Говорящая с ветром

А потом густой серо-черный туман, из которого поочередно, по мере приближения, появляются силуэты с постепенно проявляющимися чертами. Сначала вернулся слух, принеся с собой многочисленные шорохи и шёпот сквозняков. Потом зрение напугало темнотой вокруг, пока не вспомнила, что просто глаза плотно закрыты, да и светильники видимо уже догорели.

Тут же тело отозвалось неприятным покалыванием в онемевших мышцах. Глубокий вдох и резкий откат в сторону. Почему? Потому что кожей на лице ощутила движение потока воздуха, которое бывает только при резком взмахе.

Выброс ног в воздух, словно на так любимую "берёзку", опускаю согнутую в колене ногу к уху и переворачиваюсь. Ноги расставлены чуть шире, чем на ширину плеч, и слегка пружинят. В любой момент я могу оттолкнуться и кинуться на противника. Но откуда бы ему взяться? Здесь, в святилище пятого дома?

— Я же говорила, жить захочешь, вспомнишь! Ну, или научишься заново. — Довольный смех Ильрейс подтвердил мои догадки.

— Как-то не особо тянет радоваться. — Недовольно пробурчала я.

— Почему же? — искренне удивилась Ильрейс. — Ты почувствовала угрозу в движении до того, как тебе что-то угрожало. А значит, память твоего тела жива! И просыпается всё явственнее, и не только, когда ты в смертельной опасности! Ты ведь и сама чувствуешь, когда тело ведёт тебя само?

— А не опасно обсуждать мою прошлую жизнь вслух? — спохватилась я.

— Под куполом безмолвия? — иронично приподняла бровь правящая, показывая на еле заметную радужную плёнку, словно мы с ней находились в огромном мыльном пузыре. — Это магия, и ни единого звука, из произнесённых здесь, не будет услышано с той стороны. Не переживай. Я хоть и древняя старуха, но из ума ещё не выжила.

— Этот купол не просто так. Что ты хотела спросить Ильрейс? — про разговор с богиней я решила молчать.

— Кем ты была в прошлой жизни? Ты не воин, но ты не боишься ранить плоть! Я видела уверенность в твоих глазах во время ритуала над Лютым. Не боишься крови, не истеришь! — с грацией, которой позавидовали бы и юные девушки, эта "древняя старуха" опустилась на пол. — Даже мне изменила выдержка, когда объявились эти недоноски подземного червя! И ты точно знала куда бить! И я уверена, что эти знания были твоими. Расскажешь?

— Да вроде и не к чему скрывать. — Я уселась напротив правящей, копируя её позу и притягивая к себе Дзена. — В своём мире, я была врачом. Лекарем. Но… Необычным. Я… Я заботилась о покое ушедших. Выясняла, почему и от чего те умерли, сами, или кто-то поторопил… Помогала искать этих… Нетерпеливых!

— Ты лекарь мёртвых? К тебе приходили за тем, чтобы ты помогла отомстить? — правящая мыслила понятными ей категориями.

Душа, призванная из далёкого, неведомого мира, вызывала у Ильрейс чувство глубокого и искреннего уважения. Эта девочка, совершенно далёкая от кодекса воина дроу, в душе была настоящим бойцом! Правящая была уверена, что если придёт нужда, если страшная беда окажется на пороге её дома, дома, ради которого до сих пор билось её сердце, о котором были все её мысли и переживания, вот она, эта девочка из далёкого мира встанет на пути любого врага. И вот эта уверенность роднила Ильрейс с Лилит больше, чем кровное родство.

Правящая чуть качнулась вперёд, заключая девушку в свои объятья. Редкая минута эмоциональной слабости. Но сейчас… Ильрейс не верила, что едва очнувшаяся девушка, сможет справиться с двумя наследницами дроу. И не важно, какого дома. Она с опаской ожидала любого столкновения Лилит даже с воинами собственного дома. Ведь девушка совершенно не владела искусством боя.

Правящая уже видела большой погребальный костёр, куда сволокут тела детей её дома победители, чувствовала запах горящей плоти, который казался совершенно реальным. Особенно, когда увидела, что за оружие зажато в руке у Лилит. Лезвие для развлечений! Да тут ни одна память тела не спасла бы!

Ильрейс видела глаза дроу пятого дома, и всё они были полны страха и обречённости. Ей казалось, что все, совершенно все видят насколько испугана Лилит. Морщины, прорезавшие высокий лоб, нахмуренные брови, сжатые в одну линию губы… Ильрейс видела в этом приговор пятому дому.

Ровно до первого удара! Четкий, выверенный удар! Да, память тела проснулась, но в этом ударе чувствовалось знание! То, которого не было у Айриль! Никому уже не хотелось посмеяться над хищным лезвием, легко и быстро оборвавшим две жизни.

Опытный воин, знающий правду о " последней наследнице", Ильрейс сразу поняла, что плохо Лилит стало, не от еле заживших ран. Такое случалось с юными дроу впервые взявшими жизнь врага.

Но, Ильрейс счастливо рассмеялась, поди, докажи теперь это кому-нибудь! Особенно после рассказа Зайкиля о том, что они были в комнате для развлечений, когда прозвучал гонг. Мол, наследница Лилит даже не поверила, что кто-то вызвал её на поединок, и даже переспросила Зайкиля, что это было. А потом, так с лезвием, которое выбирала, и побежала. Выражение лица списали на раздражение и недовольство, что всякие свиристелки, что непонятно как наследницами-то стали, отрывают и беспокоят.

— Да она им и слова не сказала! — громко обсуждали по всему дому. — Мол, ещё клинки я о вас пачкать буду! Да она на них смотрела так, словно ей стыдно было, что у неё хоть что-то в руках есть! Она же… Ну, наша-то вон какая! А эти? Напялили на себя, поди, материны или бабкины доспехи и припёрлись! А она что? Девочка сопливая в их спектакли играть? Думать же надо, кому вызов бросать!

Правящая, идущая чуть впереди довольно отмечала, что головы склоняются в почтении не только перед ней, но и перед юной принцессой Лилит, сделавшей невозможное. Возродившей надежду и гордость детей пятого дома!

— Лилит, не пора ли тебе обзаводиться собственными звёздами? — специально громко спросила Ильрейс, с удовольствием замечая заинтересованные и загорающиеся азартом взгляды.

— Рано мне пока. — Ухмыльнулась я, совершенно не понимая, что ещё за звёзды? — Вот Лютый на ноги встанет, научит меня, с какой стороны за клинки браться, тогда и о звёздах буду думать.

— Это да, за клинки тебя браться, точно нужно обучить. А то ты всё больше за лезвия хватаешься! — Ильрейс пребывала в превосходном настроении.

— Вот-вот. — Поддержала её шутку я, всё ещё пребывая под странным впечатлением, словно кто-то на несколько мгновений дал мне возможность узнать мысли и переживания правящей матери, увидеть всё её глазами.

Ильрейс изъявила желание присутствовать при осмотре и лечении мужчин, которых объявили моими личными "игрушками". Начала я с Лютого. Но бесконечный, нарастающий шум ветра в ушах отвлекал и раздражал.

— Кто-нибудь может перегородить эти гребанные пещеры, чтобы не было сквозняков? Этот шум ветра уже достал! — не выдержала я, и замолчала, увидев, как замерли все вокруг, включая Ильрейс и Зайкиля.