Гостья
Шрифт:
— Прости меня, ладно? Малыш! Только не плачь! — Продолжая выкрикивать сердитые извинения, он повернул за угол и оставил меня в темноте.
Долгое время я обессиленно дышала: вдох, выдох, снова вдох. Потихоньку восстановив дыхание, я стала подниматься с пола. Ноги дрожали, то и дело грозя подогнуться, поэтому я снова села у стены, доползла до своей «рисовой» подушки, да там и упала, пытаясь критически оценить свое состояние.
Ничего не было сломано — если не считать носа Джареда. Я медленно покачала головой. Джейми сцепился с Джаредом! Такого нельзя допустить.
Как только я это осознала, меня охватило чувство облегчения. Я была жива. Джареду представился шанс меня убить, но он им не воспользовался. Вместо этого он побежал догонять Джейми — мириться. Какой бы вред я ни нанесла их отношениям, видимо, все еще было поправимо.
День выдался долгим — он был долгим еще до того, как объявился Джаред с компанией, а с тех пор, казалось, прошла целая вечность. Я закрыла глаза и уснула на мешке риса.
Глава 28
Неосведомленность
Я проснулась в полной темноте, не понимая, где нахожусь и который час. За прошедшие месяцы я привыкла к солнцу, возвещавшему о наступлении утра. Сперва мне показалось, что еще ночь, но потом почувствовала, как жжет щеку и болит спина, и вспомнила, где я.
Рядом кто-то дышал — тихо и ровно. Я не испугалась: этот звук я узнала бы из тысячи. Среди ночи Джейми прокрался обратно и заснул рядом со мной.
Может быть, его разбудила перемена в моем дыхании; а может, мы просто привыкли просыпаться одновременно, но не успела я продрать глаза, как Джейми встрепенулся.
— Анни? — прошептал он.
— Я тут, рядышком.
Он облегченно вздохнул.
— Темнотища какая, — сказал он.
— Ага.
— Как думаешь, завтрак уже начался?
— Не знаю.
— Что-то я проголодался. Пойдем посмотрим. — Я не ответила.
Он правильно воспринял мое молчание: это был отказ.
— Анни, тебе не нужно тут прятаться, — серьезно заявил он, подождав минуту. — Ночью мы с Джаредом поговорили, и он дал слово, что больше не будет к тебе цепляться.
Я чуть не улыбнулась — надо же, «цепляться ко мне».
— Пойдем? — настаивал Джейми. Его рука отыскала мою.
— Ты правда этого хочешь? — негромко спросила я.
— Да. Все будет, как раньше. — «Мел? Как лучше?»
«Я не знаю». — Мелани разрывалась между стремлением быть объективной и желанием видеть Джареда. «Знаешь, это безумие».
«Ты ведь тоже хочешь его видеть, а вот это уже точно безумие».
— Ладно, Джейми, — согласилась я. — Только пообещай, что не расстроишься, если все будет не так, как раньше, договорились? Если кто-то некрасиво себя поведет… Главное — будь готов ко всему.
— Все будет хорошо, вот увидишь.
Я послушно брела за ним по темному туннелю; он так и не выпустил мою руку. Мы вошли в большую пещеру, и я приготовилась к худшему: люди могли отреагировать
на мое появление как угодно. Кто знает, о чем они говорили, пока я спала?Огород был безлюден, хотя на утреннем небе вовсю светило солнце, которое отражалось в сотнях зеркал и мгновенно меня ослепило.
Джейми не обратил внимания на пустующую пещеру. Его взгляд был прикован к моему лицу. Свет упал мне на щеку.
— Ой! — охнул Джейми. — Как ты? Больно, да?
Я легонько коснулась лица: кровь запеклась вместе с песчинками шершавой коркой. От прикосновения щека заныла.
— Ничего страшного, — прошептала я. От вида пустой пещеры мне стало не по себе — хотелось говорить тише. — Где все?
Джейми пожал плечами, по-прежнему всматриваясь в мое лицо.
— Заняты, наверное, — ответил он, не понижая голоса. Я вспомнила прошлую ночь и нахмурилась: интересно, что это за тайна, о которой он не хочет мне говорить?
«Как думаешь, о чем он умалчивает?»
«Анни, я знаю не больше твоего».
«Ты человек. Где ваша хваленая интуиция?»
«Интуиция? Интуиция мне подсказывает, что мы не так хорошо знаем это место, как нам казалось», — заявила Мелани.
Мы прислушались к зловещей тишине. Из ведущего в кухню коридора послышался привычный обеденный шум. Я с облегчением вздохнула: не то чтобы я по кому-то соскучилась — разумеется, не считая болезненного желания увидеть Джареда, — просто от меня что-то пытались утаить, и безлюдные туннели навевали тревогу.
Кухня была полупуста — непривычно для утренних часов. Впрочем, я не обратила на это внимания: манящий запах, доносившийся из каменной печи, лишал способности мыслить.
— О-о! — воскликнул Джейми. — Яичница! Мальчик устремился вперед, и я охотно направилась за ним. Едва сдерживая урчание в животах, мы почти бегом направились к стойке у печи. На раздаче с пластиковым черпаком в руке стояла мамаша Люсина. Обычно за завтраком было самообслуживание, только вот обычно и завтрак состоял из простого хлеба.
Люсина поглядела на Джейми и сказала:
— Раньше надо было приходить, вкуснее было.
— Все равно вкуснотища, — с воодушевлением возразил Джейми. — Все уже позавтракали?
— Почти все. Кажется, один поднос отнесли доку и остальным… — Люсина осеклась и впервые посмотрела на меня, а следом за ней на меня посмотрел и Джейми.
На лице Люсины мелькнуло какое-то выражение, но слишком быстро сменилось другим: она заметила отметины на моем лице.
— Много там осталось? — Воодушевление Джейми прозвучало чуть наигранно.
Люсина склонилась над печью и с усилием вытянула металлический противень с раскаленных камней, зацепив его чашкой черпака.
— Сколько ты хочешь, Джейми? Тут полно, — сказала она, не оборачиваясь.
— Представь, что я Кайл, — хихикнул он.
— Порция для большого дяди Кайла, — сказала Люсина, почему-то грустно улыбаясь.
Она до краев и даже с горкой наполнила одну из суповых мисок чуть жестковатым омлетом и вручила миску Джейми.
А потом Люсина снова на меня посмотрела, и я поняла, что означает этот взгляд.