Граф Булгаков. Том 5: Видят ли нейродевочки сны?
Шрифт:
Сказать, что я охренел… значит, ничего не сказать. У меня, конечно, были, кое-какие мысли на этот счет, но… Чтобы всё оказалось именно ТАК… ничего подобного я не ожидал.
— А второй? — спросил я.
— Второй… более известен под именем Тотх’Аз, — буднично произнесла Зыбь, — И он был убит, как воплощение всего самого темного.
У меня голова пошла кругом… Всё как-то слишком сильно перемешалось.
— К сожалению, Вадим так и не смог обрести былые силы, — продолжала матушка, — Он многое знает и многое умеет. Но он уже не тот бог, каким был раньше. Он не смог подарить мне того ребенка, которого я хотела, — Зыбь
Она замолчала, внимательно глядя на меня. А я… я уже всё понял.
— Ты воскресила Тотх’Аза? — в шоке произнес я. Вот это, блин, откровение.
Не отводя от меня взгляда, Зыбь кивнула.
— Я сумела найти… останки его души, — сказала она, — Я воскресила его. Не спрашивай, как… Он уже не был тем богом, к которому меня влекло, но божественного в нем сохранилось куда больше, чем в Вадиме… — она ласково посмотрела на меня, — Он сумел подарить мне тебя, дитя мое, моего самого любимого отпрыска из всех.
— Он знает о том, что я его сын? — быстро спросил я. Голова шла кругом от таких откровения. Но я пытался сохранить ясность мыслей и не упустить главную нить разговора.
Зыбь покачала головой.
— Нет, он никогда не интересовался твоей судьбой, — сказала она, — И я бы хотела, чтобы так оставалось и впредь. Он по силам намного превосходит простого смертного и, кажется, жаждет возвращения былого величия. Поверь, тебе лучше держаться от него подальше.
Я молчал. Это откровение… шокировало. Но я не собирался сходить с намеченного пути. Не важно, мой он отец или нет… За всё, что он натворил, я надеру ему задницу. Без вариантов!
— Я не знаю, что задумал Тотх’Аз, — сказала Зыбь, — Но точно знаю, что тебе там точно не место. Тебе очень повезло, что ты разминулся с ним… без серьезных потерь. Отделался всего лишь легкой смертью…
— Матушка, — я поднял на неё глаза, — Отпусти меня назад в тот мир. Я обещаю вернуться, как только закончу свои дела там.
— Сын мой, — она покачала головой, — Я всё сказала. Ты останешься здесь. Ни о каким возвращении речи быть не может. Это слишком опасно.
— В таком случае… — сказал я, — Прости меня.
— За что? — нахмурилась она.
— За это.
Я сосредоточился и щелкнул пальцами. В следующее мгновение мощная вибрация пронеслась по всему гигантскому храму, заставив всё вокруг ощутимо вздрогнуть.
Древний каменный пол содрогнулся и покрылся глубокими расщелинами, из которых повалил едкий пар. Своды храма заходили ходуном, осыпаясь каменной крошкой.
В каналах вдоль стен вспенилась и забурлила лава, вырываясь наружу фонтанами и заливая всё вокруг раскаленными огненными потоками. В воздух поднялись клубы густого удушливого дыма.
Сама Великая Зыбь ошеломленно озиралась по сторонам, не веря своим глазам:
— Что это за безумие?! Что ты сделал?
Я лишь потупил взгляд, делая вид, что как бы ни при чем. Но отступать было уже поздно. Я должен спасти Наташу, Нейди… и других, чего бы это ни стоило.
В следующее мгновение неистовый воздушный вихрь подхватил Великую Зыбь. Швыряя её огромное тело, точно ветром сорванный лист, о стены пропасти, мощный воздушный поток потянул её на дно
Бездны. Её вопли бессильной ярости эхом отражались от дрожащих сводов храма, пока она не исчезла в зияющей бездне посреди зала, утянутая вниз неведомой силой. Её всосало быстро и без шансов. Как в сливное отверстие…Даже богини бессильны против эффекта вакуума. Природа не терпит пустоты, и если внутри земной коры вдруг появятся гигантские пустоты, они должны быть чем-то обязательно заполнены.
Я пригнулся к полу, уклоняясь от мощного воздушного потока, всасывающего в бездну всё подряд — и обломки, и стены, и лаву, и статуи.
Конечно, как бессмертной богине, ей это никак не навредит. Просто на некоторое время она застрянет глубоко под землёй, пока не найдет путь обратно по своим тайным ходам. Старушке даже полезно поплескаться в жидком планетарном ядре — как обычному человеку в бассейне с теплой водичкой.
А я тем временем смогу вырваться из этих подземелий на свободу. Ибо иного выбора у меня не оставалось — я должен любой ценой спасти друзей от верной погибели. Конечно, со временем меня затянет назад в Подземелье. Ведь я по прежнему связан с ним и с матерью… Однако мой маленький трюк выигрывает мне некоторое время.
Нужно торопиться, пока мать не вырвалась на свободу… А это произойдет достаточно скоро.
Мне было горько и стыдно прибегать к таким крайним мерам, но сердце матери оказалось глухо к моим мольбам о помощи друзьям. Для неё важнее всего была лишь моя безопасность, а их судьба её не волновала. Я же не мог позволить им погибнуть.
— Прости меня за это, матушка! — крикнул я ей вслед. Всё-таки я чувствовал некоторые угрызения совести… Старушка хотела как лучше, а я вон с ней как…
Я развернулся и бросился прочь из обрушивающегося храма. Я несся по лабиринту извилистых переходов и обваливающихся тоннелей, перепрыгивая через расщелины и провалы. Своды рушились позади с оглушительным грохотом, но я не оглядывался назад.
Весь мой разум был сосредоточен на одной-единственной цели — выбраться из этих подземелий на свободу как можно скорее. Там, на поверхности, меня ждали Настя, Нейди, Рита и другие… Я не имел права их подвести!
Я выбежал из рушащегося древнего храма на свободу и тут же наткнулся на Наргота. Он дожидался меня в укромном уголке среди старых каменных развалин неподалёку.
— Ну, наконец-то! Я уж думал, ты там совсем заплутал… или вообще решил там поселиться, — ехидно осклабился брат.
— Еще чуть-чуть — и точно бы поселился там надолго, — ухмыльнулся я в ответ, — Огромное спасибо, что помог. Без твоей поддержки я бы мог и не справиться.
— Да брось, какие слова, — отмахнулся Наргот, — Сам же видишь — я не мог… кхм…
— Оставить меня в беде?
— Пропустить такое замечательное шоу, конечно же! Так что не стоит и благодарностей.
Я задумчиво кивнул, мысленно возвращаясь к нашему разговору с Нарготом перед тем, как мы вошли в злополучный храм Великой Зыби…
— Слушай, брат, мне крайне нужна твоя помощь с одним важным делом, — сказал я Нарготу тогда. Мы стояли перед входом в тоннель, поглядывая на стражу при входе в храм, — Когда я буду говорить с матерью в храме, незаметно для неё брось это в бездну в центре зала.