Граф Орлов, техасский рейнджер

— А зачем нам дорога? Да вы не беспокойтесь, мы уже приехали.

Увидев лошадей, стоящих в овражке, ротмистр повеселел. Пока Орлов отлеживался, он перекинул седло на аппалузу, собрал все фляги с водой и рассортировал оружие. Особую радость ему доставил орловский «ремингтон», обнаруженный в одной из сумок.

— Вот это находка! — Бурко любовно держал револьвер на ладонях. — Вот не ожидал увидеть такое сокровище в бандитской сумке!

— Положим, сумка не совсем бандитская. Кобыла чужая, не спорю. Но сумка на ней моя, и револьвер тоже мой, — сообщил Орлов.

— Миль пардон, граф! — смутился ротмистр.

— Как вы понимаете, я не мог явиться в Кальенте со всем своим обозом. Эта лошадь предназначалась для вас. А в сумках я оставил лишнее оружие.

— Разве бывает лишнее оружие? — усмехнулся ротмистр, вглядываясь в гравировку на рукояти. — А что означают эти инициалы, «РФБ»? Прежний владелец оставил?

— Да нет. Модель такая. «Ремингтон — Фордайс Билз». То есть завод Ремингтона, а автор конструкции — Билз. А вы, как я погляжу, тонкий ценитель?

— Есть грех. Падок я на такие штучки. — Он поднял руку, целясь в верхушку сосны. — Ох, какой ухватистый! Балансировка — чудо. А мушка? Позвольте, она что, позолоченная?

— Нет. Золотая. Это уж я сам ее поменял.

— Недурственно, — промурлыкал ротмистр, водя стволом из стороны в сторону. — На любом фоне ее видно. И не замарается никогда. Подскажите эту идею нашим оружейникам.

— Да я уж замучился подсказывать, — вяло махнул рукой капитан.

Ротмистр с видимым сожалением вернул «ремингтон» в кобуру и передал капитану.

— Винчестер, как я понимаю, тоже ваш?

— Этот — да. А те два — трофейные. Выбирайте, какой вам нравится.

— Оба нравятся. — Ротмистр воткнул один карабин в седельный чехол, а второй приладил поперек седла, под луку. — Ну что, граф, продолжим путь? Подозреваю, что наши знакомцы уже собрали погоню. Не стоит задерживаться.

— Погоня? Это было бы превосходно. — Орлов поднялся, стряхивая прилипшие листья. — Об этом можно только мечтать.

Он растер занемевшие колени, похлопал в ладоши, попрыгал на месте. Бурко глянул на него сочувственно.

— Вам бы лучше полежать сейчас, граф. Скоро стемнеет. Давайте найдем укрытие, и вы там отлежитесь.

— Все мы отлежимся рано или поздно. Не стоит беспокоиться, я в порядке.

— Самое опасное свойство контузии в том, что она проявляется не сразу, — сказал ротмистр. — Человеку кажется, что с ним все в порядке, и вдруг, скажем, на третий день, он теряет сознание без видимой причины.

— На третий день? Какое мне дело, что будет на третий день? Я должен вернуться в Кальенте. Вернуться сейчас же.

Бурко, продолжавший копошиться в бандитских сумках, прервал свое занятие.

— Но… Позвольте, Павел Григорьевич! Насколько я понял, вы прибыли туда, двигаясь по ориентирам, которые я вам повсюду оставлял. Я ни минуты не сомневался, что вы меня найдете. Но мне и в голову не могло прийти, что у вас там могут быть какие-то свои интересы!

Орлов, пошатываясь, подошел к аппалузе и проверил, как затянута подпруга.

— Да нет там никаких интересов. Там остался один человек. И я не хочу, чтобы его убили. А они обязательно убьют его. Просто со злости. Может быть, уже убили, вместо того, чтобы погнаться за нами.

— Что за человек? — спросил Бурко, расстегивая другую сумку, пухлую и даже на вид тяжелую.

— Рейнджер. Мы вместе с ним шли по вашему следу. И вместе с ним оказались в том самом подвале, откуда вы бежали.

— Он остался там, а вас вывели, как специалиста по взрывам?

— Да.

— Ясно, — сказал ротмистр и вытряхнул сумку на землю.

Он присел над кучей тряпья и принялся ее разбирать.

— Чуть выше по склону вы увидите ручей, — сказал Орлов. — Пойдете по нему вниз. Он вас выведет к реке, а за ней увидите дорогу. На запад будет Эль-Пасо. Ваше направление — восток. Доберетесь до станции Сьерра-Бланка. Сядете на поезд до Нового Орлеана. Только сначала купите себе приличную одежду. Поройтесь в сумках, там наверняка найдутся припрятанные деньги.

Однако вместо кошелька с монетами Бурко выудил из кучи пару сложенных мокасин.

— Это что? — спросил он. — Настоящие индейские сапоги?

— Похоже. Посмотрите, чем они прошиты? Ниткой или кожаным шнуром?

— Шнур.

— Тогда — настоящие, — сказал Орлов. — Возьмите на память об Америке.

— Вот еще, на память, — проворчал Бурко, натягивая рыжие мокасины на свои босые ноги. — Они мне и тут послужат.

— На станции и в поезде оружие на виду не держите, — напомнил капитан Орлов. — По пути избегайте встреч. Держитесь поближе к дороге, но так, чтобы можно было быстро от нее уйти в холмы или в лес.

— Какой лес, какой лес? — раздраженно спросил Бурко, вставая на ноги и перекатываясь с пятки на носок. — Какой лес? До железной дороги тут сплошные пески. А сапожки-то мягкие. Жаль, коротковаты. Но все же лучше, чем босиком.

Он поглядел вверх, на макушки сосен.

— Сколько осталось до темноты?

— Час, не больше, — сказал Орлов.

— За час управимся? — Бурко взлетел в седло, похлопал коня по шее. И ответил сам себе: — Да управимся, тут недалеко.

* * *

Они двинулись обратно, держась в стороне от своих старых следов. Ротмистр предпочел бы короткий встречный бой, но Орлов настоял на том, чтобы пропустить преследователей мимо себя. Пусть поплутают, пусть вымотаются в горах, пусть темнота застигнет их на перевале, и тогда они останутся ночевать в лесу. Бурко вынужден был признать, что этот план имел ряд преимуществ. Впрочем, он все равно не пригодился, потому что никакой погони они так и не встретили.

По всей видимости, взрыв нанес такой урон, что никому не хотелось отправляться в погоню.