ГП и благословение Ангела

– Но это единственный выход!

Гарри с тяжелым сердцем направился к мужу.

– Если ты хотя бы заикнешься мне об операции, то больше меня не увидишь, - ледяным тоном отчеканил Драко.

И Гарри понял, что им остается только ждать и молиться всем святым о благополучном исходе этой беременности.

Дальше потянулась вереница серых зимних дней, тянувшихся, казалось, до бесконечности. Эйнджел пришлось отправить к Дэну и Эмили, чтобы не травмировать ребенка приступами отца. Гарри переполняло отчаяние, каждый раз, когда Драко стискивая изо всех сил зубы, терпел очередной приступ острейшей боли, которые с каждой неделей случались все чаще. Каждый толчок еще не родившегося Джеймса приносил Малфою неимоверные страдания. А Гарри казалось, что он переживает всю эту боль вместе с Драко.

– Тебе нужно лечь в Мунго!
– твердил любимому Гарри, - В таком состоянии тебе нельзя находиться в Хогвартсе.

– В Мунго я просто сойду с ума, - отвечал Драко, - Тем более, что здесь я могу хоть немного отвлечься, а лежа в четырех стенах я свихнусь от боли.

– Драко, давай прекратим все это, пока еще не стало слишком поздно!
– каждый день, как молитву повторял Гарри, - Если ты меня любишь, то согласись, ради Мерлина на операцию!

– А если ты меня любишь, то не будешь уговаривать избавиться от собственных детей, - неизменно отвечал Драко.

Каждый раз, когда парни укладывались в постель, они не были уверены, переживет ли Драко следующий день.

К концу января Гарри был на пределе. Скопившееся напряжение вылилось в сильнейший нервный срыв. Хагрид, делая обход Запретного леса, наткнулся на рыдающего и окоченевшего от холода парня.

– Гарри, ты чего это удумал?! Где это видано, шляться одному по Запретному лесу? Даже я тут хожу с осторожностью, я тебе сюда вообще соваться не следует!

– Я не могу Хагрид, я больше не могу… То, что он делает… Это же медленное самоубийство! И хуже всего, что я ничем не могу ему помочь! Каждый день я умоляю его прекратить все это и каждый день слышу его отказ!

– Гарри, угомонись. У тебя дочка, вон растет, о ней подумай. Не к лицу тебе, как барышне истерики устраивать. Даст Мерлин, все у вас образуется. А Малфой твой настоящий Герой. Кто бы мог подумать… Такой злой раньше был и избалованный, а теперь вон жизнь свою готов положить ради ваших-то деток.

– Он никогда не был злым, - возразил Гарри, приходя в себя, - испорченным, эгоистичным, но злым - никогда.

С этого дня Поттер оставил свои попытки уговорить Драко на операцию, поняв, что им остается только ждать, отдавшись на волю судьбы.

Вечером четырнадцатого февраля, Драко во время ужина в Большом зале резко побледнел и, уцепившись за руку Гарри, потерял сознание…

14 февраля 2004 г.

– ГЕРМИОНА, ЧТО?!
– закричал что было мочи, Гарри увидев свою уставшую подругу, которая после многочасовой операции, еле стояла на ногах.

– Похоже, твой муж родился под счастливой звездой, - слабо улыбнувшись, ответила девушка.

– ОН ЖИВ?!
– почти истерично взвизгнул Поттер.

– Жив, слава Мерлину!
– радостно объявила Гермиона, - Мне самой до сих пор не верится…

Гарри крепко сжал Гермиону в объятиях. В голове фейерверком взрывалось единственное слово… ЖИВ, ЖИВ, ЖИВ!!! Драко жив, а все остальное не имеет значения.

– Спасибо, Гермиона, спасибо тебе за все, это ты спасла ему жизнь, - скороговоркой повторял Гарри.

– Вовсе нет, - возразила Гермиона, - Гарри, я ведь не хирург по специальности, я просто ассистировала во время операции. Твоего мужа вытащил с того света доктор Браун. Он виртуоз в своем деле. Он сотворил настоящее чудо. Честно говоря, мы ужаснулись от того, что творилось внутри Драко. Как он только дотянул с такими повреждениями до восьмого месяца?! Во время операции, мы несколько раз чуть не потеряли Драко… Но, слава Мерлину уже все позади. Теперь остается спокойно ждать выздоровления.

– А дети?
– с дрожью в голосе спросил Гарри, - Умоляю, скажи, что с детьми?

– Гарри, у тебя чудные сын и дочка. Несмотря на то, что они родились семимесячными, они абсолютно здоровы!

И только в этот момент, Гарри смог спокойно выдохнуть полной грудью. С Драко все в порядке, с детьми тоже… Липкий холодный пот градом покатился по спине парня. Напряжение и усталость дали о себе знать. Поттер опустился на стул и постарался успокоить дыхание.

– А я могу взглянуть на них?
– прошептал он.

– Можешь, но только через стекло, - предупредила девушка.

Дойдя до детского отделения, Гарри резко остановился.

– Что с тобой?
– спросила Гермиона.

– Я лучше посмотрю на них завтра вместе с Драко, - улыбнулся Гарри, - А то несправедливо будет, если я увижу их первым. А можно мне сейчас к нему?

– Драко, еще не пришел в себя после операции, - ответила Гермиона, - Он проспит как минимум до завтрашнего дня. Гарри, ты устал и измучился. Иди домой, отдохни.

– Гермиона, ну пожалуйста, можно я побуду с ним? Я хочу быть рядом с ним, когда он придет в себя!

– Гарри, но ты на ногах еле держишься!

– Пожауйста, Герми, мне очень нужно!

Гермиона пожала плечами и проводила Гарри в палату к Драко.

Блондин лежал на кровати весь утыканный какими-то трубками и иголками. Поттер с беспокойством посмотрел на Гермиону.

– Не волнуйся, Гарри, он быстро поправится. Завтра, когда он придет в себя, мы уже вытащим почти половину этих катетеров, а остальные уберем в ближайшие дни.

– Это хорошо, - кивнул головой Гарри, - А когда я смогу забрать его и детей?

– Если все пойдет хорошо, то недели через две. Думаю, что благодаря целебным зельям и процедурам, он быстро восстановится.

– Гермиона… Я не хочу, чтобы нечто подобное когда-нибудь повторилось вновь. Я очень счастлив, что на этот раз все обошлось, и с Драко и малышами все в порядке, но больше никаких беременностей я не допущу. Гермиона, я хочу сделать магическую стерилизацию.

– В этом уже нет надобности. Драко никогда больше не сможет иметь детей.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Гарри, я думаю троих вам для счастья более чем достаточно.

– Да, у меня уже есть все, о чем только можно мечтать.

Гарри присел возле постели Драко и осторожно накрыл своей ладонью его руку, полностью уходя в собственные мысли. Гермионе оставалось только тихо выйти и закрыть за собой дверь.

Гарри рассматривал своего любимого, словно видел его в первый раз. Светлые волосы, белая кожа и темные брови и ресницы. Гарри всегда восхищался этим обстоятельством, потому что такой контраст делал Драко еще прекраснее. Блондин сильно похудел, черты лица заострились, между бровей залегла складка. Малфой сильно изменился, но один факт в их жизнях всегда оставался незыблемым: для Гарри Драко был самым прекрасным, самым любимым и самым дорогим человеком на свете.