ГРАЧ^5

Пока я уворачивался, прошло двадцать секунд, после чего испанец рухнул на поле от истощения. Его подвело тело, в котором он сжёг всю глюкозу, как потом написали в отчёте.

— Печально, — проворчал я, пока диктор скучающим голосом объявлял о моей победе.

Я отправился на трибуну другого стадиона, где проходили показательные выступления среди волшебников. Там участники соревнований состязались в ударах на силу. Допускалось применение любых стихий, а целью были флаги, но не с сотней единиц защиты, а с миллионом.

Рекорд показал индиец из командных соревнований. Его показатель урона при помощи магии земли: 1092.

Я точно знал, что среди противников самые опасные по таким конкурсам не ходят.

А кроме того я хотел посмотреть на заклинания, но все применяли только таланты.

Тоскливо.

Тем временем я уловил:

— Видишь вон того в невзрачной одежде?

— В капюшоне?

— Ага. Прикинь, у него 170 сотен маны!

— *Цензура*, надеюсь, он не в командных.

— Не, одиночка из России, но по слухам пробудился в этом году. То ли первый, то ли второй уровень.

— Хм, тогда у Демоса могут быть шансы.

— Всё может быть, но именно он ему выпал по жребию следующим.

Греки обсуждали меня. Ещё одна страна, поглощённая римской империей.

В международных соревнованиях нередко участвовали команды «провинций». Всякие там галлы, франки, греки, шведы, финны и так далее.

В Российской Империи такое предлагалось заморским территориям, но идея в итоге не прижилась. ВУЗ-ы были, молодые талантливые маги тоже, но почему-то в сборные те же танзанийцы не желали идти, называя пустой тратой времени. При этом в числе сборной России выходцы из заморских территорий были в то или иное время.

Пока я об этом думал, прошла церемония награждения. Победитель и призёры получили артефакты и денежные призы от спонсоров, после чего все разошлись.

К этому моменту я уже изучил правила. Покидать деревню участникам разрешалось только после вылета или для выезда на экскурсию. Иное грозило штрафом, но не дисквалификацией.

При этом экскурсии были практически круглые сутки, в том числе в эвакуированный город, пострадавший от диониток, а также его до сих пор населенную часть.

А покинуть деревню я желал по достаточно простой причине: слежка.

За мной следило как-то уж больно много молчаливого народа, причём с каждым часом их становилось больше. В итоге это уже напоминало что-то достаточно странное, когда иду я, а за мной сквозь потоки людей продираются десятки «незаметных» преследователей.

Профессионалы такого не допустили бы.

Я уже понял, что это «журналисты» или «блогеры», которые почему-то заинтересовались мной.

Однако за ними вполне могли увязаться и настоящие интересные мне личности, которые могли развлечь меня чуть больше противников по соревнованиям.

А потому я снял наличные со своего счёта и записался на несколько экскурсий. Комиссия за перевод, обналичивание и конвертацию в местную валюту «съела» 27%.

Между первым матчем и вторым были сутки, которые я почти полностью провёл за изучением местной культуры.

Если убрать человеческие жертвоприношения за скобки, то самым наглядным отличием от привычного мне общества было «Правило Одежды»: чем меньше одежды себе позволяет человек, тем выше его положение в обществе.

Однако обязательным дополнением были украшения на голове или татуировки на теле.

Если бедняки обязаны были скрывать всё тело, даже лицо и кисти рук под дешёвыми тканями, то элита носила либо сетчатую одежду, либо вообще щеголяла без неё, только в украшениях. Причём люди обоих полов.

Однако в деревне для местных даже самого высокого происхождения было обязательное ношение «юбок» и сетчатых футболок. А низшие касты в эту зону не допускались, но с одним исключением: будущие жертвы для ритуалов обладали особыми правами, они могли творить практически всё, что могли пожелать.

Объективно: очень странное племя, достигшее размеров государства в треть материка. Замашки у них, как у южных индейцев, но относительное число жертвоприношений всё же куда меньше, а многие ритуалы заменяли людей обезьянами, буйволами или иной дичью из местной фауны.

При этом в сети данная информация практически не встречалась, куда популярнее были страшилки и устаревшая информация.

Между тем ко мне изредка подходили и достаточно культурно спрашивали об интервью.

Я спокойно отказывал, на этом интерес ко мне пропадал.

Ни одной попытки нападения.

Когда же я прибыл на свой второй матч, то оказалось, что противник снялся. Ну, он статистически был чуть слабее Хуана Рохо и при этом участвовал ещё и в командных состязаниях. А в индивидуальных сегодня за сутки сразу два матча. То есть велик шанс потратить таланты, получить травму или устать, в итоге подведя команду.

Я понял логику, но от этого веселее мне не стало.

Я продолжил изучать матчи других участников, фактически они сводились к скоротечной дуэли талантов.

Третий круг квалификации свёл меня с противником всё же сильнее, причём из числа тех, кто не имел международного рейтинга.

Оппонент говорил на одном из незнакомых мне восточно-европейских наречий. Однако стоило ему применить свой талант, от которого я увернулся, он просто поднял руку и заявил по-английски:

— Я сдаваться!

На следующий день предстояло три матча, но я начал скучать ещё сильнее.

Новая экскурсия мной была выбрана в «разрушенный город».

Благодаря чистоте дионитового снаряда было достаточно не покидать экскурсионный автобус, чтобы случайно не втянуть «заражённую ману».

Ну, для меня-то как раз она была скорее привычной после Птичьего Острова, хотя сейчас я видел её и мог оценить отличия от обычной атмосферы. Хаотичная мана отличалась переплетением и сочетанием различных стихий.

Кроме того, было заметно, что растения, насекомые, птицы и мелкие звери накапливали ману куда активнее, чем при нормальном природном фоне. То есть они могли умереть или же переродиться монстрами с куда более высокой вероятностью, чем в природе.

Однако на этом всё.

Магическая культура индейцев «Солнца и Луны», как называлось первичное племя этого государства, мне не подходила. Она полностью базировалась на магии крови или различных жертвах, но призыв монстров в ней практически отсутствовал.