновь покосилась на сверкающих глазами чудовищ, но промолчала. Про себя она отметила, что, судя по всему, этот мир соприкасался с их собственным в Гнилом Лимане. Иначе не объяснишь того, что ночью Катя вдруг ожила со всем своим «потомством». Выследив и растерзав своих обидчиков, она принялась охотиться у реки. Ее добычей становились молодые мужчины, которым она являлась в обличье красивой девушки. Те из парней, кто вел себя относительно благопристойно, имели шансы уйти живыми, так и не узнав, что находились на волосок от смерти. К тем же, кто распускал руки или делал что похуже, Катя была беспощадна.

— Так я и жила, — рассказывала она, — в реке, в лиманах, иногда и в море выбиралась — там лучше всего было: еды вдоволь, простор. Там я и встретилась с меркулом.

— С кем?!

— Мерлинги знаешь кто такие?

— Нет, — покачала головой Лена.

— Вроде русалок, но русалки всегда девки, а эти могут и мужчинами быть и женщинами. И выглядят стремно — в чешуе, с перепончатыми лапами. Вот от связи самцов-мерлингов с акулами и появляются меркулы. У нас таких нет, а тут их хватает. А кое-кто отсюда и в наш мир шастает, а потом люди пропадают бесследно. Ну, вот меня тот меркул и сманил — мол, тут лучше: море большое, не то, что лужа эта, ну и такие как мы там в почете. Не обманул, кстати: сама Скилла меня приметила. Она, конечно, больше с собаками дело имеет, а своих кошек у нее нет — вот и решила завести типа для разнообразия.

К огорчению Лены, Кэт заявила, что понятия не имеет, как вернуться обратно.

— Я и здесь-то не поняла, как очутилась, — рассказывала она, — просто нырнула поглубже у нас, а вынырнула уже в Змеином море, вместе с детками. Да и не больно охота — мне и тут хорошо. С меркулом мы разбежались, так что живу сама по себе — ну и с детишками еще. Сначала возле Топи тусовалась, а потом перебралась к Некрарии. Тут и нашла проходы в эти подземелья.

— И что, здесь лучше? — заинтересовалась Лена.

— Само собой, — кивнула Катя, — я же к открытому морю не приучена, мне ближе к берегу лучше. Жрицы меня привечают — блюдо видела? Его специально для меня сделали. Мне жертвы кровью или чем получше — а я им помогу: разыскать что нужное, кого-то неугодного прикончить, особенно если парень какой козлиной оказался, — Кэт хищно ухмыльнулась, — вот тут я завсегда пожалуйста. Это, правда, не сколько жрицы просят, сколько послушницы, кто прошареннее. Ты не из таких, сразу видно, а вот эти стервы, что тебя заманили — одну из них я здесь не раз видела.

— Вот сучки! — выругалась Лена, — а они мне говорили, что новенькие.

— Это ты новенькая, — рассмеялась Катя, — таким как ты труднее всего, потому что из-за них шум никто поднимать не будет.

— Какой еще шум? — спросила Лена, подозревая самое скверное.

— Из-за тебя — никакой, — хмыкнула Катя, — про сиреневый жемчуг они не врали, вот только промолчали, что он тут не сам собой находится — его эти самые тельхины приносят. Они хоть на вид страхолюдные, но ребята головастые — у себя в глубинах много чего такого делают, что на суше ценится. Ну и самые ушлые послушницы и надумали — заманивают дурашек попроще и отдают тельхинам…

— Зачем? — внутренне похолодев спросила Лена.

— А то ты не догадываешься, — рассмеялась Катя, — тельхины, хоть и головастые, а все же хищники, да и до здешних девчонок охочи. Я насмотрелась, что они с ними делают — врагу не пожелаю. А взамен они одаривают тем самым жемчугом, ну и еще кой-какими вещичками. Но с оплатой у них строго: тем двум, что тебя привели, теперь не позавидуешь — придется собой же расплачиваться за то, что тебя упустили.

И словно в подтверждение ее слов откуда-то сверху раздался слабый, словно заглушенный тоннами камня, девичий крик, полный ужаса и боли.