Говорящая с книгами

— Три свидания за неделю с моим лучшим другом и, бинго, ваш горячий поцелуй перед дверью твоей квартиры. Что из этого я не так понял, Мила? — голос, как ледяной меч, безжалостно кромсал самолюбие дрожащей девушки.

Нет, не могу молчать. Разборки при посторонних не самое приятное, а она итак на ногах еле держится. Неужели у Романова напрочь отсутствует чувство такта? Даже при условии, что Мила повела себя глупо, он мог бы быть умнее. Наверное…

— Может, вам стоит поговорить в кабинете? — встала и попыталась избавить Милу от унижения.

— Не влезай! — так рыкнул Игорь, что я отшатнулась и запнулась за стул. Плюхнулась на мягкую сидушку. Спасибо, что не упала. Босс же направил свой гнев на, как я понимаю, бывшую невесту. — Мила, либо ты уходишь отсюда сама, либо я вызываю охрану. Ты сделала свой выбор. Иди к Ромову, вы с ним прекрасно друг друга понимаете.

— Игорь, все не так! — еще одна попытка. Бесполезно. Игорь напряжен, зол и обижен. Не станет её слушать. — Это случайность, он сам… — пролепетала под тяжелым взглядом.

— На свидания тоже сам ходил, один. И в подъезд тоже сам пошел, и до твоей двери добрался, хотя никогда у тебя в гостях не был. Или и раньше захаживал, а я чего-то не знаю? — добивал её мужчина. — Эльза, вызови охрану!

— Нет, — шепнула Мила и, разрыдавшись, выбежал из приемной. Хлопнула дверь.

Игорь стоял и спокойно смотрел на пустое место, где только что плакала Мила. Он был таким холодным, неужели ему не больно? Любимая девушка, почти невеста попалась на горяченьком с лучшим другом. По идее, страдать должен он, но жалко мне отчего-то Милу. В моей системе координат, кажется, произошел сбой. Или нет?

— Нужно убрать осколки, — прошептала я, прервав немую сцену. Присела и, еще этого не хватало, — Ой, — порезалась вторым же осколком. Эля, этот день сведет тебя с ума. Еще Ирвина не хватает до полной картины. Кровь на подушечке большого пальца.

— Эля! — от моего вскрика ожила статуя под названием Игорь Романов в печали. Присел рядом и схватил мою руку. — Сильно поранилась? — внимательно осмотрел, поднес к губам.

Щеки вспыхнули и в последний момент я вырвала руку из его захвата. Что он делает? Кто еще из нас псих!

— Все хорошо, мне просто нужен пластырь, — выпрямилась во весь рост. На Эльзу смотреть было страшно, но пришлось рискнуть. Она переводила ошарашенный взгляд с Игоря на меня и обратно.

— Эльза, найдите аптечку и принесите в мой кабинет. Эля, за мной, — очнулся Игорь. Тут же включил режим босса, раздал указания и, не оглядываясь, прошел в свой кабинет. Капелька крови стекла вниз по пальцу, хотела её слизнуть, но не решилась. Слишком яркой была картина. Губы Игоря так близко к коже, и он вот-вот слизнет кровь с моего пальца. Бред. Я в бреду.

— Что это было? — прошептала Эльза.

— Сама не знаю, — голос дрожал. — Может, сбежать? Я не хочу идти к нему в кабинет. Кажется, он не в себе.

— Ага, и включить в нем режим охотника, как в Ромове? — хмыкнула девушка, доставая из шкафа белый чемоданчик с красным крестом.

— Ты права, — взяла аптечку из рук Эльзы и вошла в кабинет вместе со страхом, непониманием и странным чувством, что упускаю нечто важное во всей этой истории. Как будто вместо плюса я где-то снова переписала минус.

Глава 22

Сцена 74

— Прости, я не должен был на тебя кричать, — тихо произнес Игорь и приклеил на палец пластырь.

Да ты много чего не должен был сейчас делать. Не должен был пытаться слизнуть кровь с пальца, не должен был вызывать в свой кабинет, не должен был полчаса обрабатывать ерундовую рану, дуть на мой палец и все это время нежно держать запястье. Не должен был заставлять пылать мои щеки, а сердце сбивать с ритма. Но ты делал все это в тишине кабинета, куда Эльза не рискнула перевести ни один звонок, а они были. Сквозь дверь слышно.

— Сама виновата, — отозвалась так же тихо и второй раз за день освободила руку из его пальцев. Он отпустил, к счастью. Потому что если бы удержал… Я сошла бы с ума. Сгорела бы прямо здесь, превратилась в пепел, как птица Феникс, но вряд ли бы восстала. — Ты как? Сильно плохо? Застать близкого человека вот так.

— Переживу, — коротко ответил Игорь и, оставив на столе открытую аптечку, пересел в свое кресло. — Иди работай.

Он прав. Кто я такая, чтобы лезть в его жизнь? Спрашивать о невесте, ковыряться в душе своим порезанным пальцем. Но что я еще могу сделать? Мне больно видеть человека, который потерял в один день и невесту, и лучшего друга, хоть тот и козел каких поискать.

Стоп. Вот оно. Вот моя ошибка. Вот то, что я упустила. Ромов, сияющий как начищенный пятак, сидел в приемной и ни капли не опасался гнева второго братца Ро. Встала со стула и внимательно посмотрела на Игоря. Догадка была яркой, как вспышка фар на ночной дороге. Ослепляющей. Мысли пошли юзом и сорвались в кювет. Нет, он не мог. Он не такой. В груди что-то сжалось до боли.

“Он мне должен,” — голос Ромова в голове.

“Скоро будет весело,” — еще одна убийственная капля.

— Ты это подстроил, — выдохнула и выпрямилась во весь рост. — Вы с Ромовым подставили Милу?

Пожалуйста, скажи, что у меня больная фантазия. Умоляю. Ляпни какую-нибудь глупость, что старый друг важнее гулящей девушки или что-то в этом роде. Иначе я не знаю, как смогу дальше любить тебя.

— Да, — спокойный ответ и мир вдребезги.

— Как? Зачем? — села обратно на стул. Он поиграл с этой девочкой. Просто поиграл и выкинул, как ненужную куклу.

— Мила была хорошим бизнес-проектом, но я решил от него отказаться, — голос Игоря спокойный и ровный, как будто так и нужно. Это чудовище. Бесчувственное чудовище. Он считает, что сделал все правильно. — Разорвать отношения в одностороннем порядке я не мог, слишком много дел нас связывает с её семьей. Пришлось спровоцировать. Надеюсь, тебе хватит ума никому об этом не рассказывать.

— Ты… — я не могла найти слов. — Это отвратительно. Мерзко. Она же живая, живой человек! Как ты можешь так с живым человеком?! Она места себе не находит, чувствует себя предательницей. Ты хоть представляешь, как это больно?!

— Эля, — Игорь заподозрил неладное и быстро подошел ко мне. — Эля, успокойся, — взял за плечи и попытался заглянуть в глаза.

Но не знаю, что на меня нашло. Разочарование и обида накрыли такой огромной волной, что выплыть никакой возможности. Я ударила его. Впервые в жизни ударила человека кулаком в грудь. Раз. Два. Три.