Госпожа президент

— И вот здесь у нас возникли проблемы, — закончил он, показывая листок бумаги, на котором набросал подобие карты.

Норвегия на рисунке походила на старую варежку. Петер Салхус отложил ручку, скрестил руки на груди. Двое других склонились над наброском.

— Тут что-то не сходится, — сказал Ингвар.

— Нет, все точно, — возразил Салхус и добавил: — Здесь отмечены места, указанные свидетелями. Но даже если мы, как обычно, учтем, что кое-кто из них ошибся, а кое-кто попросту наврал, все равно картина выходит более чем странная. Ты совершенно прав.

Ингвар еще раз скользнул взглядом по красным точкам, отмеченным на простенькой карте. Возле каждой начальник Службы безопасности указал время наблюдения.

— Тут у нас, стало быть, Е-шесть в направлении Швеции. — Ингвар провел пальцем по Эстфоллу. — А это — Е-восемнадцать в направлении Кристиансанна и… — Палец двинулся в сторону Тронхейма.

— Это не относится к моей компетенции, — тихо сказал Салхус и поскреб заросший подбородок. — Полиция конечно же разберется. Скорей всего, уже разобралась. Я уверен.

— Ложные следы — вот что это такое! — воскликнул Ингвар. — Липа!

— Именно.

Пока Салхус делал набросок и рассказывал, Уоррен Сиффорд не проронил ни слова. Теперь он подхватил карту и всмотрелся в россыпь точек, пестревших по всей Южной Норвегии.

— Вы знаете расстояния. Как по-вашему, о скольких «фордах» с дамами в красном может идти речь?

— Минимум о двух, — ответил Салхус. — Или о трех. Физически возможно добраться вот отсюда… — он забрал у Сиффорда карту, показал, — сюда в указанных временных пределах. Опять-таки возможно преодолеть расстояние между этими городами, — он указал на Ларвик и Хамар, — за три с половиной часа. Хотя и с большим напрягом. Однако движение в праздничный день невелико, поэтому такое вполне осуществимо.

— Стало быть, две группы, — пробормотал Уоррен Сиффорд. — Или же три.

— Они мотались по дорогам и нарочито привлекали к себе внимание, — сказал Ингвар. — Какого черта кому-то понадобилось устраивать этакий спектакль? Ясно ведь, что все раскроется, и весьма скоро.

За окном нахмурило. Снова поднялся ветер, и внезапно по стеклам ударил мощный дождевой шквал. Чайка села на подоконник. Черным как уголек глазом уставилась на что-то в комнате. Открыла клюв и резко закричала.

— Время, — отчеканил Салхус. — Им надо отнять у нас время и посеять замешательство.

Чайка спикировала вниз. Начался град. Мелкие льдинки застучали по стеклу.

— Но во всем есть свои плюсы, — вдруг сказал Салхус с наигранной бодростью. — Камеры наблюдения засняли водителя, или водителей. По крайней мере на двух автозаправках, насколько мне известно. И хотя весь этот маневр, по сути, чистая показуха, было бы весьма интересно установить, кто их послал. Спросите у начальника полиции, Уоррен. Как я уже говорил, это не моя епархия. Поговорите с полицией. Но на прощание… — Он покусал губу, помедлил и все же продолжил: — Скажите, почему, собственно, вы здесь?

Уоррен Сиффорд посмотрел на него и едва заметно приподнял брови.

— Почему сюда направили именно вас? Насколько я понимаю, вы возглавляете что-то вроде… антитеррористической группы психологов. Верно?

Американец невозмутимо кивнул.

— Значит, вы не принадлежите к руководству ФБР. И вообще не имеете отношения к оперативной работе. Однако…

— Тут вы ошибаетесь. Мы как раз занимаемся в высшей степени оперативной работой.

— И все-таки я не понимаю, — упрямо повторил Петер Салхус, — почему сюда не прислали…

— Точно подмечено, — перебил Уоррен Сиффорд. — Очень точно. В яблочко, самую суть уловили.

Впервые Ингвар увидел в этом самоуверенном человеке признаки растерянности. Веки на миг затрепетали, складки у рта углубились, отчего американец как бы разом постарел. Но он не сказал ни слова. Град на улице прекратился так же внезапно, как и начался.

— И в чем же заключается эта суть? — негромко спросил Петер Салхус.

— В том, что, по мнению моих коллег, ответ на эту загадку надо искать не в Норвегии. — Уоррен Сиффорд глубоко вздохнул. — Они отправили меня сюда, потому что дома я им мешаю. Они уверены, что разгадку можно отыскать в хаосе сведений, которыми мы уже располагаем и которые поступают сейчас, в ходе нашего собственного расследования. Весьма… интенсивного, мягко говоря. Вы, европейцы, сказали бы — «жесткого».

Он взял стакан, но, помедлив, снова его отставил. Стакан был пуст.

— ФБР полагает, что исчезновение президента — теракт и справиться с ним могут только США, — продолжал американец. — В таком контексте Норвегия — всего лишь маленькое… очень маленькое и незначительное звено… — По его губам быстро скользнула прямо-таки сочувственная улыбка, он пожал плечами. — Вы же понимаете. А поскольку у меня и моих сотрудников чуточку иное, чем у руководства, представление о террористах, их возможных планах и…

Он опять осекся. Поерзал в кресле, быстро провел рукой по груди, потом наклонился вперед и посмотрел Салхусу прямо в глаза:

— Внутренние конфликты ФБР вам вряд ли интересны, да и я не вижу необходимости обсуждать их. Однако, пожалуй, не лишне сказать, что в данном случае главным подозреваемым для США является «Аль-Каида». У них есть деньги. Есть агентура. Есть мотив. И, как известно, они… уже нас атаковали.

— Но не для вас, — сказал Салхус.

— Что?

— Вы подозреваете не «Аль-Каиду».

Уоррен Сиффорд не ответил. Пальцами взъерошил волосы. Вокруг повеяло легким запахом шампуня.

— Вы — начальник Службы безопасности полиции, — наконец сказал он, чуть слишком громко. — Вы-то как думаете?

На сей раз промолчал Петер Салхус. Только постукивал ручкой по столу.

— Так я и думал, — сказал Уоррен Сиффорд.

— Я ничего не говорил.

— Конечно. Однако мы оба знаем, что «Аль-Каида» здесь ни при чем. Усама бен Ладен стремится сеять ужас, Салхус. «Аль-Каида» — это воины священной войны, движимые исступленной ненавистью. Им нужны эффектные зрелища чистого… террора. Они террористы в самом прямом смысле слова.

— Террор, — сказал Салхус, сунув ручку в ящик, — в общих чертах определяется как противозаконное деяние, где жертва насилия или угроз насилия есть не главная цель, а средство посеять ужас среди значительной группы населения. Страх и ужас. Можно ли в таком случае считать похищение американского президента терактом? Насколько я могу понять из новостных передач, — он кивнул на старый телевизор, — в вашей стране сейчас как раз и царит ужас.

— Или растерянность, — вставил Ингвар и кашлянул. — Мучительная растерянность. Что, пожалуй, еще хуже. С моей точки зрения, это совсем не похоже на террор. Я бы скорее сказал, что кто-то… — Он вздохнул, подыскивая слово и глядя на импровизированную карту Норвегии, испещренную красными точками, потом докончил: — Затеял с нами игру. Старается нас одурачить. А это совсем не в стиле Усамы бен Ладена.